Драконий шип. Дарящая - Зоя Анишкина Страница 7

Лонгер Толл сверлил меня взглядом, опустив руки на подлокотники. Они были с удерживающими ремешками, и те звякнули, сползая вниз.

– С чего вы взяли, что я собираюсь брать на себя ваши обязательства? Мне, знаете ли, своих хватает.

Тут же вспомнилась клятва, данная Мими. Что я сделаю все возможное, чтобы спасти ее ребёнка, когда тот появится на свет. Чем ближе был срок родов, тем сильнее эта петля затягивалась на моей шее.

Лонгер все смотрел, создавая замысловатые паузы. Время утекало слишком быстро, а к сути мы так и не подошли. Но наконец он ответил, подбирая слова:

– Я обещал ей, что защищу. Что не дам Надире пальцем тронуть того, кого она уже полюбила всем сердцем. Обещал, что не трону его сам, даже если ее мать попросит.

После его слов кровь застыла в жилах. Это звучало зловеще. Отчим обещает своей падчерице не трогать ее нерожденное дитя? И не дать тронуть его родной бабушке? Да что у них за семья такая?!

Очевидно, замешательство и негодование все же отразились на моем лице, потому что мужчина усмехнулся:

– Ты стал слаб и подвержен эмоциям, Венус. Это и хорошо, и плохо. С одной стороны, я вижу, что ситуация терзает тебя, и ты к ней небезразличен. К Лире небезразличен. Но с другой…

Его передернуло. Что было в голове у этого странного, по-своему больного, человека? О чем он думал, когда жил таким образом и позволял отравлять собственную жизнь любовью к женщине с алыми волосами?

– Враг силён и хитер. Даже, не побоюсь этого слова, гениален. Таких, как он, я никогда не встречал и чувствую, что задумал он что-то невероятное. То, что отразится как на людях, так и на драконах.

Кажется, десять минут истекло. По крайней мере, за дверью послышались негромкие шаги. Лонгер спешно добавил:

– Хотя мне плевать. Даже если весь мир сгорит, я хочу, чтобы Надира и Лира остались. Чтобы были счастливы. Если после сегодняшней ночи я сойду с ума – ты позаботишься об этом.

А дальше все произошло так быстро, что я даже опомниться не успел. Лонгер свистнул, и из его рта вырвалась жёлтая дымка. Она взметнулась к потолку, а потом резко опустилась на меня.

Даже щит выставить не успел, гневно сверкнув глазами в мужчину! Одновременно с тем, как я открыл рот, чтобы выяснить, что он сделал, отворилась дверь – и в комнату вернулись остальные действующие лица.

Первой не удержалась Севилья, а мне пришлось прикусить язык:

– Наговорились? Чудненько. Давайте уже приступим! Не люблю тратить время впустую. Каждая минута дорога…

Она продолжала возмущаться, а я все смотрел в лицо человека, который вообще никак не показывал, что сейчас произошло что-то из ряда вон. Злость на самого себя и собственное бессилие накатывала волнами так мощно, что Дар покалывал на кончиках пальцев.

Не помню, чтобы хоть кто-то доводил меня до такой ярости.

– Все в порядке, Венус? – холодно поинтересовался Перей, с подозрением рассматривая меня.

Пришлось взять себя в руки, разжать кулаки и спуститься с небес на землю. В одном Лонгер прав – если и дальше так пойдёт, то меня любой идиот сможет достать.

– Разумеется, вер Перей.

Верховный правящий явно ожидал ещё комментариев. Да только я не собирался их давать. Я вообще не желал посвящать их хотя бы в крошечную часть нашего странного разговора.

В конце концов, таков был уговор.

– Тогда приступим. Пассий, надеюсь, все получится. Думаю, мы можем оказать содействие, если выйдет.

Музеонис кивнул и началась странная суета. Мы стояли истуканами, пока мужчина готовился, что-то записывал, бубнил себе под нос, а также перемещался от одного стола с разными инструментами к другому.

Справа стояли колбочки. В некоторых из них уже был заключён Дар разума: самый редкий и самый неоднозначный из всех. Фиолетовая дымка клубилась, загадочно подрагивая в прозрачных сосудах.

Часть стеклянных колб была пуста. Он в них мысли, что ли, складывает? Тем не менее слева были голограммы и записывающие устройства, а еще свёрток плотной чёрной ткани.

Обычно из такой чехлы делают для хрустальной одежды. И я был недалек от истины.

После того как Пассий поставил возле Лонгера и себя несколько стаканов со странно пахнущей жидкостью разного цвета, он потянулся к свертку.

Судя по размеру, там было что-то продолговатое. В итоге мужчина молча достал из одного из своих многочисленных карманов очки. Те самые, которые защищают от сияния.

Одни протянул Лонгеру, вторые Перейю, третьи и четвёртые – мне и Севилье. Она подозрительно осмотрела старый поношенный защитный механизм.

Ещё одни, самые странные, Пассий нацепил на нос, доставая из свёртка хрустальную сосульку. Хотя до конца понятно не было, что это, скорее напоминало…

Я с удивлением обнаружил, что эта штуковина похожа на уменьшенную копию драконьего шипа. Странно. Совпадение?

Но подумать об этом мне не довелось, потому что вер Музеонис в своём странном цветастом одеянии уселся на стул напротив Лонгера. Он был крайне напряжен и сосредоточен.

Мужчина протянул руку и коснулся лба Толла, а потом тихо прошептал:

– Да помогут нам все силы этого мира…