Дом ведьмы - Анна Политова Страница 7

Теперь, можно и просматривать объявления.

Нашла раздел предложений о съеме жилья и принялась изучать, обводя ярким маркером наиболее удобные для меня предложения.

— Так… "Однокомнатная квартира, без мебели, дешево!" — и где я мебель возьму? Неее… Не подходит! Смотрим дальше: — "Комната в общежитии…" — там контингент специфический! — "Комната в коммуналке, выгодное предложение…" — как-то не хочется с кем-то жить, уж лучше с родителями тогда остаться! — Короче, мне не угодишь! — сделала глоток чая, с одним кусочком сахара напиток показался просто отвратным и я скривилась. — А это что? "Одинокая пожилая женщина ищет сиделку, проживание и питание в обмен за уход", — телефон указан не был, только адрес. Район удобный, недалеко от работы и транспорт городской рядом останавливается… Почему бы не попробовать?

Я собралась ехать, но прежде… Подошла к зеркалу и, взяв портняжные ножницы, обрезала себе челку по самые брови.

— Вот, совсем другое дело! Можно и дом посмотреть! — решила не тянуть, а то потом поздно будет, ведь объявления читают многие. Как бы уже не опоздала, с моим-то везением. — Хоть бы успеть… — вздохнула я, и вышла из квартиры.

Не успела я открыть дверь подъезда, как нос к носу столкнулась с Михаилом.

— Ух-ты, Лариса! Привет! Не признал тебя с новой прической! А тебе очень идет… — он придержал дверь, выпуская меня.

— Привет… Спасибо… — прошла мимо него я, стараясь не смотреть на мужчину. Вдруг разглядит шишку? И вообще, что он так смотрит?

— Ты какая-то другая…

— Тебе виднее, я тороплюсь! Увидимся!

— Обещаешь? Я бы с удовольствием…

Мысленно ругая себя за сказанную глупость, устремилась вперед и ничего не ответила. Я ведь имела ввиду: встретимся, между прочим, проходя мимо… Все же соседи! А он как понял? Не позволю над собой второй раз пошутить, я еще от прошлой его шутки не отошла!

Пока ехала, сидя в транспорте, невольно вспомнила Мишку и детство.

Мы гуляли тогда компанией, тринадцатилетние подростки… Было еще прохладно, хоть и весна заканчивалась, и поэтому ютились по подъездам. Одна из моих подруг жила на втором этаже соседней девятиэтажки. Там-то мы и собирались на ее лестничной площадке там, где мусоропровод. Принесли туда стульев старых и кресло. Может, со стороны и ужасно выглядело, но нам нравилось. Слушали запретную музыку и болтали о всякой всячине. В тот вечер… как сейчас помню — 25 мая, Миша меня задержал и не дал догнать удаляющихся по домам подруг:

— Лара, ты сегодня такая красивая… — убрал он волосы с моего лба и подтолкнул к лифту.

Мне Мишка всегда нравился… Но парень никогда даже не смотрел в мою сторону, такой важный и симпатичный, к тому же избалованный вниманием девчонок. А вдруг… стоит и смотрит на меня, прижав к дверям лифта.

— Так ведь сегодня последний звонок, праздник… — застеснялась я. Хотелось понравиться, вот и принарядилась в белоснежную кофту и короткую черную юбку. Мне действительно сегодня показалось, что я ничего так, но ножки толстоваты, щечки пухловаты… Но, я знала, пышечки парням нравятся, правда не всегда. А если быть честной, никому я не нравилась!

— Я знаю… Вот и обратил внимание… на юбчонку.

Я машинально попробовала спустить ее ниже, потянув за край.

— Ты мне вообще давно нравишься, вся такая мягонькая…

Я сглотнула слюну и вжалась в створки лифта.

— Подари мне мааленький поцелуйчик, а? Ларочка, ну пожалуйста!

Сжав губы плотнее, я покрутила головой в отрицательном жесте.

Он продолжал напирать и уговаривать:

— Я ведь тебе не безразличен? — его рука погладила мою щеку, я кивнула, — и ты мне тоже… Очень- очень нравишься. Если поцелуешь меня, будем с тобой встречаться.

Я снова покрутила головой. Мне и хотелось, однако я боялась целоваться… казалось, не доросла еще… морально. Организм — то уже оформил мою фигуру, пусть и пышненько, но рельефы выделялись.

— Хочешь стать моей девушкой? — вопросил он снова, обнимая меня.

— Да… — пролепетала, поднимая глаза. В тот момент Миша казался таким красивым и интересным… Высокий и плечистый, "первый парень на деревню"!

— Я хорошо целуюсь, тебе понравится… — он приблизился, я зажмурилась… Но когда его губы коснулись моих дрожащих губок, мне захотелось большего. Если мы станем встречаться, все девчонки обзавидуются. Я ответила на поцелуй, такой настойчивый и требовательный, самый настоящий! — вот видишь… — Миша отстранился и победно улыбнулся.

— Мы, правда, будем встречаться? — посмотрела я на парня.

— Ребят! — крикнул он, — я же говорил! Васька, с тебя тыща! — со всех щей повыглядывали пацаны и начались поздравления и смешки. Мне же стало понятно, что встречаться никто и не собирается…

Вот такая история. Как было обидно и больно, вспоминать не стала, зачем лишний раз сердце рвать?

Водитель назвал нужную мне остановку, и я побежала к выходу:

— Фух! Чуть не проехала!

Огляделась по сторонам и пошла вдоль улицы.

Во! Как я и говорила — от троллейбусной остановки до дома рукой подать!

Я шла и читала таблички на заборах частного сектора. Кто придумал столь странную и путаную нумерацию?

— Дом номер семь по улице Межмирная, где же ты? — посмотрела налево, направо… Вот 6, напротив — 8, там я видела 5, прошла мимо 9-го, — чертовщина какая-то! А дом номер 7? Забыли?

— Лариса? — неожиданно услышала я за спиной.

Развернувшись, увидела Ксению Георгиевну, что недавно в моем отделении больницы лежала.

— О! Добрый вечер! Вы тут неподалеку живете? — обрадовалась я.

— Да, милочка, живу… Заходи, чайку попьем! Как рада тебя видеть! А ты еще краше стала и прическа новая так идет!

— Спасибо, Ксения Георгиевна, я здесь по делу приехала, — я улыбнулась, до чего же приятная старушка, — может, вы знаете? Не пойму, как дома по улице расположены! Мне седьмой нужен… Кружусь, а не нахожу.

— Так это ж мой дом! Вот он, от чего ж не знать! — она указала налево и я аж чуть не упала от удивления, глазами быстро заморгала… Ничего не ясно! Я только что оттуда пришла, не было этого шикарного особняка, хоть убейте!

— Странно… — я пожала плечами, — тогда от чая не откажусь! — и мы вместе пошли к дому. Пожилая женщина впустила меня во двор вперед себя, а калитку прикрыла и заперла засов.

Мне показалось или шум улицы стих?