Жестко и быстро - Владимир Пекальчук Страница 6

Получилось! Он заваливается вперед и влево, не сумев восстановить равновесие. И падает как раз туда, куда я и хотел его уронить.

На невысокие, но острые сталагмиты.

Хруст и скрежет костей по камню — это сейчас как музыка для меня. Пара каменных зубов торчит из вражьей спины, он больше не двигается. Странно, он, по идее, и так был мертвый, что ему пара дыр и переломов?

Приглядевшись, я понял, в чем дело: он также умудрился налететь на небольшой сталагмит глазницей. Не совсем логично, конечно, но я принимаю как данность. Да, повезло, что все вышло, как вышло.

Мысленно посылаю поклон Морихэю Уэсибе: именно его учение, легшее в основу айкидо, и его боевая система помогли мне победить. Мастер не раз подчеркивал, что его невозможно одолеть при помощи физической силы, потому что сам он таковую вообще не использует. Некоторое преувеличение в этом есть, но вот сейчас я спасся из очень плохого положения, обойдясь без силы, которой у меня просто нет. Все-таки не зря у меня пятый дан в айкидо.

Я подобрал с пола оружие противника. Килограмма два, рукоять действительно резиновая, есть и переключатель. Я пару раз тыкнул буздыганом в поверженного врага. Треск и вспышка, но тело не реагирует. Ну да, оно ведь не особо свежее.

Пахнет, конечно, — Небеса, спасите. Обшариваю карманы и вытаскиваю из одного плоский предмет, заключенный в прозрачную пленку, из другого — ключи. Обычные себе такие ключи, только не современные плоские, а старомодные флажковые односторонние. Они мне без надобности.

Выхожу обратно, чтобы рассмотреть находку на свету. Выглядит как что-то съестное. На серой бумажной обертке под пленкой — черные буквы странного вида. Смотрю на них несколько секунд, а затем внезапно понимаю — это же шоколад из военного сухпайка, на нем именно это и написано!

Разрываю пакет руками и зубами — шоколад, плотная черная плитка без квадратиков. Ее не стало в считаные секунды, желудок приятно потяжелел, и я даже поймал себя на мысли, что безумно благодарен тому мертвяку за шоколадную плитку, словно это не он только что пытался припечатать меня электрической дубинкой.

Затем меня начало клонить в сон — типичная реакция истощенного организма, который наконец-то утолил голод и жажду, но спать сейчас нельзя, вначале необходимо исследовать пещеру до конца, если она не очень большая. А чтоб не заблудиться — помнить правило любой руки.

С электродубинкой я почувствовал себя намного увереннее, не факт, что оно действует на мертвых, но хоть какое-то оружие. Миновав комнату теперь уже с двумя трупами, прошел дальше, свернул несколько раз и внезапно вышел в довольно большой зал высотой метров восемь, с крупными сталактитами и сталагмитами. Они светились даже ярче, чем предыдущие, потому в пещере было не совсем как днем, но все же светло. Кроме того, желтоватый свет исходил также от небольших грибов, растущих на камнях.

А прямо перед входом возвышался уступ в два человеческих роста, почти отвесный, и за ним, судя по всему, тупик. Я внимательно осмотрел стену на предмет выступов или щелей и решил, что смогу взобраться без особых проблем, если сниму сандалии.

Меня не покидало странное чувство, что именно туда, наверх, мне и надо.

Ладно, отчего бы и нет? Как минимум наверху я смогу спокойно поспать, не опасаясь, что мертвяки каким-то образом воскреснут и нападут на меня во сне. Я снял сандалии, выключил булаву, сунул ее за пояс и полез.

Дело оказалось несложным, несмотря на вернувшуюся боль от солнечных ожогов. Выбравшись наверх, я сразу же обнаружил местную двойную достопримечательность.

В самом центре площадки, у стены, из потолка росло несколько некрупных, но ярких сталактитов, с которых мерно стекали капельки, а под ними водой была выдолблена небольшая выемка, до краев полная влаги.

Но гораздо сильнее меня порадовало то, что лежало на дне. Огромный предмет, выглядевший как жемчужина, по форме — капля, по размерам — крупная груша.

И он мерцал, несильно, но красиво.

Я немедленно протянул руку и схватил жемчужину. Гладкая, красивая, но… дело было не в этом. Я испытал непоколебимую уверенность, что именно за ней я сюда и пришел и что дальше все будет хорошо.

С этой же уверенностью я и уснул, лежа на голом камне и прижимая жемчужину к груди.

* * *

Моргнул, открыл глаза, шевельнулся… Больно. Болит спина, болят израненные ноги, болят руки, все тело затекло от сна на твердом камне, мышцы ломит. Хочется есть и пить.

С другой стороны, я все еще жив и чувствую себя несколько отдохнувшим. Покрутил головой, похрустел позвонками, подвигал конечностями, разгоняя кровь. Дела мои, конечно, не сахар, но уж точно лучше, чем раньше. Теперь, когда охранявший Слезу бога мертвец окончательно мертв, мое новое тело оборачивается уже не недостатком, а временным преимуществом: старик не сумел бы так быстро восстановиться и обратный путь мог бы стать неодолимым…

Стоп. Откуда я знаю, что жемчужина называется Слезой бога, почему я точно уверен, что пришел именно за ней и что с ней мне надо вернуться обратно, а не пойти вперед, направо, налево или еще куда-то? Вопросы без ответа. Но если я буду делать так, как велит подсознание, то, может быть, получу свои ответы, тем более что другого плана у меня все равно нет.

А еще я сожалею, что, если — или когда — приду обратно туда, откуда пришел, у меня не будет моего старого, но тренированного тела. Потому что впервые в жизни — или послежизни? — я испытал жгучее желание нарушить принцип использования своих навыков только для защиты ради ублюдка, который отправил меня, или, точнее, предыдущего владельца тела, в пустыню чуть ли не голышом и без припасов. Уверен, приложи я этому мерзавцу в голову удар-другой из тех, которыми убивал свиней, — ни ками, ни Небеса, ни Аматэрасу не разгневались бы. И даже будь он бог этого странного загробного мира — я бы не побоялся клепануть в рожу и божеству. Но с этим вот желатиновым тельцем это получится не удар, а посмешище.

Я засунул жемчужину в карман штанов, хлебнул из выемки — солоновато, но ничего — и принялся спускаться. Внизу надел сандалии, пошел в пещеру с трупами, взял флягу и снова полез наверх.

Здесь погрузил сосуд в воду — набралось почти доверху, пока вода не опустилась до уровня горлышка. Остальное я выхлебал так, почти досуха, и оставшуюся влагу вылизал. Во рту солено с минеральным привкусом, может, оно и к лучшему, я с потом истратил небось немерено соли из организма.

Конечно, поесть бы еще чего, но, видимо, придется потерпеть, ибо светящиеся грибы мне незнакомы — рискованно.

Иду к выходу, но яркий проем в адскую пустыню все не появляется. Ночь! Я не знаю, сколько я спал — только до ночи или до следующей ночи, но в любом случае надо этим воспользоваться. Если хорошенько налечь на ноги, я смогу вернуться, потратив на обратный путь всю ночь и несколько утренних часов… Не знаю, откуда я это знаю — ха-ха, да я в этой заднице еще и шутить способен! — но знаю. И если сейчас не начало ночи, то тем более надо поспешить, чтобы как можно быстрее добраться… Куда? Куда надо. Медлить нельзя, ведь я… нет, не я, прежний владелец тела добрался до скалы в очень плохом состоянии, хотя я и не знаю, сколько времени он шел и в какое время суток отправился в путь.