«Все по местам!» Возвращение «Варяга» - Глеб Дойников Страница 7

— Комендор Зябкий. Но он стрелял по моему приказу, мы вас до поворота не могли опознать, — горой встал за своего матроса Римский-Корсаков, чем заработал еще пару очков в глазах Руднева.

— Ну, раз по вашему приказу, тогда вы ему добавочную чарку завтра и поставьте. Я-то и сам хотел, за меткость, ну да ладно.

— Рад стараться, ваше высокопревосходительство! — радостно гаркнул зачехляющий орудие Зябкий, который до этого при упоминании о попадании его снаряда в «Варяг» опасливо втянул голову в плечи.

— А вот сигнальщику, на вашем месте, я бы не наливал с недельку. Почему он так поздно «Варяг» опознал? В японском флоте четырехтрубники не водятся, — продолжал разбор боя любящий поговорить Руднев.

— Всеволод Федорович, да я сам, не отрываясь, смотрел в бинокль — вы же прямо на нас шли, а с носа да за дымом не то что трубы пересчитать, я вообще был не уверен, крейсер там или броненосец!

— Ладно. Хватит ломать комедию, Федор Воинович, — за транспорт и прорыв вы Георгия честно заработали. Кого еще из команды отметить и наградить — пишите представления сами, я завизирую. А теперь о главном: расскажите мне и остальным товарищам офицерам, как прошло у Макарова под Артуром? Вы же со всей эскадрой выходили?

— Не совсем. Наш отряд с «Новиком» и «Аскольдом» вышел до эскадры — мы должны были разогнать японские миноносцы, чтобы Того не всполошился раньше времени. Так что выход эскадры я наблюдал с моря. Броненосцы прошли с рассветом и сразу на 14 узлах пошли к Бидзыво — там транспорта под разгрузкой стояли. Того, пытаясь прикрыть транспорта, вышел навстречу всего с четырьмя броненосцами, а куда еще два делись и где Камимуру носит — это я вам сказать не могу.

— Это Я ВАМ могу сказать, — усмехнулся Руднев, — Камимура с нами в это время воевал, а пара броненосцев караулила «Ослябю». Вот только незадача — они его в Сангарском проливе ловили, а он пошел проливом Лаперуза. Извините, опять перебил. Ну и как у Макарова с Того получилось, семь против четырех?

— Поначалу да, но… Знаете, я не перестаю восхищаться Того. Он опять, как в истории с блокировкой фарватера, чуть не превратил поражение в победу! Он начал отходить в сторону моря на 16 узлах. Макаров погнался за ним четырьмя скоростными броненосцами…

— А «Баян»? — снова перебил рассказчика Руднев. — Почему «Баян» не пошел с броненосцами? С его броней мог бы и поучаствовать разок в линии…

— Он с тройкой «Соколов» [5]пошел на острова Эллиота, там, по слухам, у японцев маневренная база. Вот его Степан Осипович туда и отослал, шороху навести. Так или иначе — «Баян» в бою не участвовал. Так вот, через несколько часов, когда «Цесаревич», «Ретвизан», «Победа» и «Пересвет» оторвались от тройки «Полтав», Того развернулся на Макарова. Я не видел, чем там все закончилось — мне надо было гнаться за транспортом, и я ушел за горизонт. Но «Пересвет» выходил из боя с креном еще на моих глазах! Правда, несколько попаданий в японские броненосцы я тоже разглядел, а там вроде и «Полтавы» подоспели.

— А чем наши крейсера занимались? — ревниво поинтересовался действиями коллег Степанов.

— «Аскольд» с «Палладой» гоняли пару японских крейсеров. Собачек, кстати, я там не видел, тоже к вам ушли? — поинтересовался Римский-Корсаков.

— Было дело, одну, кстати, уже и не увидите, если только жабры не отрастите, — под довольный смех варяжцев прокомментировал руководивший погрузкой на миноносец угля Кирилл, — а кто тогда у вас был из крейсеров?

— «Сума», «Нийтака», пара антиквариата — «Мацусимы» и «Акацусима» я имею в виду. «Аскольду» с «Палладой» вполне под силу, так что «Новик» с миноносцами ушел добивать транспорты, которые на берег выбрасывались.

— Вот только насчет «Нийтаки» вы погорячились — она позавчера была у Сунгарского пролива, — поправил миноносника Степанов, — и чем там у крейсеров все кончилось?

— Понятия не имею, — выразительно пожал плечами смертельно уставший командир миноносца, которому в последние двое суток удалось поспать аж три часа, — когда я ушел от места основного боя, у них еще только все начиналось. Японские крейсера отходили в строе пеленга, наши гнались за ними. А «Нийтаку» я видел с 20 кабельтовых еще утром. Если вы мне можете назвать другой японский трехтрубный бронепалубник с 6-дюймовой артиллерией — будьте любезны.

— Ну а как тогда я мог эту же самую «Нийтаку» видеть в тысяче миль от Порт-Артура в тот же день? Тоже, кстати, с 25 кабельтовых и тоже трехтрубную. Может, все же вы «Тацуту» за нее приняли в суматохе?

— Нет, — отрезал Римский-Корсаков, — она по мне всем бортом отстрелялась, четыре всплеска от снарядов среднего калибра. А у «Тацуты» только пара 120 миллиметров, нос и корма. Да и всплеск 120 миллиметров от 6-дюймового я смогу отличить — богатая практика в последние пару месяцев, знаете ли.

— Господа, не ссорьтесь, — как обычно бесцеремонно встрял в разговор Руднев, — просто теперь мы точно знаем, что однотипный с «Нийтакой» крейсер «Цусима» вошел в строй. Ладно, как перекидаем тонн десять, ночь вам пережить хватит, держитесь в кильватере или на левой раковине. Идем во Владивосток, а там вам придется вступить в командование всеми дестроерами Владивостокской эскадры.

— То есть «Беспощадным»? — недоуменно спросил Римский-Корсаков, прекрасно знающий, что эсминцев во Владивостоке НЕТ.

— Ну, им и еще одним — трофейным. Я думаю, ему подойдет имя «Восходящий»: он все же, как ни крути — подарок от Страны восходящего солнца. — Руднев переждал смешки на мостиках «Варяга» и «Беспощадного». — Мне тут, глядя на ваше доблестное бегство от трех миноносцев противника, пришла в голову интересная подлость… Эх, знать бы, чем сейчас занимается Камимура, купится он на нашу хитрость или нет? Если нет, то «Ослябе» с «Авророй» ой как солоно придется. Ладно, господа товарищи — солнце уже практически село, сворачиваем погрузку и трогаем во Владивосток.