Нуария - Анатолий Жуперин Страница 6

Машина мирно катилась по Садовому кольцу, за окном мелькали старые дома и яркие вывески, в основном – рекламные. Было половина восьмого вечера. Женя лежала на заднем сидении и смотрела в окно. Они выехали из дачного поселка в половине седьмого, значит, в дороге они уже час. Мама с папой так и не поняли, что же стучало тем утром на чердаке и разбудило их. Женя, на которую изначально пали их подозрения, оказалась на первом этаже, и обвинять её в том, что шумела на чердаке, было бы глупо. Сами рассудите, разве маленькая девочка могла незаметно проскользнуть мимо родителей и спуститься на первый этаж? Разумеется, нет! Для этого ей пришлось бы стать невидимой или надеть Плащ Теней.

Женя просунула руку в рюкзак и потрогала ткань заветного Плаща. Если бы они только знали… Но будет лучше, если это останется тайной. Как сказал дедушка, если об этом узнают взрослые, у них будет припадок.

На лице девочки появилась грустная улыбка. Дедушка «В» – увидит ли она его снова? Им так и не удалось как следует попрощаться. Перед отъездом дедушка спустился в прихожую и помахал ей рукой из темного угла за шкафом, Женя, конечно, тоже помахала ему в ответ. Но один взмах рукой и печальный взгляд, это всё, чем они смогли обменяться на прощание. Новоявленная внучка с удовольствием обняла бы дедушку «В», но тогда прозвучал бы вопрос изумлённого папы: «Женя, что ты делаешь?».

– Вставай, дочка, мы приехали, – сказала мама.

– Уже? – удивилась Женя, она так задумалась, что даже не заметила, как машина остановилась.

Семья Тариновых жила в Первом Зачатьевском переулке, в доме №4. Это был старый дом советской постройки, папа называл его ЦЕКОВСКИМ и всё потому, что квартиры этого дома состояли как минимум из четырёх комнат. Тариновым повезло: в их квартире №32 было пять комнат: три спальни, столовая и гостиная; папа называл её «квартирой председателя ЦК». Почему папа так называл дом и квартиру, Женя понять не могла, как и не могла понять, что такое «ЦК». И вообще, причем тут это «ЦК», если во время ремонта они нашли два удостоверения с буквами «КГБ». Поэтому правильней было бы называть её кэгэбешной. Впрочем, что значат эти три буквы «КГБ», Женя тоже не знала.

Ей очень нравилась их квартира: она была большая и одновременно уютная. После последнего ремонта с новыми полами и обоями она выглядела просто потрясающе. В Жениной комнате тогда поклеили белые обои с рисунками чаек и положили новый светлый ковер. А в честь первого года в школе здесь появился великолепный письменный стол белого цвета.

Выпрыгнув из машины, Женя по привычке оглядела дом и нашла окна своей комнаты.

– Ну как, нашла наши окна? – спросил папа, открывая дверь подъезда для них с мамой.

– Конечно, – кивнула Женя, – а Ирка дома?

– С утра была дома. Сейчас не знаю: на звонки не отвечает, так что пойдемте, посмотрим, – ответила мама, заходя в подъезд.

Семья поднялась на пятый этаж, зашли в любимую прихожую. Женя всегда удивлялась, когда заходила сюда после каникул на даче. Вроде бы всё та же прихожая, что и прежде – вот шкаф с одеждой и обувью, вот зеркало и те же белые стены – вроде всё, как было до отъезда – и всё-таки каждый раз комната казалась немного другой.

Внезапно в коридоре раздался скрип – это открылась дверь ванной. Послышались шаги: кто-то шёл им навстречу. Сделав глубокий вздох, Женя повернулась. В коридоре стояла Ирка, она была в белом халате и синих тапочках, её голова обмотана полотенцем. «Только что из душа» – подумала девочка.

В отличие от Жени, которая была точной копией мамы, Ирка унаследовала больше папиных черт, которые с каждым годом выявлялись всё чётче и, тем не менее, очень гармонично сочетались с мамиными. Старшая сестра была высокая, с изящным худеньким лицом, прямым носом и голубыми глазами. Волосы были длинные, тёмно-каштановые, как у папы. Собственно говоря, внешне Ирка была очень даже красивой, но характер у неё был не из лучших. Она была очень капризной, всё время жаловалась на жизнь и дразнила Женю, которая, по её словам, доставала своим любопытством. Именно с этого и начались конфликты между сёстрами. Младшей сестренке с самых малых лет было интересно, чем занимается старшая, и поэтому она часто подходила к ней с вопросами и бегала за ней по пятам. Ирке это жутко не нравилось, и, чтобы избавиться от преследования, она начала рассказывать сестрёнке страшные истории про те места, куда она ходит. После них у Жени пропадало даже желание выходить на улицу и, тем более, следить за Иркой. Особенно её напугала история о чудовищах, которые живут в старом разрушенном доме в соседнем переулке, а по ночам вылезают и едят маленьких девочек. В тот вечер, боясь, что монстры придут за ней, она жутко разрыдалась, и потребовались совместные усилия папы, мамы, дедушки и бабушки, чтобы её успокоить. Ирке в тот раз досталось за эти рассказы, и она прекратила пугать сестру, но конфликты на этом не закончились. Узнав, что её обманывали, Женя стала ещё больше «доставать» Ирку, та отвечала ей взаимной неприязнью. И это на фоне постоянных драк по малейшим поводам. Пару раз воюющих сестренок безуспешно пытались помирить. Было решено оставить всё, как есть, и ждать, пока обе подрастут и сами во всем разберутся, но этот момент всё не наступал.

– Всем привет! – салютовала Ирка.

– Привет, – в один голос сказали родители.

– Привет, – неохотно буркнула Женя.

– Как на даче? – спросила Ирка.

– У нас было всё отлично, вот только времени мало, – ответил папа. – А на твоём фронте как?

– Всё чудно, Ксюше подарок очень понравился. Я пойду, высушу голову, – произнеся это, она исчезла.

– Мы будем на кухне, – бросил папа ей вдогонку, затем повернулся к маме и спросил, – она сегодня опять куда–то собирается?

– Её Серёжа в кино пригласил, – ответила мама обреченным голосом. – Я пыталась возразить, но она сказала: «Через неделю в школу, нужно выжать из оставшегося времени всё, что можно». Он должен за ней, кажется, полдесятого зайти.

– Ясно, а кто такой Серёжа?

– Её молодой человек.

– А его разве не Андреем зовут? – удивился папа.

– Очнись, Юра! Андрей ещё месяц назад был сдан в архив– сообщив мужу эту новость, Вера Кирилловна отправилась на кухню. А Женя поспешила к себе в комнату, оставив ошеломлённого папу в коридоре с сумками.