Единственный истинный король - Соман Чайнани Страница 7

Коронационный тест для короля. Настоящий.

Принц заметил, что Агата пристально всматривается в небо, перебирая чёрные локоны.

– Солнце скоро сядет, – озабоченно сказала она. – Как нам вовремя успеть в Камелот? Нужно, наверное, могрифицировать в птиц… или полететь с феей Динь-Динь и школьными фейри. Они все здесь, ждут нас возле озера вместе с твоей матерью…

– Всё равно до заката не успеем, – покачал головой Тедрос. – Туда полдня добираться нужно, даже если по воздуху.

– Может, Леди Озера знает способ…

– Леди, которая потеряла свою волшебную силу и едва не убила меня? Дважды причём. Нет, скажи спасибо, если она вообще нас из своей бухты выпустит. – Тедрос взмахнул рукой так, словно готов был направить в сторону Леди вспышку из своего светящегося пальца. – Нет, давай лучше найдём мою мать и попросим фейри отнести нас в Школу. Там и обдумаем план нападения.

– Я не оставлю Софи со Змеем! – вспыхнула Агата, и у неё на глазах блеснули слёзы. – Пойду одна против всех головорезов, но лучшую подругу в беде не брошу.

– Послушай, – терпеливо сказал Тедрос, беря в свои ладони руку Агаты. – Я знаю, как много значит для тебя Софи. Именно поэтому я готов ради неё идти хоть на край света, хотя мы с ней, честно говоря, скорее враги, чем друзья. Но пойми, нет у нас возможности вовремя успеть в Камелот. Нельзя одним прыжком перепрыгнуть сотню километров.

– Может, твоя мать знает какое-нибудь подходящее заклинание? – отдёрнула свою руку Агата. – Или Хорт, или Николь, например? Они же здесь, вместе с ней! Может, у них есть какой-то дар, который может оказаться полезен…

– У Хорта дар при каждой возможности с себя одежду скидывать. У Николь – постоянно напоминать всем, какая она умненькая. Моя мать? Весь её дар – это умение ловко уходить от всякой ответственности. А что насчёт твоих талантов? Между прочим, это ты спасла нас тогда от психованного верблюда.

– Просто подслушала его желания, но этот дар не поможет нам телепортироваться на такое расст… – Тут глаза Агаты сверкнули, и она громко воскликнула: – Желания! Скорее за мной, пока не стало слишком поздно!

И она стрелой метнулась прочь, исчезая в темноте рощицы.

Тедрос смотрел ей вслед, стоя между могилами отца и рыцаря. Затем погасил свой светящийся палец и бросился вдогонку, молясь о том, чтобы его измученным ногам хватило сил догнать Агату.

Вначале Тедрос ориентировался только на звуки – хрустнувшую под ногой Агаты ветку, далёкий перестук каблуков по сухой земле, – но чем дальше он пробирался среди дубов, тем лучше начинал вспоминать, куда ведёт эта дорога. Вскоре Тедрос увидел свою принцессу – стоя на коленях, она склонилась над прудом, берега которого скрывались в густых зарослях кустарника. Точно такой же он увидел её здесь и в самый первый раз.

Вообще-то, этот пруд показал Агате Хорт, когда все они укрывались от Рафала в доме Гиневры (матери Тедроса) и Ланселота. Тедрос в тот раз прятался за деревом, прислушиваясь к тому, как этот хорёк, Хорт, корит Агату за то, что она не послушалась своего сердца и отказалась от Тедроса вместо того, чтобы сражаться за него. Это откровение помогло Тедросу понять, как он нужен Агате и как нужна она ему самому, и случилось это как раз в тот момент, когда они оба сильнее всего сомневались в этом. Да-да, это всё случилось возле этого пруда, не так далеко от двух могил со стеклянными крестами. Именно здесь зародилась их с Агатой любовь, которая останется нерушимой, какие бы трудности ни готовила им судьба, какие бы козни ни строило зло.

Тедрос присел на корточки рядом с Агатой, под его сапогами чавкнула жидкая грязь. Затенённый по краям густыми деревьями, в середине пруд переливался янтарными отблесками заката. В зеркале воды Агата встретилась взглядом с голубыми глазами принца.

– Где они? – спросил он, вглядываясь в поверхность пруда.

Вода в пруду оставалась неподвижной, его обитатели исчезли.

– Но… – растерянно сказала Агата, и у неё задрожали губы.

– Ладно, – погладил её по голове Тедрос. – Давай вернёмся к нашим.

И в этот миг блики на воде сменили цвет, из золотистых сделались серебристыми, слились в ритмично пульсирующее сияние. Затем это сияние начало двигаться, разлетаясь в стороны узорами, напоминающими причудливый подводный фейерверк, приблизилось к принцу и принцессе, и стало видно, что это огромная, числом не меньше тысячи, стая рыбок – крохотных, стремительно разрезающих воду блестящими, похожими на зеркальца, хвостиками.

– Не ушли, никуда не делись, – сказал Тедрос, наблюдая за тем, как вьются перед принцессой рыбки желания. Было такое ощущение, что они очень хорошо знают её. – Твоя тайная маленькая стайка.

– Если я опущу в воду палец, они покажут моё самоё заветное желание, – с придыханием произнесла Агата. – А моё самое большое желание сейчас – это найти способ спасти Софи прежде, чем она выйдет замуж за Змея. И если такой способ существует, рыбки покажут его нам!

И Агата опустила палец в воду.

Рыбки желания моментально рассыпались в разные стороны, принялись менять цвет и сплетать с помощью хвостиков узоры. Со стороны это было похоже на то, как если бы какая-то невидимая рука собирала огромный пазл. Вначале Тедрос видел перед собой только беспорядочное мелькание крошечных хвостиков и плавников, рыбки суетились, постоянно перестраивались, словно спорили о том, какое из желаний Агаты им считать самым заветным. Но затем, договорившись между собой, рыбки принялись занимать определённые места, и в воде всё отчетливее начала появляться картина…

Золотился в закатном солнце королевский сад, за ним, на фоне жёлто-красного неба темнел силуэт замка Камелот. А возле замка уже собирались пришедшие посмотреть на королевскую свадьбу зрители. Среди них были и по-праздничному одетые горожане, и совершенно незнакомые, невиданные лесные существа, исчезавшие в толпе раньше, чем Агата и Тедрос успевали рассмотреть их. И была на переднем плане этой картины ещё одна, самая важная деталь – пара плывущих над головами зевак водяных пузырей, и крохотная фигурка внутри каждого из них.

– Это мы с тобой, – сказала Агата, указывая на пузыри.

– Это не мы, – возразил Тедрос. – Мы с тобой не такие маленькие, живём на земле, а не в воде, и дышим воздухом.

Агата повернулась к нему, отвлеклась всего на секунду, но этого оказалось достаточно, чтобы волшебство исчезло – рыбки разлетелись в разные стороны, а их чешуйки потеряли цвет.

– Впрочем, не так уж это всё и удивительно, – заметил Тедрос. – Впервые я попробовал обратиться к рыбкам желания после смерти отца, и они вдруг показали, как я плачу в объятиях Ланселота. Того самого Ланселота, который погубил моего отца. По-моему, эти рыбки просто чокнутые.