Швея-чародейка - Ровенна Миллер Страница 63

Я надеялась, что Пьорд не включил в свой план мою связь с Теодором.

Мы, как и следовало ожидать, приехали в оранжерею, и Теодор помог мне выбраться из кареты. Меня порадовало ощущение его руки под моей перчаткой. Внутри, в центре сада, стояли стол и два кресла. Рядом журчал небольшой фонтан. Теодор предложил мне присесть, и я пригладила свежевыглаженный платок на коленях. Он налил два бокала розового вина и поднял свой напиток. Мы шутливо чокнулись. Хрусталь издал удовлетворенный звон.

– Что празднуем? Красные колпаки сдали вам свои памфлеты и вилы?

– Ну, этого нам еще долго ждать, – ответил Теодор. – Если их главные угрозы действительно исходят из-за рубежа, нам стоило давно провести переговоры с нашими соперниками. Только советники против. Хотя они и не знают, что делать дальше.

Я посмотрела на пузырьки, поднимавшиеся в моем бокале. Розовый напиток выглядел куда оптимистичнее, чем я себя чувствовала.

– Возможно, они не хотят казаться слабыми.

– Их слабость в том, что они не могут подавить мятеж, – ответил Теодор.

– Вы не думаете, что власть способна победить бунтовщиков?

– Не хочу, чтобы это прозвучало слишком драматично. Власть способна на это, даже если продолжит осуществлять тот режим, который установлен сейчас. И этот режим будет очень кровавым. Он подорвет наше общение с простыми людьми – даже с теми, с которыми мы пытаемся сотрудничать. Конечно, это сильно повредит доверию к нам. Другие народы отвернутся от нашего правительства. Если революционеры почувствуют себя вольготно на остальных территориях Галатии, делегация из Восточного Серафа уедет без брачного контракта для Аннетт.

Я улыбнулась.

– Возможно, принцесса не будет против.

– Скорее всего, – ответил Теодор. – Но нам нужна торговля с Серафом. И чтобы маршруты оставались открытыми для наших караванов.

– Мои лучшие шелка из Серафа, – согласилась я.

Галатианские заводы не производили такую тонкую ткань. Да и цвета окраски не были столь яркими. По сути, я редко работала с домашним шелком. Или шерсть – овцы квайсов считались легендарными по своим характеристикам. Или хлопок, который рос в Экваториальных Штатах и по-особому выделывался в Фене. Одежда зависела от широкой сети сельского хозяйства, производства и торговли. Уничтожение международных отношений сказалось бы даже на моем ателье.

– Кстати, Объединенные Экваториальные Штаты – наши ближайшие военные союзнки. Тем не менее они без колебаний прекратят поддерживать нас, если решат, что наше королевство умирает.

– Я не думаю, что Красные колпаки учитывают в своих планах международную политику.

– Если их памфлеты являются индикатором ситуации, то мятежники совершенно не интересуются побочными эффектами, которые способен вызвать созданный ими хаос. Но они знают потенциальных союзников, которых могут привлечь. По крайней мере их лидеры все понимают.

– Союзников?

В своем профессиональном деле я разбиралась настолько, что могла щеголять в беседе приличными познаниями. Однако политическим интригам меня никто не обучал. К счастью, Виола и другие дамы из салона не замечали моего смущения.

– Неужели они хотят сотрудничать с незаконным правительством? – спросила я.

Вопрос, казалось, впечатлил Теодора. Он глубокомысленно кивнул.

– Ни одно законное правительство не будет участвовать в такой авантюре. Но Квайсет десятилетиями оспаривал наши приграничные соглашения. Более того, они поссорились с Объединенными Штатами из-за принадлежности Орианского моря. Если дело дойдет до открытой войны, я вполне уверен, что мы поддержим Штаты.

– Потому что они наши ближайшие военные союзники, – поддержала я его, будто цитировала в классе зазубренный параграф.

– Верно. Квайсы рассматривают наш нынешний режим как мешающий их текущим целям. Если они окажут молчаливую поддержку восстанию, то мятежники скорее всего станут новым правительством.

– Я понимаю.

Мои пальцы ощупали тонкую льняную кайму скатерти, словно пересчитанные стежки могли помочь в оценке замыслов Красных колпаков. Я знала, что Пьорд занимался планированием их революции. Кристос говорил, что профессор был мозговым центром их организации. Теперь я видела, что Пьорд был еще и гранью между бунтом и революцией.

– Как квайсы поддерживают мятеж? – спросила я.

– Еще ничего не доказано. На границе происходит какая-то подозрительная активность, которую генерал Дрейк описал как возможное перемещение армейских грузов и немногочисленных отрядов. – Теодор пригладил волосы. – Они не от квайсетского правительства. Их контролируют семьи патрициев – в основном кавалерию. Солдаты – и даже наемники – рекрутируются с земель патрициев. Это разрешено в Квайсете. Данные действия указывают на планы некоторых независимых торговцев и землевладельцев в случае успешного начала обеспечить военную поддержку. Что, в свою очередь, говорит о полноценной революции или, проще говоря, о гражданской войне.

– Зачем они так спешат? – со вздохом спросила я. – Все втиснули в такой короткий период времени.

Теодор приподнял брови.

– Короткий?

– Ничего подобного не было шесть месяцев назад. Поверьте, я знаю.

Я вспомнила злое недовольство прошлых ночей, царившее в тавернах; первые памфлеты от Лиги, которые переходили от дома к дому. Тогда в обороте имелись только слова – потенциально мощные, но совершенно бессильные для нанесения какого-либо ущерба.

– Интересное замечание, – сказал Теодор. – Я всегда удивлялся этому. Похоже, мы пропускаем некое подводное течение, которое создает невидимые нам события. А может быть, мы не замечаем поворотную точку.

Я кивнула, понимая, что, скажи еще пару фраз, мне пришлось бы произнести имя Пьорда Венко. Оно вертелось на кончике языка, как воришка-висельник, но я промолчала. Если профессор услышит хотя бы слово, прежде чем его арестуют, – если Пьорд узнает, что я выдала их хитроумный план, – он убьет моего брата. Чем больше я размышляла над этим, тем вероятнее казалось, что он мог иметь поддержку там, где другие понесли бы наказание. Я вздрогнула.

– Извините, – сказал Теодор, явно ошибаясь в причине моего содрогания. – Это неприятный разговор.

Но я не была невинной девицей, получившей огорчительный урок. Мне куда больше Теодора было известно о приближавшейся буре. И все же я улыбнулась ему и, указав на нетронутый ланч перед нами, восторженно сказала:

– Все это выглядит просто восхитительно!

Он наколол на вилку сушеный гриб и съел его.

– Мой повар действительно волшебник. Сушеные грибы получаются у него очень вкусными.

Я засмеялась.

– Никогда не пробовала их.

– Первое впечатление самое верное. – Он отсыпал несколько грибов в мою тарелку. – Попробуйте их восхитительный вкус.