На Грани. Книга 2 - Литта Лински Страница 7

— Имрэ и Дайр? — словно размышляя вслух, повторил Торн. — А в этом что-то есть. Ты умница, крысенок! Будем исходить из того, что книга все-таки повествует об Ильдах, хоть и в иносказательной форме и непонятно от чьего имени. Никакой ведь принцессы Таиры не было.

— Давайте дальше читать, — с нетерпением в голосе предложила Альва.

Протектор не заставил себя просить.

«После смерти короля мой отец с братом стали править страной. Два трона, две короны, две королевы. И лишь власть — одна! Но, кроме власти, еще кое-что нельзя было разделить. С самого основания великой династии от отца к сыну переходила вещь, не менее почитаемая, чем корона — королевское кольцо…»

Торн читал вслух, и после слова «кольцо», они с Альвой бросили друг на друга многозначительные взгляды.

— Значит, все-таки книга та самая, несмотря на дурацкое название, — с удовлетворением констатировал Элвир. — Я уже почти уверен, что речь идет об Ильдах и их пресловутом рубине. И кто бы ни была эта принцесса Таира, я ей весьма благодарен.

— Не забывайте Энлил, ей вы должны быть благодарны не меньше, — напомнила девушка.

— Само собой, — согласился Торн и принялся читать дальше. — «Кому из братьев носить на пальце символ власти, что важнее короны или скипетра? После долгих раздумий оба короля по справедливости решили владеть кольцом по очереди, дабы никому не терпеть обиды и принижения. Год древнее кольцо красовалось на пальце одно брата, на следующий год переходило к другому. Мой отец взял себе королеву из другой страны…»

— Почему же автор упорно именует одного из братьев отцом? — протектору эта мысль не давала покоя. — Взял королеву из другой страны… — пробормотал он. — Дайр был женат на Беанне Валэйнской. Именно по ее линии я прихожусь дальним родичем Малтэйрам, — упомянув о своем родстве с королевской семьей, Элвир пожалел о сказанном. Вроде как получалось, что он хвастает чистотой крови, подчеркивая свое превосходство перед простой дворянкой.

Торну вовсе не хотелось, чтобы его слова произвели на девушку подобное впечатление, но та, похоже, не обратила особого внимания, поглощенная размышлениями на тему прочитанного.

— Не могу припомнить, кого взял в жены Имрэ, — он решил поскорее вернуться к теме обсуждения. Досадно, но он действительно не помнил имени первой после разделения королевы Элара. Магистр истории, учивший его когда-то, убил бы нерадивого ученика на месте.

— Ленора Таскилл, — тихо проговорила девушка.

— Что? — не понял Элвир.

— Имрэ Ильд был женат на Леноре Таскилл, — пояснила Альва.

— Ну конечно же! — протектор с трудом удержался, чтобы не хлопнуть себя по лбу. — Как же я мог забыть! А вы-то откуда так хорошо помните королей трехсотлетней давности, дэнья Свелл?

— Читала, — коротко ответила девушка. Элвиру показалось, что она не в настроении продолжать разговор.

— У вас в замке имелись книги по истории и политике? — Торн искренне удивился, слишком хорошо он помнил родовое гнездо Свеллов.

— Не в замке, а здесь, в Нианоне, — буркнула в ответ Альва, похоже, уязвленная замечанием собеседника. — Вы сами велели мне копаться в истории Ильдов, а теперь удивляетесь. А в замке у нас, между прочим, были книги, — мрачно добавила она. — Или вы полагаете, что читать я только в Вельтане выучилась?

— Не обижайся, крысенок, — примирительно улыбнулся Торн. — И давай уже вернемся к истории загадочной принцессы. Теперь твоя очередь читать вслух, если не возражаешь. Заодно и покажешь, что не вчера выучилась этому искусству, — он постарался, чтобы последняя фраза выглядела добродушным лукавством, а не издевкой.

— «…королеву из другой страны», — при чтении голос Альвы звучал медленнее и чуть ниже, чем обычно. — «В стране моей матери уже третьему поколению правителей служила могущественная ведьма. Имя ей Суарейя».

— Ну, хоть первое конкретное имя, не считая автора, — пробормотал Элвир. — Хотя мне это имя ни о чем не говорит. А тебе?

Девушка отрицательно помотала головой и продолжила чтение.

— «Однажды Суарейя прибыла ко двору моих родителей и узрела на пальце отца фамильное кольцо. В тот год была его очередь владеть королевской регалией. Увидав кольцо, ведьма изменилась в лице и спросила, не боится ли король обладать столь страшным даром. Отец мой, как и его брат, не видел в кольце ничего страшного, напротив, оно всегда было для них предметом гордости и связи поколений. Тогда Суарейя попросила кольцо на одну ночь. Не без опасений отдал ей отец главную королевскую драгоценность. На следующий день ведьма вернула кольцо и, отдавая, изрекла страшное пророчество: «Через это кольцо ваш род погубит весь мир! Проклят даритель сего, но его могущество безгранично. Воззвав к нему однажды, далекий потомок вашего рода сломает оковы древнего запрета и даст извечному злу вырваться из долгого плена. И станет мир наш игрушкой в руках его, игрушкой, которой суждено быть сломанной. У зла нет совести, нет жалости, нет милосердия. И потому вина за гибель мира ляжет не на безумного и безжалостного дарителя, а на призвавшего его потомка вашего проклятого рода». Испугался мой отец и призвал брата. Суарейя сказала, что проклятие с рода можно снять, лишь уничтожив кольцо. Отец, поверивший словам могущественной ведьмы, был готов последовать ее совету, но брат его воспротивился, не желая расставаться с кольцом основателя рода. Зато мой дядя пожелал больше узнать о силе кольца и о дарителе. О первом ведьма умолчала, лишь улыбнулась темною улыбкой. На второй же вопрос ответила. «В минуту страшной опасности или крайней нужды стоит лишь воззвать к дарителю, окропив камень темным вином и королевской кровью. И явится на помощь самое страшное и могущественное зло, и ничто не устоит перед силой древней клятвы того, кто отдал кольцо первому королю династии». Еще сильнее стал уговаривать мой отец брата, умоляя отказаться от страшного дара и снять проклятие со всего рода. Но тот в гордости своей отказался, обещав лишь никогда не пользоваться кольцом и наложить такой же запрет на потомков».

Альва остановилась, чтобы перевести дыхание и осмыслить прочитанное.

— Королевская кровь и темное вино… Лан рассказывал, что, забирая кольцо, видел порезанную руку Йеланда Ильда и бокал вина на столе, — припомнил протектор. — Я вот чего не могу понять… Неужели эта змеехвостая дрянь и есть то самое страшное зло, способное сломать мир, как игрушку? Он, бесспорно, силен, но, с другой стороны, простая стрела, пущенная тобой, смогла пусть и не убить, но остановить его.

— Если уж на то пошло, самым страшным злом считается Изгой, — заявила девушка.

— Изгоя я себе представлял несколько иначе, — ухмыльнулся протектор.

— Интересно, как? — полюбопытствовала она.

— Ну, не знаю, — он и правда никогда не задумывался о внешности Изгоя. — Но он мне виделся все же человеком, пусть и страшным, а змеиный хвост — это как-то…

— Кстати, может, змея на ильдовском гербе — не просто так? — предположила Альва. — Герб ведь установил еще Дренлелор. А что, если в честь того самого дарителя?