Ведьмин дар - Кирилл Кащеев Страница 6

– Не дергайся!

Минуту Ирка с интересом рассматривала застывших перед ней девчонок, потом удивленно покачала головой:

– Те подружки, значит, смертные, а эти, значит, настоящие. То есть если им даже головы поотрывать – ничего не будет? – и прицельно прищурилась, оглядывая ближайшую из девчонок. Та растерянно сморгнула – очень уж серьезный и вдумчивый был у Ирки взгляд. – Ну тебе-то, Аллочка, голова точно не нужна – все равно не пользуешься. Дура, чужие здесь не ходят. В смысле, не летают, – и Ирка вытянула на передний план свой ухват.

Аллин визг осекся, будто ножом срезали. Возглавляющая летуний золотоволосая красавица оглядела Иркин ухват. Потом оценила ступу и надменно, в лучшем Аллином стиле, вопросила:

– Девочка, ты чья?

– Девочка, я не чемодан, – процедила Ирка.

– Ты не поняла? – с царственным презрением поинтересовалась красотка. – Я спросила, кто твоя хозяйка.

– Ты не поняла? Я сказала – я не чемодан. – Ирка почувствовала, что начинает закипать. Называется, слетали поразвлечься.

– Что ты ее расспрашиваешь, Вика! – снова взвизгнула Алла. – В огонь их, в воду, немедленно! Наша хозяйка новых не делала, а Старая Грымза только таких же старых грымз берет!

– Я все слыш-шу, – прошуршал сухой, словно осенние листья, голосок. Из густой тьмы под деревьями вынырнула мелкая востроносая старушонка, укутанная в серый шерстяной платок. – Все хозяйке рас-скажу!

– Ты нас напугала просто до дрожи в коленках, – фыркнула красавица Вика. – Будь любезна, напряги свои подслеповатые глазенки: новенькие – ваши? – Викин изящный пальчик с вычурным маникюром ткнулся в сторону Ирки и прячущейся у нее за спиной Таньки.

Старушонка торопливо засеменила в их сторону. Кончик ее носа шевелился, часто-часто подрагивая. Поводя носом, старушонка оббежала вокруг. Ирка только головой вертела: упускать юркую бабульку из виду не стоило.

– Но-овенькие, но-овенькие, – шамкала старушонка. – Хоро-ошенькие. Све-еженькие. – И она облизнула сухие губы острым язычком. – А не наши, не наши новенькие! У нас все больше старенькие, – и старушонка визгливо рассмеялась. – Наша хозяйка не то что ваша – соплячек не любит, не любит. Берет женщин разумных, солидных, в возрасте. Нету у нас новеньких, нету.

– Чужие, – заключила Вика, и это простое слово звучало смертным приговором. – Зря вы сюда явились, девочки.

– А вот и не зря, не зря, – зачастила старушонка, продолжая кружить вокруг Ирки с Танькой. Круги становились все уже, а острый розовый язычок все чаще хищно выскакивал из узкой щели рта. – Будет свеженькое мясцо, будет горячая кровушка, будет-будет-будет…

– Силь тоби будэ, та перчина, та болячка промиж очима, – хладнокровно бросила Ирка, свернула пальцы в дулю и, будто пистолет в боевике, впечатала ее старушонке точно между глаз.

Старушонка на мгновение замерла, а потом вдруг отчаянно вскрикнула и схватилась руками за лоб.

– Жжется! Ой, жжется! Печет! – истошно заверещала она.

– Она… Она – ведьма! – изумленно, словно появление ведьмы здесь, среди пылающих костров, хищных старушек и наездниц на метлах, было делом самым что ни на есть необычным, прокричала девчонка из заднего ряда летуний. И указала на Ирку.

– Да, но и она – тоже, – нервно буркнула Вика, кивая на корчащуюся в траве старушонку. – Ведьму никто не может зачаровать!

