Не драконь меня, Ведьма! - Мира Гром Страница 6

Он встал и подошел ко мне. Взял за руку и оставил на ней масло-помаду со слюнями. Ой, то есть поцеловал! Подтащил к столу, выдвинул стул, так же жестом приглашая меня присесть.

А кушать-то снова хочется! Я и уселась.

***

Король, как там его обзывали? Людовик? В общем, сия особа пристроился напротив и позвонил в колокольчик. Я почувствовала, что он должен мне нравиться, ну просто очень сильно должен. Но как-то не впечатляет…

Набежало разносчиц, стол уставили массой разнообразных блюд с горячим. Служанки смотрели на него и томно воздыхали, но он их жестом отправил восвояси.

— Сударыня, извольте откушать со мной, — улыбнулся он мне, так мило, что просто фу.

— Я не против пожрать. То есть откушать, — оскалилась я ему не хуже акулы.

Ой, наверное, фирменная улыбка людоедки мне не удалась! Потому что этот коронованный олень посмел решить, что я от него в восторге. И пошел в наступление — взял свой стул и передвинул его в сантиметры от моего, пристроившись с другой стороны угла стола. Потянулся и взял мою руку. И принялся целовать ее. Озабоченный он что ли?!

Я потянула свою любимую конечность обратно.

Он явно расстроился, но виду сильно подавать не стал, разве что щеки порозовели…

«Птичка решила сопротивляться, — услышала я в своей голове голос.— Так же даже интереснее!»

— Вы что-то сказали? – я уставилась на короля. На груди как-то резко потеплело, словно огонек какой зажегся.

— Вы очаровательны, — пролепетал король, опять оскалившись.

— Да что вы говорите, — ответила я с не менее выразительной «улыбкой» чем у него.

— Святую правду, сударыня, вы само обаяние. А как вы толпу-то подняли! Ух, как монахи бежали от моря! Кричали, что больше в мое государство ни ногой! Я просто восхищен! Я вами покорен!

А ведь голос в моей головке явно корольковский…

— Вы мой навеки?— тихонько спросила я, и пока он думал что ответить, я все слышала:

«Ух ты! Размечталась ведьма! Щас я с тобой в храм побежал! Сейчас мозги запудрю, а потом втихаря монахам скину. Если в цене сойдемся. А может все-таки утопить? Что б рыбкам рассказывала, как народ бунтовать учить! Нет, она хорошенькая! Точно – сперва в постель, а потом уже утопить. Интересно, умела ли она в любовных играх?».

— Я ваш навеки! – вслух выдавил Людовик из себя.

— О, вы мой! Как я рада! Как я польщена! Может мне сразу камешек на шею повязать? А он в кроватке не помешает?! – в конце тирады я уже орала. Нервы сдали, и включилась моя темная половина. А вот с этой мегерой даже начальник связываться боялся.

Король потерял дар речи и хлопал глазами. Интересно, будет пытаться брать силой или откажется от «нелегкой добычи»? Секунд через тридцать он все же смог взять себя в руки. И потянул свою конечность в направлении моего самого дорогого.

Я взвизгнула и отскочила.

— Куда руки тянешь, козел?!

— Откуда у тебя это? – прорычал он.

Я впала в ступор.

— Выросли, когда повзрослела… — растерянно пролепетала я.

— Дура! Я не про груди! Где ты амулет из мягкого серебра раздобыла?! – заорал его величество.

— Так ты ж сам подарил!

Блин, да я ж с перепугу этому венценосцу столько наговорю, что на десять гильотин хватит.

— Й-а? – уж очень он удивился, — когда? У меня в сокровищнице такого нет, я специально искал.

— Так утром, вместе с тем орудием пыток, что народ платьем называет!

В голове у меня бились мысли Людовика.

«Невероятно!.. О боги, я столько лет искал, а он был в куче Анжеликиной бижутерии! Я ж велел ведьме, что подешевле оттащить! Жаль, что я эту сволочь, сестренку ненаглядную, уже отравил! Да ее колесовать надо было! Плевать! Главное амулет! Чтение мыслей врагов, предвидение опасности – это все должно быть мое! Ведьму прибить прямо сейчас, и забрать… Да где ж он… Вот! Только бы амулет не задеть…».

Король выхватил из кармана какой-то перстень, быстро надел на палец и навел его на меня. Перстень засветился красным и в мою сторону понесся клубок огня размером с яблоко.

— Мама! – только и успела пискнуть я, автоматически пытаясь закрыться руками. Очень захотелось потерять сознание, но что-то не дало мне этого сделать.

Кулон на груди обжог холодом и вокруг меня появилась тонкая светящаяся пленка, спокойно поглотившая фаербол.

«Так он еще и защитный! Мой, только мой! Убью!» – мысленно рычал Людовик и огненные шары сыпались на мою несчастную тушку, замершую от растерянности и страха, как из пулемета. Больше всего пугало то, что все происходило почти бесшумно – только фаерболы еле слышно шелестели в полете, и моя защита мягко хлюпала, принимая очередной подарочек.

Всему приходит конец. При очередном попадании талисман сказал «П-с-с» и рассыпался серебряной пылью. Я приготовилась было к смерти, но тут король грязно выругался – его огненному перстню тоже пришел кирдык. Только пыль получилась медного цвета.

— Ты его сломал!

— Ты его сломала! – заорали мы одновременно.

— Своими руками придушу! – на короля было смотреть противно и страшно. Корона съехала на бок, в глазах безумие.

Я попятилась. Шагов через пять, за которые я успела споткнуться о голову медведя-ковра, грохнуть фарфоровую вазу и перевернуть столик с цветочным горшком, моя попа уперлась в стену.

— Попалась, чертовка! – Людовик с вытянутыми руками бросился ко мне, словно хотел придушить. Я поднырнула под его правую лапищу, счастливо избежала пинка и бросилась к камину. Схватила кочергу.

— Не подходи! – завизжала я, размахивая импровизированным оружием.

От первых ударов его-шество увернулся, но очередной мах пришелся ему в область коленной чашечки. Жаль не в пах, ну да куда уж попала, туда попала… Он завопил и повалился на спину. Очень удачно: головой прямо на уроненный ранее горшок с каким-то желтым одуванчиком. Царственная башка оказалась крепче – цветовместилище разлетелось глиняными осколками.

— С… с….те

— Чего? – не поняла я.

— Сссс… Стр…

— Страшно болит? Может вина налить, полегчает? – я и в самом деле потянулась к уцелевшей бутылке с вином. Эх, погубит меня моя сострадательность!

— Стр… Стррра… Стража! Хватайте ведьму! В темницу её! – прорезался голос покалеченного королька.

За стеной послышался топот подкованных сапог. Я ласточкой метнулась к двери и намертво заклинила ее героической кочергой.

Вовремя – дверь сначала задергалась, а потом на нее посыпался град ударов с той стороны.