Великий перелом - Гарри Тертлдав Страница 63

— Пожалуйста, товарищ народный комиссар иностранных дел. — Игорь Курчатов заговорил с некоторым сардоническим удовольствием. — Он сказал, что, поскольку я ответствен за этот проект, я должен иметь возможность решать эти вопросы сам. Он сказал, что я должен иметь достаточно власти, чтобы подтирать свой зад без разрешения какого-то партийного функционера. Он сказал, что шпионство НКВД в отношении ученых, как будто они вредители и враги народа, может и на самом деле превратить их во вредителей и врагов народа. И еще сказал, что угрожать ученым высшей мерой наказания за то, что они не выполняют нормы, которые невозможно выполнить, — это наибольшая глупость, о которой он когда-либо слышал. Вот его точные слова, товарищ нарком.

Молотов вперил ледяной взгляд в Кагана. Американец, и свою очередь, смотрел на него, совершенно не понимая, что речь идет о его судьбе. Немножко агрессии — это ободряет. А вот если ее в Советском Союзе будет слишком много, случится катастрофа.

Курчатов ведь тоже согласен с Каганом. Молотов это понял. Что ж, в данное время государство и партия нуждаются и опыте ученых. Но может наступить день, когда он не потребуется. Молотов это предвидит.

* * *

Если вы не собираетесь раздеваться, вряд ли можно получить большее удовольствие, чем скачка на лошади по извилистой дороге через лес, покрывшийся весенней листвой. Свежая, вселяющая надежду зелень пела для Сэма Игера. Воздух был наполнен магическим пряным ароматом, который нельзя ощутить ни в каком другом времени года: запахом живого и растущего.

Птицы пели так, словно завтра не будет.

Игер глянул на Роберта Годдарда. Если Годдард и чувствовал магию весны, то внешне не показывал этого.

— Вы в порядке, сэр? — обеспокоено спросил Игер. — Я так и знал, вам надо было ехать в повозке.

— Я в полном порядке, — ответил Годдард голосом более высоким и раздраженным, чем обычно. Лицо его было почти серым, а не розовым, как должно было быть. Он вытер лоб рукавом, словно делая небольшую уступку слабости, овладевшей его плотью. — Как там, еще далеко?

— Нет, сэр, — ответил Сэм с возможно большим энтузиазмом. На самом деле им предстоял еще один день езды верхом, а то и все два. — Когда мы доберемся до места, то прижмем хвост ящерам, так ведь?

Улыбка Годдарда получилась не совсем вымученной.

— Таков план, сержант. Пока он не сработает, остается только ждать, но надежда у меня есть.

— Сработает, сэр, не может не сработать, — сказал Игер. — Должна же у нас появиться возможность сбивать космические корабли ящеров не чем-нибудь, а ракетами большой дальности. Слишком много уже смельчаков погибло — таковы факты.

— И довольно грустные, — сказал Годдард. — Так что теперь посмотрим, что мы сможем сделать. Единственная проблема — наведение ракет должно быть во много раз точнее. — Он криво ухмыльнулся. — А этого не так-то просто добиться — и это еще один факт.

— Да, сэр, — сказал Игер.

Тем не менее он по-прежнему чувствовал себя как герой рассказа Джона Кэмпбелла: изобрети оружие сегодня, испытай его завтра и пусти в массовое производство послезавтра. С ракетами дальнего действия Годдарда все обстояло куда сложнее. При их конструировании ему потребовалась помощь не только от ящеров, но и от немцев. И ракеты еще не были готовы к тому дню, когда разбомбили Рим. Но потом работа пошла быстрее, и Сэм радовался, что и он приложил к ним руку.

Как он и опасался, они не смогли добраться до Фордайса к закату солнца. Это означало ночевку на обочине шоссе 79. За себя Игер не беспокоился. Но он волновался из-за того, как скажутся походные условия на Годдарде, даже при наличии в их снаряжении спальных мешков и палатки. Ученому-ракетчику требовались все возможные удобства, но в разгар войны на многое он рассчитывать не мог.

Когда они остановились, он чувствовал себя как загнанная дичь, но не жаловался. Он с трудом глотал паек, который они открыли, но зато выпил пару чашек напитка из цикория, который заменял кофе. Он даже шутил по поводу комаров, хлопая по открытым участкам кожи. Сэм тоже шутил, но при этом не обманывался. Когда после ужина Годдард забрался в свой спальный мешок, то уснул как мертвый.

На следующее утро даже дополнительная порция цикорного эрзаца не взбодрила его. Тем не менее, после того как ему удалось забраться в седло, он сказал:

— Сегодня мы преподнесем ящерам сюрприз.

Похоже, что это помогло ему больше, чем все остальное, в том числе и ненастоящий кофе.

Фордайс, Арканзас, развивался бурно, после нашествия ящеров Игер видел нечто подобное всего в нескольких городах. Город гордился несколькими лесопилками, хлопкоочистительными предприятиями и фабрикой гробов. Телеги увозили продукцию последнего из названных предприятий, нот уж у кого никогда не было простоя, даже в бесполезные дни мира. Вероятно, оно продолжает действовать и поныне.

Местность к югу и западу от Фордайса — вдоль шоссе 79 — казалась настоящим раем для охотников: заросли дуба и сосны должны были кишеть оленями, индюками и другим зверьем. Перед выездом из Хот-Спрингса Сэму дали автомат «томпсон». Охотиться с ним неспортивно, но когда охотишься ради пропитания, спорт как-то уходит на задний план.

В четырех или пяти милях от Фордайса на ржавом капоте брошенного «паккарда» сидел парень, обстругивавший сосновую палку. На нем были соломенная шляпа и потрепанный комбинезон, он выглядел как фермер, хозяйство которого видало гораздо лучшие дни, но в голосе, когда он заговорил с Игером и Годдардом, не было ни медлительности, ни деревенской гнусавости.

— Мы ждем вас, — сказал он с чистым бруклинским выговором.

— Капитан Ханрахан? — спросил Игер, и замаскированный ньюйоркец улыбнулся.

Он повел Годдарда и Игера от шоссе в лес. Через некоторое время им пришлось спешиться и привязать лошадей. Солдат в оливковой форме, возникший словно ниоткуда, остался присмотреть за животными. Сэм беспокоился о состоянии Годдарда. Ходьба по лесу была серьезным испытанием его выносливости.

Минут через пятнадцать они вышли на поляну. Ханрахан помахал в сторону чего-то замаскированного под деревьями на дальней стороне поляны.

— Прибыл доктор Годдард, — закричал он.

Уважение, которое слышалось в его голосе, прозвучало почти как «прибыл Господь». Через мгновение Сэм услышал звук, который с этого момента он перестал считать чем-то само собой разумеющимся: звук запуска мощного дизельного двигателя.

Тот, кто был внутри кабины, прогревал его минуту или две, затем вывел на середину поляны нечто. События начали развиваться очень быстро. Откуда-то выскочили солдаты, стащили со странного сооружения брезент, заваленный ветвями, и обнажили заднюю часть грузовика.

Капитан Ханрахан кивнул Годдарду, затем показал на ракету, обнаружившуюся после удаления брезента.

— Вот ваш малютка, сэр, — сказал он.

Годдард улыбнулся и покачал головой.