Война после войны. Пропавшие без вести - Юрий Валин Страница 7

Огрызок яблока в плывущее полено не попал, булькнул рядом. Катрин недовольно закрыла окно. Вот так сидишь как дура, последние снайперские навыки теряешь.

Несостоявшаяся королевская фаворитка находилась на нелегальном положении второй день. Вроде бы не так долго, а впору озвереть от скуки. Вчера лорд Фиш прислал записку, в которой настойчиво просил не появляться на улице без особой необходимости. Отъезд откладывался.

Катрин вытянулась на кровати. Когда скрип расшатавшегося ложа затих, девушка услышала внизу шаркающие шаги хозяйки и стук горшков. Пахло бараньим рагу.

Вот она, старая, добрая шпионская жизнь. Чем плохо? Сейчас покормят. И дальше валяйся, бездельничай. Толстей.

Нет, было плохо, скучно, и разные сомнения одолевали. Во-первых, толстеть не хотелось, а во-вторых, Блоод не появлялась уже второй день. Катрин с некоторым ужасом осознала, насколько привыкла к неизменному присутствию желтокожего создания. Теперь вот даже засыпается с трудом.

Ладно, это от безделья.

Поскольку до дегустации рагу оставалось время, шпионка занялась очередной проверкой снаряжения. Ножи-«лепестки», глефа, старые самодельные ножны для кукри, новые поясные ножны… Знакомое до последней мелочи содержимое дорожного мешка. Новые сапоги шить уже поздно. Ну да ладно, старые, испытанные, еще не один десяток переходов выдержат. Тем более что и Вороной никуда не делся и можно не только на свои ноги надеяться. Одежда? Катрин чувствовала себя практически нищей. С ней осталось только то, в чем шпионка опрометчиво отправилась на «артиллерийский» пикник. Хорошо еще глефу и походный мешок не постеснялась прихватить.

Все остальное имущество и ценности оставались в замке вместе с Блоод и Ингерн. И что там творится, Катрин не понимала. Кроме единственной короткой записки лорда Фиша, вестей не было.

Не проще ли облегчить всем жизнь и покинуть город в одиночестве? До Медвежьей долины, конечно, налегке не доберешься. Ну и нечего тешить свое самолюбие. Тоже аристократка-латифундистка нашлась. Дорог-то много…

После рагу Катрин погуляла во дворе, послушала, как за высоким забором перекликаются возвращающиеся домой, порядком подвыпившие, каменщики. Делать было нечего, и девушка отправилась спать.

Легко сказать. Спать не хотелось. Хотелось другого. И чересчур теплое одеяло мешало расслабиться. Ох, расслабиться… В голову лезли неупорядоченно-непорядочные мысли. Кроме нежных коготков Бло, привиделся почему-то король. Несколько более раздетый, чем помнился по судьбоносному свиданию на берегу озера. Нити белых шрамов отнюдь не делали монарха безобразным. Что или кто оставили столь многочисленные отметины на теле, сейчас не имело значения. Главное – венценосный мужчина был недурно сложен и на первый взгляд очень здоров. И чего, чудак, комплексовал?

Ночной отдых. Чистое издевательство. Только и ворочаешься с боку на бок…

* * *

Кто?! Голова еще тонула в сером мареве. Под утро навалился настоящий сон, и вырваться из него мигом не получилось. Пальцы стиснули обтянутую кожей рукоять ножа. Из-под подушки Катрин оружие не выдернула. Присутствие чужого не было страшным. И вообще это не чужой… Кончик языка скользил по горячей со сна шее. Узенький язычок, дразнящий и безумно приятный…

Бло.

– Хватит. Спать.

Катрин резко перевернулась на спину, схватила узкие запястья в браслетах. Блоод отпрянуть не успела.

– Да мы еще и не начали спать, – прошептала Катрин.

– Не сейчас. – Ловкий язычок суккуба ускользнул. – Одевайся. Нужно быстро, – прошептала Блоод.

Катрин в некотором изумлении соскочила с постели и принялась натягивать одежду. Для того чтобы Блоод отказалась даже от короткого удовольствия, требовались весьма веские причины.

– Можно уйти. Сейчас. Быстро. Одноглазый приготовил, – пояснила суккуб, спешно упихивая в мешок немногочисленные пожитки подруги.

За окном едва начал сереть рассвет.

Вслед за скользящей тенью ланон-ши шпионка выскочила во двор и с изумлением увидела старуху-хозяйку, уже закончившую седлать коней. Забираясь в седло, Катрин хотела поблагодарить шпионскую хозяйку за приют, но Блоод уже нетерпеливо двинулась к приоткрытым воротам. Кони, как всегда трепетно прислушивающиеся к желаниям суккуба, резво взяли с места. Девушка едва успела кивнуть безмолвной старухе…

Копыта стучали по мостовой. Блоод обернулась.

– К Северным воротам, – прочла по губам Катрин.

К Северным так к Северным. Катрин понимала, что, бездельничая на скрипучей кровати, пропустила нечто важное. Ну да ладно, единственное существо, за которым можно следовать, не задавая вопросов, – это именно Бло. Детали уточним позже. Больше беспокоил плохо привязанный к седлу мешок и кукри, в спешке засунутый прямо за пояс.

Когда улица вывела их к площади у городских ворот, Катрин, к своему удивлению, не увидела ни единого стражника. Сонный Тинтадж подчеркнуто равнодушно выпускал девушек. Надо думать, устроить такой фокус было нелегко.

Беглянки возились с тяжелым запорным брусом. Вокруг пахло смолой и свежими стружками. Ворота лишь недавно и на скорую руку отремонтировали. Кони нетерпеливо перебирали копытами – всем хотелось на волю.

В полной тишине девушки выбрались из города. Наверное, за ними наблюдали, но Катрин не чувствовала ничьих взглядов. Лишь промелькнуло смутное сожаление – отчего-то не хотелось, чтобы Тинтадж запомнился городом-призраком.

Подруги проехали мимо знакомых виселиц. Тела из петель исчезли, но и пустующие, грубо сколоченные сооружения выглядели весьма многозначительным напоминанием.

Скоро Блоод направила коня прочь от дороги. Двигались беглянки быстро, и Катрин по-прежнему не могла выяснить, что, собственно, происходит. Кони резво уносили всадниц к опушке далекого леса. Для сугубо ночного и городского создания суккуб уже недурно ориентировалась на просторе.

– Здесь. Кажется. – Блоод показала на отделенный от общего лесного массива островок древних дубов. – Или дальше?

– В любом случае местечко недурное. Не волнуйся. Если рощица не понравится, найдем другую, – утешила подругу Катрин.

– Да? Не найдем вещи. А кушать? Захочешь?