Арвендейл - Роман Злотников Страница 6

До деревни староста добрался уже к полудню. Лес теперь начинался, почитай, за лигу от деревни. Деревья частью пошли на дома и частокол, частью на дрова, а те, которые ни на то, ни на другое не сильно годились — просто повыжгли, освобождая место под поля. На лугу, что за рекой, было общинное пастбище.

А на косьбу мужики ходили к Лыске, песчаной горе в шести лигах к северу от деревни. Там местность была поболотистей, потому даже в самые сухие годы трава там родилась на славу. Единственно, место было не особо спокойное. Тут вообще места дикие, зверье непуганое, медведи баб с малинников гоняют, волки на человека как на добычу смотрят, да и темные твари порой забредают. Вот, скажем, прошлым летом Хрудим снарядился к Вересковой пади отбившуюся телку искать да и пропал. Лишь седмицу спустя мужики его тело совсем в другой стороне обнаружили — у Темного озера. А оттуда до Вересковой пади почитай десять лиг по прямой, а ежели лесом, так и все пятнадцать. Да и то, что отыскалось, Хрудимом уже и назвать-то нельзя было. Хрудим был мужиком справным, в теле, бабе своей две двойни заделал, да еще парня и девку по одному; бывало, в первую зиму, когда все в трех избах ютились, как начнет свою сиротку за занавеской наяривать, так такой треск стоит — кажется, сейчас лавка развалится. А то, что осталось, Мертул обратно в деревню под мышкой принес. И даже не вспотел. Не покойник, а так, мумие одно — кожа до кости. И какая тварь его так оприходовать могла — ясное дело, без Темного не обошлось… Потому мужики на косьбу только ватагой и ходили. Соберутся человек по восемь, шишаки да копья захватят и вперед. А к полудню уже и обратно собираться пора. Не стоит по нынешним лесам в одиночку шастать, ой не стоит. Ну, да днем-то еще ладно, вон и пацаненок добежал, а чуть сумерки на землю лягут и в деревне спокою нету, ворота на запор и сторожевого на вышку…

Войдя в ворота, староста не сразу двинулся к общинному ряду, а, прислонив косу к частоколу, вскарабкался на площадку сторожевой вышки. Днем там мальцы сидят. Вот и сейчас Хрудимов старшенький дежурит. А ничего пацаненок, глазастенький. Старосту издаля углядел. Ну да это их с мужиками выучка. Они мальцов с раннего детства к воинскому мастерству приучают. Пока потихоньку, что смогнут — сторожевую службу там нести, кашеварить на ватагу, а Мертул уже и к луку кого потолковей приучать начал. Хоть и сам не сильно мастак, а как учить — знает. Недаром у него в кумовьях десятник ходил из Телемарского легкого. Пока они в гарнизоне стояли, тот вечно у него пропадал. Да и не зазря. У телемарца вдовушка была, небольшую таверну на окраине держала. Телемарец совсем уж остепениться хотел, жениться. Вот им с кумом там завсегда эля наливали от души и самого лучшего. Только недолго. Сгинул телемарец. В сшибке у Каменного моста. Тогда на телемарцев с тылу с полсотни троллей налетело, а у троллей шкура толстая, ее одной стрелой не возьмешь. Разве только эльфийской. Так что, пока лучники их положили, их самих, почитай, две дюжины полегло. У лучников доспех какой? Да считай и никакого. Троллья каменная дубина ростовой пехотный щит враз сминает, а тут кожаные куртки с нашитыми на них оловянными бляхами и все. Так что так и не пришлось телемарцу вдовушку осчастливить. А Мертул намек богов тоже осознал — не ищи, солдат, спокойного счастья. Как та вдовушка к нему ни подкатывала, он — наотрез. Может, потому и живой до сих пор…

