Шарлатан: чудо для проклятого короля - Дмитрий Тростников Страница 6

Животные обрадовались передышке. Чего не скажешь о людях.

– Жаль, конечно. Война кругом, солидных заказчиков не осталось. Кроме Шарп-Шутерского настоятеля, других не знаю, – хмуро признался Люгер, которого задели аргументы Ачи.

– Вот и я говорю, Люгер! Там все готово. Последнее крупное чудо провернем и на дно заляжем, только уже с деньгами… – воспрянул Ача. – Всего на один вечер. Быстро чудо сотворим и сразу уедем, на ночь не останемся…

Сытный ужин за стенами обители и приличный запас денег на будущее, так манили подмастерье, что Ача уже забыл жестокий урок бегства из Шомело-Дельвиня.

– Ну, хотите я монетку кину? Орел или решка? – распалился Ача. – Орел, значит – едем. Я подбрасываю?.. Ну вот! Орел! Я же говорил.

Довольный блондинчик продемонстрировал монету.

– Нельзя туда ехать, – вздохнул Люгер. – Слишком много шума мы наделали в Шомело-Дельвине. Сейчас повсюду буллу разошлют: «в связи с участившимися происками нечисти, усилить меры по борьбе с ересью»… И начнут хватать всех без разбора. Раз булла спущена – пока не сожгут кого-нибудь, и не отчитаются – чудеса в обителях, считай, под запретом.

– Выходит, нам вообще некуда ехать? – с вызовом поинтересовался блондинчик.

– Некуда ехать – это когда на цепь посадили, – рассудил Узи. – А нас никто не держит. Поедем, куда глаза глядят. Радуйся, что повезло…

Люгер уже направил своего осла прочь от перекрестка на Шарп-Шутерскую обитель, не вступая в дискуссию своих помощников. Раздосадованный Ача потрусил догонять главаря шарлатанов. Своенравный блондинчик не сдавался. Одна мысль не давала ему покоя и вертелась на языке.

– Одного я не пойму, Люгер… Раз чудеса в обителях теперь под запретом, а мы умеем превращать медь в серебро, зачем вообще что-то изобретать? – нагнал главаря Ача. – Покупай медные монеты, превращай в серебро, и снова медные, а разница будет прибылью? Можно быстро разбогатеть…

– Но тогда мы станем фальшивомонетчиками, – возразил Люгер. – И когда-нибудь наши монеты расплавят, и зальют нам в глотку.

– А так мы – фальшивочудесники… – пожал плечами Ача. – Риск погибнуть даже больше. И не заплатить могут. Шикарное чудо в этой обители сотворили, и только денег лишились! А так были бы всегда при деньгах?..

– Видишь ли, Ача, – ответил Люгер после небольшой паузы. – Когда ученый, тайно продает фальшивые чудеса жрецам, алчущим славы и денег – это темная сторона нашего дела. Но есть и светлая: творя чудеса, мы дарим людям надежду, наш обман укрепляет их силы. А фальшивые деньги – злой обман, безо всякого оправдания. Мы не в силах противостоять злу в этом мире, так давай хотя бы, не будем плодить зло сами…

– Раз мы такие умные, чего же мы без гроша в кармане? – проворчал Ача.

Не получив ответа раздосадованный блондинчик собрался задать еще какой-нибудь дерзкий вопрос, но не успел.

– Конный отряд! – упавшим голосом сообщил Узи.

Горбоносый тревожно оглядывался чаще других. Он издалека заметил облако пыли, приближающееся наперерез.

Резко осадив выдохшегося осла, Люгер присмотрелся внимательнее.

– Может не за нами?.. – губы Узи дрогнули. Маленький человечек едва сдерживал слезы – запасов его мужества не хватало, чтобы вынести новый удар судьбы.

Всадники приближались стремительно. Доспехи их засыпала пыль, ни знамен, ни оружия, никаких отличий было не различить.

– Надо было на Шарп-Шутер поворачивать! – воскликнул Ача. – И тут вляпались, только за бесплатно!

Ача лихорадочно оглядывался, выискивая, куда броситься от дороги в безнадежной попытке спастись.

– Поздно, – остановил Люгер. – От воинов на таких конях не скрыться.

Путники сгрудились вокруг ослов на обочине дороги. Их обдало запахом конского пота и песком из-под копыт. Всадники окружили беглецов. Разгоряченные кони храпели, недовольные остановкой.

– Эти?!.. – спросил рыцарь, на гарцующем вороном коне, в шлеме, с опущенным забралом.

– Не похоже… Те говорят, были сущие дьяволы, одно слово – нелюди! А эти какие-то доходяги… – откликнулся ближайший к нему всадник.

Узи инстинктивно прикинулся смиренным пилигримом. Его капюшон, нос и осанка продемонстрировали немыслимое смирение. Для центурионов пламенного трибунала на всадниках была слишком яркая и дорогая одежда, и слишком породистые кони.

– Проверь поклажу на ослах, – властно распорядился рыцарь в шлеме.

Один из воинов спешился, выхватил клинок, и вспорол дорожный мешок, навьюченный на ближайшего ослика. Оттуда на дорогу посыпались припасы: сухари, крупа, запасные башмаки, связка летучих мышей, череп человеческий, козлиный череп, волчьи челюсти, амулеты из змеиных голов, потроха саламандры засоленные в горшке… Воин отпрянул, и выругался.

– Нечисть!..

Он с трудом сдерживался, чтобы не прикончить беглецов немедленно, сунув клинок несколько раз в живую плоть, чтобы потом брезгливо вытереть с лезвия кровь колдунов, осквернившую сталь. Воин жаждал отличиться, он поднял глаза на рыцаря в черном шлеме, и ждал только кивка.

Рыцарь на вороном коне поднял забрало, и отцепил шлем. Стащил его с головы, и передал ближайшему спутнику. Страшное багровое родимое пятно занимало больше половины его лица. Оно тянулось со лба, уродливо захватывая нос и щеку, и заканчивалось под подбородком. Багровая кожа участками была пупырчатой, в этих местах пучками росла черная щетина, довершая отталкивающее впечатление.

– Проклятый король! – содрогнувшись, прошептал Ача.

Чтобы узнать молодого короля не требовалось видеть его раньше. Об уродстве нового монарха тайком судачила вся страна, но только самые заядлые сплетники решались напомнить слух о проклятии, сживающем со света династию Борхардов.

Взгляд короля скользнул по содержимому мешка, рассыпанному в пыли, по топчущимся ослам, по лицам замерших людей, и безошибочно остановился на Люгере. Это был взгляд из породы тех, что трудно выдержать.

– В святилище Кампо-Гиро ожило каменное изваяние бога, сошло с алтаря, благословило главного жреца, и вернулось на место… – заговорил король. – В Шомело-Дельвиньской обители: изгнание беса из умирающего. А до этого стая ворон обратилась в белых голубей, изумив паломников в Пара-Босино, – перечислял Борхард. – След чудес тянется за кем-то с запада на восток страны, измученной войной. Это как воздушных змеев запускать. Слишком яркий след, для того, кто умеет замечать… Вот, только я не верю в чудеса…

Король усмехнулся, кивнув на жалкое смятение шарлатанов, сгрудившихся на обочине дороги. Его придворные громко расхохотались, чутко отреагировав на иронию монарха.

– Я спрошу всего один раз. Эти чудеса – твоих рук дело?.. – король наклонился к Люгеру багровой половиной лица.

– Чудеса не подвластны человеку, – ответил Люгер. – Только высшая сила совершает непостижимое для смертных…