Наперекор судьбе или… - Татьяна Захарова Страница 66

Отступления № 1. Аскар.

Мы с Альшером переместились в кабинет Маара. Дядя сам изъявил желание составить мне компанию, за последние дни наши отношения вернулись в прежнее русло. Хотя я видел, как сложно Альшеру это дается.

— Добрый вечер. — официально поздоровался Маар. Но тут же его лицо расплылось в дружественном оскале. Сжал руку Альшера в довольно солидном рукопожатии. Потом уже мне. — Итак, вы, наконец, скажите мне, чья Кейрина невеста?

— Моя, — с улыбкой сказал я, устраиваясь в кресле напротив Маара.

— Жаль, — прокомментировал все же Маар, посмотрев на близкого друга и бывшего сокурсника. Альшер попытался усмехнуться весело, но не получилось. Видимо Маар понял, что наступил на больную мозоль, раз поспешил перевести разговор на другую тему. — Насчет адептов, ребята все неплохие, да и Кейра показала себя с лучшей стороны. Так что на будущее я согласен брать на практику выпускников Северной Академии, но никак не столичных хлыщей.

— Значит, у Рины проблем не возникало? — уточнил все же Альшер.

— Если честно, я слышал, пару раз пытались к ней подкатить, но она отбрила их быстро и болезненно, очень болезненно, — Маар поморщился, но мы и без намеков поняли, как она могла отбрить. Переглянулись с Альшером и криво улыбнулись.

— А возьмешь её к себе в отдел на двухлетнею отработку обучения? — уточнил я. Отправлять её на границу в незнакомый мужской коллектив я опасаюсь. Нет, не измены, в Рине я полностью уверен. Просто её повышенная привлекательность меня уже напрягает. Хотя если она станет моей женой… Ага, мечтать не вредно, ведь я обещал ей сколь угодно долгий срок помолвки.

— Хмм, — протянул задумчиво Маар, не спеша соглашаться. — Определенные трудности с этим возникнут, но…

— Какие трудности? — спросил Альшер требовательно.

— Поверь, даже мне было трудно воспринимать её как соратника. — Маар развел руками и продолжил. — Видя, как она устает на первых порах, я так и порывался сократить её дежурство. Про ребят, что были с ней в команде, я вообще молчу. Хотя, пусть Ставрус сам объяснит вам ситуацию. — Маар вызвал подчиненного по разговорнику и через минуту тот переместился прямо в кабинет. Маар кивнул ему на стул и тот придвинул его к столу. — Ставр, выскажи свое мнение о Кейрине. — Оборотень-полукровка насмешливо улыбнулся нам, но комментарии удержал при себе.

— Правильная смелая девочка, первой кинется на помощь в эпицентр катастрофы: будь-то драка или горящее здание. Немного идеализирует будущую профессию, впрочем, с новичками всегда так. — Оборотень задумался. — И вместе с тем есть проблемы. Девочке трудно доверить свою спину нам, мужчинам. Понимаю с чем это связано, но конфликтов в другой группе ей не избежать.

— И с чем же это связано? — вцепился в Ставруса Альшер.

— Думаю, с её внешностью и «безродностью» ей пришлось нелегко на факультете боевой магии. Девочке, наверное, не раз и не два пришлось отбиваться от настырных ухажеров. — Ставрус очень аккуратно подбирал слова, впрочем суть изложил он верно. Одно выбивает из колеи.

— Почему ты её девочкой зовешь? — спросил все-таки я. Слишком интимно это звучит, даже без притяжательных местоимений. — Ты ненамного старше её…

— Привычка, — Ставрус поморщился, сразу уловив суть претензий. — Я детство и подростковые годы в поселении оборотней провел. И там девочками звали всех невинных девушек, даже если им далеко за тридцать. — Я уставился на Ставруса, догадываясь, что не у меня одного такое глупое выражение лица.

— Невинных девушек? — хрипло переспросил Альшер. — Девственниц? — Ставр уверенно кивнул, непонимающе переводя взгляд с меня на Шера и обратно. Но дядя все же уточнил (у меня язык полностью отнялся). — Ты уверен? — снова кивок. — Откуда эта уверенность?

— Обоняние, — коротко пояснил полукровка. Да у оборотней превосходный нюх, с этим не поспоришь. Ставрус посмотрел на меня. — Иногда она пахла вами, но не так, как после секса. Собственно, именно благодаря знанию о её невинности мне удалось сразу составить верное мнение о ней, когда узнал о вашей помолвке.

Ставрус ещё что-то говорил о практике, а я выпал из разговора. Впрочем, Шер тоже пребывал в прострации. Я вспоминал и анализировал все мои разговоры с Риной. Вот я после пары говорю, что чувствую фальшь, и она тут же замыкается в молчании.

— Рина никогда не говорила, что спала с преподавателями, — сказал я мысленно Шеру. — Никогда. — я переглянулся с Шером и услышал ментально: «позже». Мы торопливо попрощались с Мааром и Ставрусом и переместились домой ко мне. Оккупировали кабинет. Налив гномьей горилки, я сел за стол. Глоток обжигающей жидкости немного прочистил мозги. Вспомнил разговор, когда она вступилась за Маркуса. Даже не пыталась оправдаться, когда я обвинил её в заступничестве за любовника. А тот разговор с Артемием при нас. Ведь я чувствовал фальшь, по краю сознания, она не раз проходила, и все же не стал докапываться, не желая теребить старые раны. Но как? Каким образом ей удалось обмануть всех своих «любовников»? И почему она до сих пор не открылась мне? Кого защищает? Себя, боясь разоблачения? Вспомнил кошмарную сцену в моем кабинете в Академии и её усталое признание: я защищаю не Верисса. Вспомнилась и сцена, что показал мне этот ублюдок о развлечениях с Риной на столе в его кабинете. И её плохо скрываемое отвращение и неестественные постанывания в такт его движениям.