Ох! Тибидох! - Алиса Перова Страница 6

Надо сказать, что я панически боюсь пауков и всяких ползающих тварей. И, глядя на реакцию кота, уже представила себе, что какой-нибудь из этих кошмаров ползает в моей сумке.

— … Ты сама должна понимать, каково мне, — подытожил Димка свою исповедь, которую я благополучно пропустила мимо ушей.

— А кому сейчас легко? — деликатно поддержала я его, но тут же неделикатно добавила: — Дим, я не могу сейчас говорить.

— Ты что, не одна? — донеслось до меня из динамика, когда я уже нажимала отбой.

Конечно, я не одна — со мной кот и ещё какой-то хрен в сумке.

Между тем, Лексус не потерял интереса к содержимому моей сумочки и продолжает нарезать круги вокруг неё и пугать меня своим шипением. Изучаемый объект настолько поглотил внимание кота, что когда я подкралась сзади, он с перепугу сиганул от меня боком метра на полтора, срикошетил от мебельной стенки и, задрав хвост трубой, умчался вон из комнаты. Мне тоже очень захотелось сбежать следом, но я взяла себя в руки.

Приблизилась к своему саквояжику на безопасное расстояние и вытянула шею, как это недавно делал мой кот. Содержимое в приоткрытой сумке проглядывается плохо, но никакого движения я не заметила. Тем хуже — уполз, наверное, в самые недра. И что теперь делать?

Я осторожно протянула руку и дёрнула за ручку сумки, и в это же мгновение зазвонил мой мобильник. Чтобы осознать, что это всего лишь телефон, мне понадобилось секунды две, но за эти две секунды моя душа сделала фантастический кульбит и провалилась в пятки. Сама же я заорала так истошно, что долгожданное чудо, если и подкрадывалось ко мне, то теперь, поджав чудесный хвост, свалило к соседям.

И ещё неизвестно, что подумали соседи — звукоизоляция-то в доме никакущая. И кот, боюсь, теперь до утра не найдётся, а без него мне одиноко и, честно говоря, жутковато. А всё из-за Димки — это ведь он позвонил так некстати и продолжает трезвонить до сих пор.

— Да! — рявкнула я в трубку сорванным от крика голосом.

— Стась, а что у тебя там происходит, ты не одна?

— Дим, я не бываю одна, я с котом живу, — раздражённо ответила, не выпуская сумку из поля зрения.

— Эм-м… А гостей у тебя нет?

— Даже и не знаю… — продолжаю я пялиться на сумку.

— Не понял… Стасик, ты там в порядке?

— Димочка, я — Слава, — напоминаю ему, — а Стасик, возможно, ползает сейчас у меня в сумке.

— Что?! Ты там пьяная, что ли?

О, Господи! Кому я это всё рассказываю?!

— Да! — отрезала я. В смысле, совсем отрезала, нажав в телефоне отбой.

И что — я теперь буду шарахаться от собственной сумки лишь потому что моему трусливому коту что-то там померещилось? Не крокодил же в ней, в конце концов! Я решительно подошла к столу, схватила сумку и перевернула её над диваном, вытряхивая всё содержимое.

Ух — и чего только нет в женской сумочке! В моей, например, нет денег. Однако никакой неучтённой живности в ней тоже не обнаружилось. Та-ак, а это у нас что? Оу, это ж мой гостинчик! Да-а, видок у него, мягко говоря, непрезентабельный.

Я снова подцепила убогий подарок салфеткой и с трудом подавила в себе желание спровадить его в мусорное ведро. И опять же, совесть не позволила. Возможно, этот странный предмет был очень дорог бабусе, и она дарила его, отрывая от сердца. А я, неблагодарная свиньища, мечтаю от него избавиться. Ладно, пристрою этот антиквариат на ёлочку, где-нибудь сзади — подальше от глаз. Только продезинфицировать его надо бы.

Дезинфицирующим средством послужил тройной одеколон. Я тщательно протёрла кувшинчик, а ужасную верёвочку буквально постирала в одеколоне.

Ну и дурман — хоть из дома беги! Это вместо праздничного аромата хвои и мандаринов. Я вынесла презент проветриваться на балкон и благополучно о нём забыла.