Я превращу твою жизнь в ад - Алекс Анжело Страница 6

Это скорее не математика, а что-то из бухгалтерии… Прибыль и расходы! Моя проблема заключалась в том, что многие названия и термины ни о чем мне не говорили. Я выписывала их на краешке листочка, собираясь спросить потом у преподавателя.

Занятие длилось около часа, и весь час преподаватель расхаживал из стороны в сторону, словно живой маятник, и ни разу не остановился.

Минут за пять до звонка на мой стол прилетел свернутый лист желтоватой бумаги. Столкнувшись с моей ладонью, записка едва не упала на пол.

Схватив неожиданное послание, я оглянулась, вычисляя отправителя. Но, столкнувшись со стеной отрешенности – преподаватель как раз записывал очередную формулу, – бросила это пустое дело.

Я смотрела на бумажку с подозрением, предчувствуя, что послание мне не понравится.

Открыть или нет? Вдруг у Конкордии все же есть подруга или друг, и я всего лишь накручиваю себя?

«Что ж, посмотрим», – подумала я, вновь закусив нижнюю губу.

Развернув лист, прочла надпись, выведенную неровным почерком:

Неизвестность хуже правды. Не так ли?

Челюсть напряглась так, что зубы жалобно заныли. От послания веяло угрозой и – что больше всего меня взбесило – насмешкой. И самое паршивое – невозможность узнать отправителя. Но написавший это либо слишком уверен в себе, либо в действительности изменил почерк, поэтому буквы настолько кривые.

«Дин-дон», – прозвучал звонок, оповещая об окончании лекции.

– Помните, на следующем занятии будет опрос, – громко объявил магистр Шард, а потом, обращаясь лишь ко мне, добавил: – Райалин, задержитесь, я выдам вам материал для самостоятельного изучения.

Я быстро покидала вещи в сумку и спустя несколько секунд стояла у овального стола из белого дерева.

– Вы уже подошли, – удивился преподаватель моей прыткости.

Я мило улыбнулась, не объясняя, что банально боюсь отстать от остальных. Уйдут, а мне потом искать аудиторию, а так пристроился за кем-нибудь и иди.

Преподаватель вытащил из-под стола папку и стал копаться, выуживая на свет сероватые листы бумаги, скрепленные нитью.

– Даю вам оригинал. Потеряете – будете заново составлять мне лекции, пока меня не устроит результат.

– Можете тогда дать мне вместе с папкой, чтобы листы не помять?

– Конечно. Держите, – протянул он мне что-то наподобие нашего скоросшивателя. Только внутри имелись две клепки, на которые наматывались торчащие по краям нити. – У вас две недели, чтобы тщательно все изучить. Потом у группы будет проверочная, настоятельно рекомендую не провалить ее.

– Спасибо. Буду учить.

– Да пребудет с вами Серил. – Магистр Шард вернулся к своим делам, оставив меня гадать, что за Серила он имел в виду и с чем его едят.

Надо будет обязательно спросить у Горидаса!

Как я ни торопилась, мои одногруппники успели пропасть, словно улепетывали со всех ног, чтобы оставить меня одну.

Забота прет из всех щелей… Ладно, сама разберусь.

Ко всему прочему бедро зудело, словно его щекотали гусиным перышком. Безумно хотелось почесать, но снующие по коридору студенты заставляли отогнать это желание.

Достав расписание, я отыскала глазами следующий предмет. Музыкальное искусство. Надеюсь, там не заставляют петь.

Слушать музыку я любила, а вот исполнять сама – нет. Предпочитала беречь здоровье окружающих, а то, не дай бог, кровь из ушей польется.

Еще дома в студенческом районе я заметила одну особенность: предметы в расписании были написаны разными чернилами – красными и черными. В чем причина, я не знала, Горидас тоже, и даже в академии мне не у кого было спросить.

– Конкордия Райалин?

Я оторвала взгляд от бумажки, обнаружив перед собой девушку. Маленькая, худенькая, она смотрела на меня снизу вверх. Но взгляд был не под стать наружности – острый и испытующий.

– Да?

– Я староста первого курса. Госпожа Фаден попросила меня рассказать тебе о правилах академии.

– Спасибо, ты вовремя. Я как раз не могла разобраться с расписанием.

– Давай сюда. – Перехватив лист, девушка, сдвинув брови, поглядела чуть больше секунды и бросила: – Идем. Между первым и вторым занятием перерыв короткий, а нам в другой корпус.

– Как ты это поняла? – На некоторую грубость мне было плевать.

– Буквы – номер корпуса, а цифры – кабинет. Приглядись, я тоже не сразу заметила. Наверху, – показала девушка ладонью в потолок.

Проследив взглядом, я с удивлением обнаружила в тени под потолком выщербленную в камне цифру, прямо над дверью в одну из аудиторий.

Так, становится понятней…

Староста огибала студентов, стремительно перебирая ногами. Оглядываться по сторонам времени не было, и я словно смотрела сквозь остальных студентов, даже не пытаясь вглядываться в их лица.

– Что значат красные и черные чернила?

– Красные – это те, что предусмотрены программой академии, на них ты ходишь вместе со своей группой. А черные – те, что ты выбрала сама. Это короткие курсы, длящиеся не больше пяти месяцев. Но посещать их может кто угодно, как первокурсник, так и выпускник, – отчеканила девушка. – Кроме того, в академии запрещено применение магии против другого студента, если только это не предусмотрено занятием. Маги и прикладники ходят в общую столовую, и хочу предупредить, первые любят задирать нос. Еще успеешь с этим столкнуться.

Перебежав по узкому коридору в другое здание, мы спустились в подвал. Староста, чеканя каждое слово, словно робот, рассказала привычные любому учебному заведению вещи: не опаздывать, с магистрами не пререкаться и не связываться со старшекурсниками. Понемногу вырисовывалась местная иерархия.

– Особенно с огневиками! Хуже только некроманты, но их немного.

– Почему?

– Огневики вспыльчивые и мстительные. Насчет госпожи Фаден – она же по твоей вине в медицинском крыле? Жди привета. Возможно, не сразу, учитывая твое состояние, но не расслабляйся. С некромантами лучше вообще не заговаривать, со временем сама поймешь. – Девушка вернула мне листок с расписанием.

Подвал оказался чистым и достаточно светлым, не обнаружилось даже привычной паутины, просто темный коридор с ковровой дорожкой, подобной той, что в холле. Вскоре я увидела знакомые лица одногруппников.

– Я пойду. Дальше разберешься? – остановившись, спросила староста.

– Попробую. А если вдруг у меня возникнут вопросы?

– А у своих ты спросить не сможешь?

– Сомневаюсь в их дружелюбии. – Я с большим сомнением поглядела на группку студенток. Парней не было, лишь девушки.

– Ладно. Я учусь в параллельной группе. Расписание висит в холле возле колонн. Спросишь Райзен. – Староста умчалась, на прощание махнув рукой.