Золотой дракон и воровка - Альбина Уральская Страница 6

Магический патруль во главе с князем покинул берег реки. Мы ещё минут двадцать, практически не шевелясь, прятались в воде под деревом. Только окончательно убедившись, что никто не вернулся, мы наконец-то выбрались на берег.

— Надо бежать к отцу, — произнесла, стуча зубами. Я промёрзла насквозь, пальцы на руках едва сгибались.

— Ты — некромантка? — проигнорировал мою фразу Вален. — Ты — магичка?

— Да, — ответила я.

Смысла скрывать нет — он всё понял ещё тогда, когда увидел моё заклинание против Тьмы на моей ноге. А князь окончательно подтвердил его подозрения, когда разговаривал со своим подчинённым.

— И ты мёртвых поднимала? — с нескрываемым любопытством спросил меня Вален. — Какие они?

— Никого я не поднимала, — пробурчала недовольно я, припомнив свой шок, когда в небо взлетела дохлая ворона. — Меня бы сразу в приют упекли.

— А давай попробуем, — не сдержался Вален, прижимаясь ко мне теснее. Его колотит от холода точно так же, как меня. Валену примерно семнадцать с половиной лет, можно смело прижиматься, не будет никаких внезапных слюнявых поцелуев и наглых хищных объятий. Магия Рогентара настроена так, что подростки не могут влюбиться и испытывать влечение к противоположному полу пока не достигнут совершеннолетия. По сути, мы в этом возрасте практически всё знали об отношениях между мужчиной и женщиной, но знание это не использовали. Именно поэтому поцелуй с Чёрным не вызвал во мне никаких эмоций кроме отвращения.

— Я не умею, — отказалась, представив как куча умертвий атакуют город. Да меня казнят на главной площади жители города собственноручно! Хотя если учесть то, что за мной охотился сам князь Тьмы — умертвий он уничтожит, а мной воспользуется по своему усмотрению, подчинив мою волю артефактом.

— Я замёрз, — сдался Вален, — надо бежать домой.

— Мне надо к отцу, — вспомнила я снова приказ Чёрного про то, чтобы моего папеньку упекли за решётку.

— Его наверняка уже арестовали, а тебя ждут, — возразил Вален, вставая на ноги и помогая мне подняться. Тело одеревенело от длительного нахождения в холодной воде.

— Всё равно пойду, — настырно возразила, делая первый болезненный шаг.

— Вместе пойдём, — согласился он и шмыгнул носом. Мы двинулись в сторону города, постепенно набирая темп. Чем быстрее мы шли, тем теплее становилось. Через несколько минут мы плавно перешли на бег, ловко перебегая через дворы в ночной темноте. На нашем пути не было даже случайных прохожих. Мы передвигались вперёд всё увереннее и увереннее.

К своему дому я приближалась полностью согревшись. Одежда частично подсохла и уже не мешала движениям, обтягивая тело.

— Аттея, постой! — схватил меня за запястье Вален и остановил. — Не спеши, там может быть ловушка.

Так необычно было слышать своё имя в исполнении Валена. Меня так редко называли по имени, по моему настоящему имени. Про папеньку и маменьку я молчу, меня называли по-разному, но только не по имени. Не понимаю, почему я так отчаянно стремлюсь домой — хочу ли я увидеть, как отца забирают в тюрьму и испытать удовлетворение, или всё-таки жалость? Внутри зашевелилось непонятное щемящее чувство тоски и тревоги, и боль тихо зацарапала грудную клетку изнутри тоненькими коготками.

Вален прав, там может быть ловушка. Дальше стали пробираться бесшумно и крадучись, прячась во тьме домов. Магический патруль мы увидели только тогда, когда смогли поближе прокрасться к моему дому. Чёрного с ними не было, маги скучали возле мобиля. Папенька, как всегда в своём репертуаре, где-то благополучно заправлялся вином внутрь, прогуливая свой арест. Облегчённо выдохнула, вспоминая сколько существует злачных мест, которые любил посещать отец. Его надо перехватить.

Не успели отступить обратно, как на улице показался папенька в своём обычном состоянии.