Бесплодные земли - Стивен Кинг Страница 7

Иногда, слушая Мела Аллена, ведущего прямой репортаж поканалу "Янки Бейсбол", маленький Эдди думал о сестре. Послечьего-нибудь мощного, поистине пушечного удара Мел зычно гаркал:"Елы-палы, да парень вышиб из него все, что только можно! ДО СКОРЫХВСТРЕЧ!" Ну, что ж, и тот пьянчуга вышиб из Селины Дийн все, что толькоможно, елы-палы, до скорых встреч. Ныне Селина пребывала в заоблачных высях, нанеобъятной верхней палубе небес, и случилось это не потому, что Селина Дийнуродилась невезучей, и не потому, что штат Нью-Йорк даже после третьего "ВСОСТОЯНИИ АЛКОГОЛЬНОГО ОПЬЯНЕНИЯ" решил не херить водительские правасбившего ее пьяного хера, и даже не потому, что Всевышний нагнулся подобратьземляной орешек; это случилось потому (как частенько втолковывала сыновьяммиссис Дийн), что некому было Приглядеть за Селиной.

Делом Генри было постараться, чтобы Эдди чаша сия минула рази навсегда. Вот в чем состояла его работа, и он с ней справлялся, но этодавалось, мягко говоря, нелегко – тут мнения Генри и миссис Дийн совпадали. Имать, и брат постоянно напоминали Эдди, скольким Генри пожертвовал, чтобыуберечь Эдди от пьяных за рулем, грабителей, наркоманов и, очень может быть,даже от злобных пришельцев, которые, возможно, крейсируют поблизости отпресловутой верхней палубы и в любой момент могут решить спуститься на атомныхреактивных лыжах со своей летающей тарелки, чтобы утащить какого-нибудькарапуза вроде Эдди Дийна. А значит, очень нехорошо заставлять Генри, и безтого издерганного такой страшной ответственностью, нервничать еще сильнее. Иесли Эдди делал что-то и впрямьзаставлявшее Генри нервничать еще сильнее, емуследовало немедля бросить свое занятие, тем самым вознаграждая брата за все товремя, что тот потратил, Приглядывая за Эдди. Если думать об этом так,становилось понятно: делать что бы то ни было лучше, чем может Генри,некрасиво.

Затем, существовала и глубинная (можно сказать,"мир-под-мирная") причина – более веская, поскольку о ней совершенноневозможно было сказать вслух: Эдди не мог позволить себе быть лучше Генрипочти ни в чем, ибо Генри почти ни на что не годился… только Приглядывать заЭдди, разумеется.

Генри учил Эдди играть в баскетбол на спортплощадкенеподалеку от многоэтажки, в которой они жили, – было это на бетонной окраине,где на горизонте миражами высились башни Манхэттена и царствовало пособие побезработице. Эдди был восемью годами моложе Генри и куда меньше, однако намногопроворнее. У него было врожденное чувство игры; стоило мальчугану с мячом вруках очутиться на покрытом трещинами, бугристом бетоне площадки, как начиналоказаться, будто тактика игры шипит и пузырится в его нервных окончаниях. Эддибыл проворнее брата, но это бы полбеды. Беда заключалась в том, что он быллучшеГенри. Если бы Эдди не понял этого по результатам баскетбольных дуэлей,которые они с Генри порой устраивали, то обо всем догадался бы по грозовымвзглядам и сильным тычкам в плечо, какими Генри нередко оделял его после, подороге домой. Предполагалось, что тычки эти шуточные ("Кто не спрятался, яне виноват!" – радостно выкрикивал Генри, и бац, бац!кулаком свыставленной костяшкой в бицепс Эдди), но они вовсе не походили на шутку. Онипоходили на предостережение. Словно Генри таким манером говорил: "Когдаведешь мяч к корзине, братан, лучше не обводи меня, не выставляй дураком. Лучшене забывай: Я ЗА ТОБОЙ ПРИГЛЯДЫВАЮ".

То же было справедливо в отношении чтения… бейсбола…штандера… математики… даже прыгалок, игры девчачьей. Все это Эдди делал (илимогсделать) лучше – тайна, которую следовало сохранить любой ценой. Потому, чтоЭдди был младшим. Потому, что Генри Приглядывал за ним. Но важнейшаясоставляющая этой скрытой от постороннего глаза причины была одновременно ипростейшей: все это надлежало держать в секрете потому, что Эдди боготворилсвоего старшего брата Генри.