Товарищ император - Александр Авраменко Страница 7

1959 год. Лодка начинает собирать кровавую жатву, еще, не будучи спущенной на воду. При производстве работ по оклейке корпуса резиной в цистернах главного балласта вспыхнул пожар. Погибает 3 человека. На первый взгляд это производственное происшествие, связанное с нарушением норм техники безопасности при выполнении потенциально-опасных работ. Но….

11 октября 1959 года, на торжественной церемонии вывода подлодки из цеха завода в бассейн дока, брошенная рукой командира БЧ-5 кап. 3 ранга Панова В.В. бутылка с шампанским, скользнула по винтам, обрезиненному корпусу лодки и не разбилась. Дурной знак! Моряки люди суеверные! Но все идет своим чередом, и в ночь с 17 на 18 октября лодку выводят из дока и швартуют к достроечной стенке завода. В качестве источника пара в период швартовых испытаний лодки, используется выведенный из состава ВМФ СССР лидер эсминцев «Баку». Уже в ночь с 17 на 18 октября начинаются швартовые испытания.

Все новое всегда вызывает множество проблем. Особенно, когда новое – абсолютно новое. Люди, эксплуатирующие технику, привыкли к стереотипам, из-за чего при переходе на новую технику, возникают серьезные проблемы. В январе 1960 года, оператор пульта ГЭУ при проверке системы управления компенсирующими решетками реактора, посадил одну из решеток на нижние концевые упоры, что называется «до упора». Сработали условные рефлексы привитые службой на дизельных подводных лодках – закручивать клапан до упора. В результате таких действий, из-за того, что электродвигатель продолжал дожимать решетку после посадки на упоры все дальше вниз, – шток «каэра» погнулся, и реактор, что называется «заклинило», ибо с заклиненной компенсирующей решеткой его нормальный запуск невозможен. Пришлось вскрывать легкий и прочный корпус подлодки, вскрывать крышку реактора, выгружать содержимое активной зоны реактора и прочая-прочая. Стоимость нештатных работ составила 34 миллиона рублей. Как следствие – многие из виновников аварии были наказаны. «Бычка» – капитана 3 ранга Панова понизили до каплея, заводской механик получил строгача, ответственный сдатчик корабля был заменен.

Правда замена активной зоны произошла только в мае 1960 года, до того сдаточная команда «крутила» другие испытания и гоняла установку второго неповрежденного борта. Именно в мае 1960, и случилось то, что нынешние мистики, уфологии, и аномальщики называют термином «инферно». С точки зрения же самих подводников ничего необычного не произошло – обычные и вполне безобидные «мохнатики». Суть «инферно» заключалась в том, что при отворачивании шпилек крышки реактора слесарь, выполнявший эту операцию, обнаружил в графитовой смазке на резьбе шпилек несколько штук довольно крупных, длиной 10-15 миллиметров, черных, очень жестких на ощупь жуков. Жуки эти преспокойно себе передвигались, словно и не жили несколько месяцев активной зоне проработавшего на мощности реактора, чем питались – тоже кстати неизвестно. «Мохнатиков» отправили в один из спецНИИ-п/я, но ответа так и не получили. Впрочем, его и не особенно требовали – ну «мохнатики», и что с того? Разве что кусаются больно – если иметь неосторожность и глупость заснуть в реакторном отсеке. Гораздо больше волновала ошибка оператора ГЭУ погнувшего шток решетки – пришлось дорабатывать автоматику, вводить специальные блокировки, и новые пункты в инструкцию по эксплуатацию ГЭУ.

Наконец, 12 июля 1960 года над лодкой был поднят Военно-морской флаг. А на следующий день лодка отправилась на ЗХИ (заводские ходовые испытания), которые продлились до 17 июля. Что такое ЗХИ? Это когда на борту подводной лодки в море находится в 3-4 раза больше человек в сравнении со штатной численностью экипажа. Все эти люди как-то ухитряются проводить испытания материальной части, питаться, спать и не мешать друг другу. Затем, как водится – устранение выявленных замечаний, а 12 августа – начало государственных испытаний.

Гоняли лодку на «госах» по полной программе в самых жестких режимах. Например – пять суток в подводном положении, на полном ходу. Материальная часть и люди выдержали данный экстрим, но вот резиновое покрытие нет – его за эти пять суток сорвало практически подчистую, и лодку пришлось оклеивать заново. Не обошлось и без происшествий – из-за неплотного обжатия технического люка над шестым, реакторным отсеком, при проведении глубоководного погружения, на глубине 280 метров, в отсек стала поступать вода, распыляясь в виде воздушного пара. На глубине 300 метров вода стала поступать уже не в виде пара, а виде струй – командиру пришлось давать команду на аварийное всплытие, во время которого лодка чуть было, не ударила под днище корабль обеспечения испытаний.