Император под ведьмовским соусом - Татия Суботина Страница 7

— Скажите-ка, мистресс, что вы знаете о Генрихе III?

Вопрос, конечно, оказался с подвохом. Об императоре даже приближенным было известно до жуткого мало. То ли мужчина действительно отличался скрытностью характера, то ли рассказывать особо нечего. Хотя непримечательной фигурой седьмого королевства его мог назвать разве что откровенный глупец.

Чтением я всегда увлекалась, да и в последнее время с учителями успела наверстать некоторые пробелы в знаниях, например, в мироустройстве и истории седьмого королевства.

Нынешний правитель нажил славу справедливого оборотня, смелого воина и стратега с острым умом и тяжелой рукой. С его решениями не всегда соглашались, но неизменно считались. На бездумную жестокость он не шел, чем подтвердил разительные отличия от собственного отца, которого сверг с престола и убил. Поговаривали, что к власти будущий император особо не стремился, лишь отомстил за жестокую смерть матери и большей половины клана черных пантер.

Генрих II оставил в памяти народа кровавые бойни, насилие, тиранию, мор болезнями и голодом. Семьей и наследниками он не обзавелся, потомство от многочисленных любовниц уничтожал еще в утробе — все боялся разделить силу зверя. А вот единственного бастарда от черной пантеры упустил. За что потом и поплатился клан матери будущего императора. Поэтому, когда место тирана занял новый претендент на трон, за прежним никто слез не проливал.

В пользу бастарда говорила еще и уникальность его второй сущности. Черный ирбис — неслыханная редкость среди жителей всех семи королевств. Мудрый, сильный, коварный в своей мощи зверь.

Это-то я и поведала графу Варгу, смело встречая его проницательный взгляд. Ведьмы любые трудности встречают с поднятой головой, прямо заглядывая страхам в лицо.

— Вижу, слухи вы собирать умеете, мистресс, — ухмыльнулся он, чем заставил меня зло прищуриться. — А вот знаете ли что Его Величество ценит в подданных?

Да куда ж мне, такой неотесанной!

Я не стала сдерживать язвительность, хоть и ответила с улыбкой, что намертво приклеилась к моим губам:

— Чувствую, сейчас вы меня просветите, граф.

Он высокомерно кивнул:

— Ум, отличные манеры, красоту и покорность.

— Хм-м…

— Я тщательно поработаю над вашими манерами, Ниэла, не сомневайтесь. Вам останется сущий пустяк.

Душу продать темным силам? Сарказм — тайное оружие любой ведьмы. Мысленно я распинала Варга, как могла. Ну а вслух ничего не говорила. Пусть считает меня покорной овечкой, поберегу пока гнев для мужа. Чтобы любимый не чувствовал себя обделенным.

— Не открывать рот в ненужный момент, быть послушной, блистать и улыбаться.

Я вопросительно изогнула брови и граф снизошел до объяснений:

— Тяга к красивым женщинам Генриху передалась от отца.

Я-то здесь каким боком?

— Не думаю, что император спешит с визитом, чтобы оценить мою красоту, — не удержалась от замечания, внутренне морщась от двойственных намеков графа.

— Думать — прерогатива мужчин. Не забивайте лишними мыслями свою хорошенькую белокурую голову. Если его величество изъявит желание — оценит. Не вам решать.

— А кому? — процедила сквозь зубы. — Неужто вам?

— Даже необразованная селючка с пеленок знает, что все решения в седьмом королевстве и в совете объединенных королевств принимаются с позволения императора, — не отбросил возможности уколоть меня он.

Я вспыхнула от негодования. В ладонях зазмеилась магия, пришлось стиснуть кулаки и призвать себя к спокойствию, чтобы ненароком не убить этого старого наглеца. Учитель этикета называется! Настоящий охальник, как есть!

— Необразованная селючка, как вы посмели выразиться, может, и знает, да протестовать не станет. А вот ведьма, что вынужденно провела в рабстве у собственного ковена с десяток лет, свободу выгрызет зубами. Даже у сильных мира сего.

Варг напружинился, поддался вперед:

— Это угроза?

Лишь мысль, что магическая смертная казнь не сойдет с рук даже единственной лунной ведьме в седьмом королевстве, останавливала меня от убийства.

Да и Луноликая, богиня и покровительница моего дара с недавних пор, не приветствовала глупость, горячечность и жестокое использование магии.

Уникальные знания, как гласу истины, мне выдавались строго дозировано, богиня же не забывала напоминать, что хорошие лунные ведьмы никогда не полагались только на редкость собственного дара, а всесторонне развивались и трудились. Вот и я так же. Особый упор в последний месяц делался на терпение, которого у меня всегда не хватало… Многострадальной пятой точкой чуяла, что граф Варг не зря пожаловал в наш особняк. Тот еще испытатель ведьмовского милосердия и долготерпения!

— Разве необразованная неумеха смеет угрожать? У нее хитрости да ума не хватит для этого, — спокойно ответила я.

Граф Варг хмыкнул, но дальше развивать тему не стал. Хотя смотреть с долей омерзения, как на докучающую блоху, вдруг перестал.

Проверял выдержку на прочность и чистоту моих помыслов?

— Довольно разговоров, — повелительно махнул рукой мужчина. — Покажите-ка, мистресс, на что способны. Пройдитесь.

Сделав вид, что меня совсем не коробят его странные приказы, послушно выполняла их. Только ад, что вдруг начался с приездом графа Варга и не собирался заканчиваться.

Мужчина заставлял меня ходить перед ним со стопкой книг на макушке, выполнять реферансы, книксены, садиться на стул, вставать, замирать в поклоне и, главное, не жаловаться. Даже если все это действо периодически сопровождалось жалящими заклинаниями, кусающими меня то за пятки, то за ягодицы, и нелестными комментариями.

Это мне за все каверзы и проклятия, что раздавала направо и налево?! Быть спокойной, уравновешенной ведьмой давалось с трудом! Я едва зубы в порошок не искрошила, стискивая челюсти.

После нескольких часов занятий чувствовала себя, словно после седьмичного похода по горам. Постоянно докучала мысль, что даже каторжников на копальнях так не мучают, как граф Варг взялся за меня.

Ноги болели, спину ломило, ягодицы и пятки жгло от укусов магии, живот подводило из-за голода, а язык все больше чесался нагрубить и дело с концом. Но я терпела! Кто говорил, что Лукас каменюка? Нет, это я — кремень!

Пусть ведьмы и не отличаются терпением, известная истина, но ведь я настойчиво вознамерилась вылить статую по весне в саду за собственную благодетель. Тщеславно? Заслужила!

Граф Варг продолжал издевательства, по пятому кругу повторяя правила дворцового этикета, а на рулады моего озверевшего от голода желудка, даже и внимания не обращал.

Стоило мне заикнуться, что пришло время обеда, грубо отрезал:

— Обед не про вас, Ниэла.