Пришлые действительно выглядели подозрительно. Во-первых, их было всего двое. Восемь лет назад, когда они только пробивались сюда караваном, их дважды хорошо зажимали: один раз у Одинокой горы (хотя какая там гора, название одно, пригорок, поросший лесом, однако темных тварей там водилось в достатке); тогда отбились огнем и серебром. Староста тогда, почитай, весь кошель серебра извел, какой им на обустрой в канцелярии выдали. Дюже горевал потом, что, считай, совсем без защиты остались, потому как против темных тварей серебро — первое дело. А затем у Сумрачного урочища. Ну да там волчья стая, хотя какой там волки — с доброго теленка ростом. Чистые варги! Но сталь их вполне нормально брала. Тогда волки еще сиротку Климму уволокли. Дюже ладная девка была. Сказать по правде, староста сам на нее заглядывался. А что — всё при ней, и рукастая, и за пазухой есть че пощупать, и косы до пояса… ну да ладно, дело прошлое.

Вот только как эти-то через все напасти вдвоем прошли? Да еще пешими. Да еще с козой. На кой она им?.. Впрочем, про козу — тут все понятно. Коль при них дите без мамки, так его чем-то кормить надо, а по такому раскладу козье молоко — первое дело. Да только козье блеянье, считай, на три лиги округ слышно. Стоит ей заблеять, тут же столько охотников на свежее мясцо набежит — костей не соберешь. С другой стороны, коза вроде смирная, стоит, травку щиплет… Тот, что поздоровше, был одет в кожаные сапоги, окованные железом, такие же кожаные штаны с нашитыми на переднюю часть дополнительными дублеными пластинами и куртку, правое плечо которой сильно лоснилось, как будто ее хозяин таскал на плече какую-то тяжесть вроде двуручной секиры или большого двуручного меча. А что, такому мордовороту как раз по росту. Вот только ничего такого рядом с ним старшина не разглядел.

На поясе здорового висел обычный меч, разве с чуть побогаче изукрашенной рукоятью и крестовиной, чем были у них, да еще нож в крепких кожаных ножнах. Интересно, куда он девал свою оглоблю-то? С другой стороны, может, бросил — с ней-то по лесам особо не натаскаешься. А чевой-то у него из мешка торчит? Неужто молот кузнечный? Да-а, кузнец бы им оченно пригодился… сейчас за кузнеца сам староста, ну да какой из него кузнец… так, лезвие поправить. Что один лицом черен, так это ничего, староста знал, что есть на свете земля, где сплошь вот такие чернолицые живут. Да и сам таких видел. У графа Илмера пятеро таких в телохранителях состояли…

Этот тоже был в коже, но немного лучшей выделки. И у него из оружия имелись два легких изогнутых меча, которые, как слышал старшина, называются кунаки. Они были привязаны за спиной крест-накрест, так, что рукояти мечей торчали над плечами. Страшное оружие. Бойцов, что умеют с ними обращаться, так и зовут — многорукие. В той самой схватке у Каменного моста, где закончил земной путь кум Мертула, оркам удалось прорваться к самому стягу графа Илмера, где они схлестнулись с его личной сотней. А в той сотне у графа служило десяток многоруких… Самой схватки староста не видел, но на то, что осталось от орков, глянуть удалось. Жуть… будто мясорубка прошла. А все ж оченно подозрительно, как это они вдвоем да пешком сюда добрались… Ну да ладно, все одно, просто посмотрев, ничего не решишь. Тут поговорить надо.

Спустившись с вышки, староста огладил бороду и степенно двинулся в сторону общинного ряда. Оба пришлых заметили его раньше Губала, но виду не подали. Дождались, пока Губал наконец-то углядел подходившего старосту (у Губала последнее время с глазами совсем плохо стало, да и вообще хворал он дюже, потому с мужиками на косьбу и не пошел) и обрадованно заорал:

— Вот и староста наш, Амир.

Пришлые повернулись и чинно поклонились старосте.

— Здравствуйте, староста Амир! Да пошлют боги вам здравия и благоденствия.

— И вам здравствовать, гости дорожные, — степенно ответил староста. — Как вас звать-величать?