Ушелец - Максим Хорсун Страница 7

Раскин смутился:

— Кгм… не знаю вашего звания… Но хотел спросить: до Барнарда-1 нас добросило или застряли у звезды Лейтона?

Женщина погладила цевье автомата. Проговорила сквозь зубы:

— Астрограф нашелся? Это Восьмая станция. Восьмая. И больше знать тебе не нужно. Для твоего же блага, ладно?

Раскин кивнул и бросил, якобы без задней мысли:

— Великолепный загар…

— Ага! — прыснула валькирия. — У нас здесь солярий что надо…

— И хромосферные вспышки с энергией… даже боюсь предположить во сколько электронвольт, — добавил он с умным видом.

Валькирия снова сделала каменное лицо. Отвернулась от Раскина и крикнула отстающим:

— Господа ушельцы! Не растягиваемся! Поживее, вы теперь не на матушке-Земле!

Раскин нахмурил лоб. Мысленно представил локальную звездную карту. Итак, что известно на данный момент?

Восьмая станция находится на планете с азотно-кислородной атмосферой, ускорение свободного падения здесь полтора «же» или чуть больше. Энергия солнечного ветра местной звезды на порядок превышает такой же показатель земного светила. Поэтому все обитатели Восьмой должны носить характерный загар. И точно: светловолосый парень, что встречал ушельцев на очередном пересечении коридоров, имел кожу красно-болезненного вида. Видимо, блондин был особо восприимчив к солнечной радиации.

И еще немаловажная деталь — на этой планете вовсю орудуют люди. Причем не первый год. Смонтировать гиперпередатчик — это не допотопный космодром утрамбовать при помощи двух бульдозеров, экскаватора и шагающего строительного комплекса.

Теперь круг поиска существенно сужался.

Если рассуждать логически, когда накрылась сеть Галаспэйса, ушельцы оказались выброшенными через какой-то портал на пути к Бастиону. Точек выхода могло быть две: либо в системе звезды Барнарда, на планете Барнард-1, либо в системе звезды Лейтена, на Черном Марсе. Но Раскину приходилось бывать в том и другом мире. Нет, они не подходили. Восьмая располагалась совсем в другом месте.

Например, по физическим условиям ближе всего были планеты Альфы Центавра, Сириуса или Проциона.

То есть в таком случае Восьмая оказывалась далеко не на векторе Земля — Бастион. А можно сказать, совсем в противоположной стороне.

В отеле для ушельцев он обговаривал с приятелями перспективы контракта с Треугольником. Они спорили, ругались, перекрикивали друг друга… Неужели их «пессимистическое крыло» оказалось право: никто из отправившихся искать счастье на другой планете не доберется до точки прибытия. Рекламные проспекты и увещевания маклеров оказались «липой». Вместо прерий Александрии и тундры Бастиона людей, уступивших свое законное место на планете посланцам Всеобщности, встретят коридоры в спешке строящихся секретных станций. Станций-тюрем. Станций-лагерей.

Дикость? Дикость…

Коридор преградила массивная металлическая дверь — бронированная плита, словно вырезанная из обшивки космического крейсера. Здесь же дежурил еще один военный. Он приветливо кивнул валькирии, забросил автомат за спину и навалился на поручень. Дверь нехотя отъехала вглубь следующего помещения. Потянул теплый ветерок.

Топка открыта, милости просим!

Раскин почувствовал, что сейчас его инстинкты снова начнут брать верх. Внутренняя пружина стала сжиматься. Сейчас-сейчас. Он рванется вперед и выпустит шипы из наручных пазух. Сначала он ударит в бритый затылок занятого дверью. Наверняка убьет. Затем ослепит валькирию, резанув ее по лицу. Выбьет автомат, схватит за плечи; форсирует метаболизм и прыгнет назад, прикрываясь женщиной, на краснокожего блондина, что замыкает их колонну…

— Проходите! Не толпитесь! — прикрикнула на них женщина, не выходя из своей роли воительницы.

Ушельцев ввели в просторный, ярко освещенный зал с высоким потолком. Сюда же вошли валькирия и краснокожий блондин. На полу стояли десятка два простых картонных коробок; всюду валялись обрывки целлофана и оберточной бумаги. У стен потрескивали мощные масляные калориферы. Эту модель обычно использовали в космосе для аварийного обогрева кораблей. В противоположной стене была еще одна укрепленная дверь. Она охранялась так же, как и предыдущая.

Раскин услышал громкий щелчок и обернулся. Оказалось, что путь назад закрыт.

— Мы приносим извинения за возможные неудобства, — начала валькирия. Судя по всему, извиняться для нее было делом непривычным. — Восьмая станция еще не готова к приему такого количества людей…

— Слушайте внимательно! — пришел ей на выручку блондин. Говорил он уверенно, с легкой хрипотцой в голосе. — Вы видите эти коробки? В них вы сложите всю пищу, что везете с Земли, а также личные вещи. Далее, снимете с себя одежду… Слушайте внимательно! Всю одежду! И уложите ее рядом. Можно приступать!

Никто не шелохнулся.

— Что за черт тебя подери? — пробормотал кто-то из ушельцев.

— Вы — больные? — послышалась еще одна реплика.

— Нет! — отрезала валькирия. — Господа! Мы объясняли это предыдущим группам, повторим и для вас. Здесь — карантинная зона. Вы обязаны подчиниться правилам. Если, конечно, не хотите остаться в шлюзе Восьмой навсегда.

— Вы перешагнули порог Большого Космоса, и назад, на Землю, дороги нет, — поддержал подругу по оружию блондин. — Если вы хотите здесь выжить, вам придется подчиниться.

«Знакомая песня!» — усмехнулся про себя Раскин. С каждой секундой пребывания во внеземелье он ощущал, как к нему возвращается уверенность в себе. Он чувствовал себя уже совсем не так, как на декадентской полуночной Земле. Он чувствовал себя помолодевшим. Он чувствовал себя компетентным. Он чувствовал себя… почти как дома.

— Вы позабудете, что такое излишнее ханжество! — продолжал увещевать блондин. — Чрезмерная брезгливость! Лень! Зависть! Вы научитесь управлять своим страхом! Вы поймете, что такое взаимопомощь! Настоящая дисциплина…

— Ты нам баки не заливай, я служил в армии! — перебил его молодцеватый латинос в футболке с ликом Иисуса Христа в терновом венце. — Я отправился через космос, чтобы дома строить, а не строем шагать!

— А что, простите, будет, если я откажусь, простите, раздеваться перед этими леди? — спросил темнокожий юноша. Он кутался в пальто и, несмотря на это, дрожал крупной дрожью.

— Я, быть может, тоже не хочу свою суть показывать каждому встречному… за просто так, — поддержал юношу латинос с Христом на футболке.

Три «леди», одна из которых еще не достигла совершеннолетия, зашлись нервным смехом.

Блондин прочистил горло и снял автомат с предохранителя. Проговорил обыденно, без пафоса:

— За отказ подчиняться я тебя уничтожу. Для твоей же пользы. Для пользы тех, кто будет жить бок о бок с тобой.

— Поэтому, крепыш, выполняй, что тебе сказано, и не пререкайся! — подытожила валькирия и навела на ушельцев оружие. — А леди уж как-нибудь переживут это зрелище. Верно, подружки?