Замок янтарной розы. Книга 2 - Анна Снегова Страница 62

Ступить на землю после нескольких дней морского пути было, как всегда, непривычно. Хорошо, что я могла цепляться за локоть Генриха. Высадили нас не на людной пристани, которая виднелась правее, когда мы подплывали к длинной изломанной линии берега, а на безлюдный скалистый пляж, усыпанный крупными валунами. Несколько шлюпок одновременно перевозили нас с борта «Славы Иридеи». Одинокий силуэт покинутого «Изгнанника» с укором маячил вдали. Сильный ветер трепал пряди моих волос, выбившиеся из причёски, холодил открытую шею.

Человек, которого я мысленно назвала капитаном стражи, прошёлся взглядом по нам, будто подсчитывая, все ли на месте.

- Темер, давай! – кивнул он одному из стоящих рядом солдат.

- Есть!

Тот вскинул руки, и на его ладонях начали формироваться два огненных шара. Они вспыхнули ярче сотни костров, когда он подбросил их в воздух, и они слились в один.

Резким движением ладоней воин в красном бросил получившийся снаряд в сторону моря. Одно мгновение, один взмах моих ресниц – и он уже скрылся из виду. Я удивлённо заморгала, пытаясь понять, что происходит.

А потом на горизонте взметнулись языки пламени.

Это горели паруса «Изгнанника».

Дальнейшее произошло так быстро, что не только я не успела заметить – даже тренированные рефлексы командира опоздали.

Генрих выхватил меч, переместился длинным скользящим движением, и звенящая дуга этого движения концом смертоносного острия остановилась у самого горла бородатого. Он дёрнулся было, чтобы отразить удар, но оказалось уже поздно, и он снова расслабился. Спокойно встретил сверкающий яростной сталью серый взгляд принца.

- Успокойтесь! Чего вы хотите добиться своей эскападой? Если вам угодно, можете со мной не церемониться. Но это ничего не изменит. Каждый арвенорец готов защищать свою страну от врагов из-за моря, даже ценой собственной жизни. И всё же, прежде чем сделаете глупость… я советовал бы вам оглянуться.

Я едва удержалась от вскрика, когда увидела, как тесно сжали плотное кольцо вокруг нас солдаты в алом. И как прямо из воздуха они создали длинные копья с хрустальными наконечниками, по которым то и дело пробегали белые искры магии. Каждое из смертоносных жал выбрало жертву, на которую нацелилось – и я спиной, обнажённой шеей чувствовала, что минимум два или три из них выбрали меня.

Хрупкая тишина застыла на скалистом берегу этой неприветливой страны – страны, которую мы так искали, и которая затребовала столь непомерную цену за проход. Но то была опасная хрупкость – такая, что рушится от единственного неверного шага или слова, и насмерть ранит осколками.

Маг, стоявший позади своего командира, кажется Темер, медленно поднял левую руку и щёлкнул пальцами, произнеся при этом что-то неразборчиво.

Меч Генриха прямо на глазах покрылся ржавчиной, истлел и рассыпался в труху – он с ругательствами отбросил бесполезную теперь рукоять и отскочил.

Торжество мелькнуло в бесстрастном взгляде бородатого, который был так спокоен, словно и не его жизнь только что едва не взяли в уплату за гибель «Изгнанника».

- Я приказываю вашим людям сдать остальное оружие, капитан, и немедленно проследовать за нами во дворец.

Генрих тут же выпрямился и насторожился.

- Сдать? Получается – ваша магия не безгранична? Вы не можете проделать тот же фокус со всем нашим оружием с той же лёгкостью, верно?

Командир «алой гвардии» раздражённо его перебил:

- Я не советую вам, принц, проверять, какие ещё заклинания есть в нашем арсенале!

С копий солдат совались молнии и с шипением вонзились под ноги Генриху. Он не двинулся и даже бровью не повёл, хотя у меня сердце ушло в пятки. Вместо этого мой Ужасный Принц расправил плечи и с поистине королевским достоинством кивнул.

- Хорошо! Я позволяю вам сопроводить нас во дворец. У нас с Её величеством будет долгая беседа по поводу того, как следует принимать гостей, явившихся с миром.

– Вы с Ледяных Островов? – мрачно спросил бородатый.

- Да.

- Тогда у нас с вами нет и не может быть мира.

Генрих ничего не ответил. Только, поколебавшись немного, развернулся в сторону моря и пристально посмотрел потемневшим взглядом на пылающую линию горизонта. Сложив руки на груди и демонстративно оставляя спину беззащитной. Всем своим видом показывая, что нисколько не боится этих людей.

Секундное замешательство солдат в ответ на новое неповиновение. В голосе командира прорезались отчётливые нотки раздражения:

- Ваш капитан или слишком смел, или слишком глуп... Вы что, плохо услышали, что я вам сказал?

Я наконец-то преодолела ступор, сорвалась с места, подошла к жениху и встала рядом. Громко ответила за него, усилием воли прогоняя дрожь из голоса:

- Ваша королева потерпит, если мы придём на пять минут позже. Дайте капитану посмотреть, как умирает его корабль.

Ответом мне было молчание.

Я стояла рядом с Генрихом, не решаясь даже коснуться, лишь вместе с ним смотрела, как догорают паруса, истаивая на ветру обрывками пепла, как обгорелые мачты рушатся на палубу, пожираемую огнём… Мне показалось, я даже услышала последний жалобный стон сигнального колокола.

Боялась представить, какая буря творится сейчас в душе любимого человека. Сколько лет он ходил в море на этом корабле? Сколько штормов пережил? Сколько друзей обрёл на его борту, скольким людям помог? Это не корабль сгорал сейчас там, вдали – сгорал его дом. Единственный дом – который он, капитан, не смог защитить.

Нас окликнул страж:

- Надеюсь, у вас никого не осталось на борту? Если так, виноваты сами. Мы приказывали сойти на берег всем.

Генрих дёрнул плечом.

- Нет. Там ни единого живого человека.

Я вздрогнула и прошептала:

- Подарок…

Он ответил мне так же едва слышно:

- Всё хорошо. Уже переместился. Прячется в скалах. Ты же знаешь, он куда угодно за тобой. Я приказал ждать поодаль и не показываться. Пока.

В этих скупых отрывочных фразах, сказанных тяжело сквозь зубы, я услышала всю его тщательно спрятанную боль.

Наконец, он тряхнул головой и обернулся. В глазах его было такое, что на месте этих солдат в алом мне стало бы страшно до печёнок.

Команда в молчании смотрела на своего капитана – на лицах наших людей застыли одинаковое ожесточение и мрачная решимость. Только Ири в смятении кусала губы, смертельно бледная.

- Что ж… ведите! Посмотрим, что за гостеприимство приготовила ваша Королева, - сказал Генрих, кивая в сторону тропы, словно он по-прежнему был хозяином положения и мог приказывать солдатам, будто каким-то слугам. А потом протянул мне руку. Я вцепилась в его горящую лихорадочным жаром ладонь своими заледеневшими пальцами, другой рукой придерживая тяжёлый синий бархат юбок.