Хранительница искры - Лаванда Риз Страница 7

Лионель тихонько застонал, словно раненый зверь, уткнувшись в подушку.

— Что? — Мидэя резко повернулась к нему лицом. — Тебе нужна опытная женщина, а со мной тебе будет … тоскливо.

— Да нет же! — Лионель взглянул на неё каким-то затуманенным умоляющим взором. — Ты сводишь меня с ума, Мидэя, но я ведь обещал не принуждать тебя. Такое чувство, словно изнемогая от жажды, я тяну руку к чаше с водой, но её отодвигают всё дальше и дальше, и кажется, что я уже не в силах это вынести.

— Ты сравниваешь меня с живительной водой? — удивлённо пробормотала она, присматриваясь к нему внимательней.

— Или с огнём, — продолжил Лионель. — Будто замерзнув до полусмерти, я пытаюсь протянуть руки к пламени, но оно постоянно ускользает, доводя меня до безумия, заставляя желать лишь одного — тепла, — прошептал он, и искры, которые мелькнули у него в глазах, заворожили Мидэю. Её поразило, как чётко знаки проявляются на её пути. Сначала, Лионель был первым, кого она увидела из рыцарей, а теперь вот эти сравнения из его уст.

— Ты сказал огнём?

Но он уже не отвечал. Он снова целовал её, с жадностью впившись в губы. Наконец, со стоном, ему удалось стащить с неё одежду. Теперь Мидэя уже не думала о том, чтобы останавливаться. Она позволила ему прикасаться к себе. В некоторых местах, её дыхание замирало, а сердце срывалось и кружило, то ли куда-то падая, то ли взмывая вверх. Запретные ласки мужчины, которого она едва знала, заставляли её умирать от незнакомого ей до селе блаженства. Он разбудил её тело. Внутри всё жгло и пылало. И она почувствовала, что значит отдаться. Все его движения были бережными и нежными. Даже эти сильные толчки, которыми он попрал её невинность, не причиняли ей особой боли. Случилось что-то такое, что разлилось по венам и заставило её на миг провалиться в забытье. В одночасье из девственницы она превратилась в женщину, а чужой мужчина, в объятья которого она так неожиданно попала — вдруг стал кем-то близким. С ним было так тепло и спокойно, какая-то тихая радость окутала её, когда она слушала его дыхание. Затем его поцелуи разбудили её снова, и снова водоворот страсти с силой ворвался в неё, всё быстрее и быстрее, унося её куда-то к звёздам, видневшимся в чердачном окошке.

И как только рассвет пробрался в эту комнатку, крепкие мужские руки опять обняли девушку, с желанием притягивая её к себе. Она уже сама целовала его, со щекочущим томлением позволяя поворачивать себя так, как ему хотелось. Несомненно, Лионель знал, как доставить удовольствие и как его получить самому.

— Я ведь не причинил тебе страданий? — с улыбкой прошептал он.

Прикрыл глаза, Мидэя улыбнулась, покачав головой.

— И что теперь будет со мной? С моей честью? — тихо спросила она. — Бедную девушку легко сделать падшей женщиной тому, на чьей стороне сила и власть. Мне стоит поверить в то, что теперь ты мой покровитель или нужно сделать вид, что я тебя знать не знаю? Как называются такие отношения?

— Похоже, что ты и вправду выросла в лесу, — натягивая сапоги, бросил Лионель. — Нет, тайны из этого делать не стоит. Теперь ты моя женщина и никто не имеет права обидеть тебя.

— Даже князь? — сама не зная почему уточнила Мидэя.

— Даже он, если будет знать, что наши отношения серьёзны. Поняла? — Лионель весело улыбнулся, легонько щёлкнув её по носу. — Вечером я найду тебя!

— Ну? — нетерпеливо выпалила Милка, вложив в это единственное слово всю свою жажду любопытства.