– Вы показываете прискорбное отсутствие логики, милочка, – вновь прозвучал голос из темноты, и на поляне появился еще один персонаж. Строгая пожилая дама в синем «учительском» костюме и с седым пучком на затылке шла, топча траву широкими темными туфлями. – Ты – ведьма. Но твоя хозяйка может зачаровать тебя.

– Наша хозяйка тоже может зачаровать тебя! – запальчиво выкрикнула Алла, а строгая дама поморщилась – так морщатся учительницы, услыхав от учеников очередную глупость.

– Вы снова не хотите рассуждать, девочки, – с усталым терпением вздохнула «училка». – Мы все – ведьмы, и только наши хозяйки могут зачаровать нас. Она… – «училка» вытащила из кармана карандаш, чтобы ткнуть им в сторону сухонькой старушонки. Держась за голову, та мерно раскачивалась и причитала. – Она – ведьма, и ее только что зачаровали. Значит, эта… – Карандаш повернулся в сторону Ирки.

В заднем ряду летуний вдруг взметнулась рука.

– Можешь отвечать. – Карандаш ткнул в сторону поднятой руки.

– Значит, она такая же, как наши хозяйки! – выпалила девчонка и тут же, сама испугавшись своих слов, с хлопком прикрыла рот ладонью.

– Садись, «отлично», – злорадно промурлыкала Ирка.

Тяжело опершись на собственную метлу, словно ноги плохо держали ее, красавица Вика прошептала:

– Ты – ро?жденная?

Ирка на мгновение задумалась:

– Я не поняла, – наконец ласково протянула она. – Я что, должна тебе отчитываться?

И вот тогда глаза Вики и остальных девчонок налились настоящим ужасом. Они растерянно топтались на месте, словно никак не могли решить: то ли напасть всем скопом, то ли разбежаться в разные стороны. А старушонка на траве вдруг завопила:

– Хозяйка! Хозяйка-а!

Крик наполнил весь островок и унесся вдаль, скользя по днепровским волнам.

– Ну шо, ну шо ты орешь? Ну шо ж ты галаслыва така?

– Ваши ро?бленные вообще невероятно шумные особы!

Ирка только успевала вертеть головой. По кромке берега вышагивала тетеха, наряженная в цветастый платок и длинную сборчатую жакетку из самого натурального – Ирка глазам своим не поверила – плюша! У Иркиной бабки такая была – Ирка на старых фотографиях видела. Бабка свою жакетку еще до Иркиного рождения на тряпки пустила, а тут – надо же! На ногах у плюшевой тетехи красовались вязаные чулки, а поверх них – здоровенные резиновые калоши! Калоши постоянно сваливались с толстых ножищ, и тетке приходилось то и дело останавливаться. Суетящаяся возле ее могучего локтя еще одна бабуся – в легком летнем костюмчике и шляпке с розочками – тут же нагибалась и прилаживала обувку на место.

– Антикварная тетенька, – глухо пробурчала Танька у Ирки за спиной. Ирка кивнула, оглядываясь на совершенно другую женщину, надвигающуюся на них с противоположной стороны острова. Женщина была высокая, худая и довольно молодая, в очень элегантном и, наверное, дорогом брючном костюме. В походке ее была какая-то неправильность. Ирка присмотрелась и вдруг поняла: тонкие шпильки туфель не проваливались в рыхлую землю у речного берега. Дама шла будто по гладкому ровному полу и, кажется, даже поцокивала каблуками.

Среди девчонок с метлами тут же произошло некоторое движение, они подтянулись и застыли со строго-надменным выражением лиц. Точно как у приближающейся женщины. Элегантная дама и толстая тетеха сошлись как раз над сидящей на земле востроносой старушонкой. Смерили друг друга недобрыми взглядами.

– А ты до моих не чипляйся, хочуть – так и оруть! – скандальным тоном начала тетеха и будто цапля задрала ногу, ожидая, пока бабуся в шляпке в очередной раз поправит ей калошу. – Свои есть, ось до них и чипляйся!