— Тебе во всех мелочах или общее впечатление? — подтрунивая над её нетерпением, нарочито медленно поинтересовалась Мидэя.

— Не тяни кота за знаешь что! Выкладывай, не томи душу!

— У меня ноет всё тело, но мне было с ним … хорошо. Лионель очень ласковый, он меня не обидел. А ещё сказал, что наши отношения для него теперь серьёзны. Довольна? …Как же странен этот мир.

— Ну, а я тебе что говорила! Теперь это «хорошо» будет повторяться, а с остальными он разберется сам. Фух, теперь-то можно не бояться домогательств всей своры. Смотри веселей, Мидэя! — Милка стала приплясывать на месте, словно это она, а не её подруга провела горячую ночку.

— Думаешь, сдержит слово? — спросила Мидэя.

— А нет, то я ему крысиного яду насыплю! Ты, подруженька, так хороша и невинна, что навряд ли он захочет тобой делиться с дружками.

***

— Лионель, где это ты вчера запропастился? Я ведь тебя искал, хотел отыграться за прошлый раз, — лошадь Дюка поравнялась с лошадью Лионеля. Данат с Икаром скакали впереди, остальные плелись сзади. — Что это ты так загадочно скалишься? Имей в виду, мне больше по нраву девчоночьи ляжки, чем щетинистые мужики.

— Я был занят важным делом, недалёкая ты скотина, — по-дружески усмехнулся Лионель, довольно хмыкнувшему Дюку.

— И каким же это? Укрылся от посторонних глаз и строгал дудочки для будущих байстрюков?

— Нет, я решил, что вначале лучше настрогать байстрюков, а дудки мастерить это ты у нас мастер.

— Ха-ха, как он тебя отбрил, Дюк! — прыснул Икар. — И кто же это был, наш славный Лионель? Мы вроде знаем всех баб в округе, или ты пошел по десятому кругу?

— А может, вы похотливые самцы потеряли нюх? — заносчиво бросил им Лионель. — Знаете, да видно не всех. Этот цветок только мой и сорвал я его первым.

— Что, неужели мамаша Гвен разрешила тебе пощупать свою одноглазую дочурку? — заржали сзади.

— Нет, Квинс, её я оставил для тебя, чтоб тебе было о чём грезить по ночам.

— Дружище, уж ты заинтриговал нас дальше некуда, — обернулся к нему с улыбкой Данат. — Выкладывай уже, где ты без нас набрёл на эту клумбу?

— Ты не поверишь, у тебя в замке, но вырос этот цветок в лесу, далёко отсюда, — ответил Лионель.

— Данат, а что Кресс уже начал набирать в служанки лесных кикимор? — зашелся хохотом Росс. — Ты что докатился уже до того, что спариваешься с духобабами? Надеюсь, ты не поворачивал её к себе лицом?

— А я надеюсь, что ты не захлебнешься слюной от зависти, — обернулся к нему Лионель. — Но предупреждаю, протянешь к ней свои лапы — и я выпущу тебе кишки. Дружба здесь уже будет не причём.

— Ну, ты хоть подробней опиши нам свою любовь, чтоб мы её ни с кем не спутали, ни дай бог, — ухмыльнулся молодой князь.

— А ты её ни с кем и не спутаешь, мой князь. У неё чистая бархатная кожа, стройные ноги, упругие груди, тонкая талия, золотистые волосы и совершенно потрясающие зелёные глаза! — с заносчивостью усмехнулся ему в ответ Лионель. — Она просто красавица!

— Которую, ты шустрая скотина, увёл у нас из-под носа. Это ведь она должна была на днях разливать нам вино! — воскликнул Данат, не переставая скалиться.

Такие дерзкие перепалки для них были привычным развлечением, как ни грубы били бы их слова, брошенные друг другу в запале, в душе они непоколебимо оставались преданными своей мужской дружбе. Воины были уверены, что ни один враг, ни одна женщина, никогда не разрушат их братства.