Проклятый - Эмили Болд Страница 6

Я побежала. Город вокруг меня, казалось, изменился навсегда. От разноцветных рекламных щитов и отблесков фар проезжающих машин болела голова. Шум моторов и вой сирен «Скорой помощи» преследовали меня, даже когда я свернула с шоссе 113 на более тихую Кингс-Хайвей. Я не могла вернуться домой. В свою комнату, где совсем недавно я была так счастлива с Пейтоном. Поэтому побежала дальше к озеру Сильверлейк и села в высокой прибрежной траве.

Лето закончилось, земля остыла, и джинсы быстро стали влажными. Несмотря на это, я сняла обувь и носки, подвернула штанины и опустила ноги в воду.

Пронизывающий холод заставил мои мысли проясниться. Я вспомнила первую прогулку с Пейтоном у памятника Гленфиннан, когда мы босиком брели по ледяной реке.

Этот день во время обмена учениками в Шотландии был неописуемо прекрасен и стал началом чего-то особенного.

Я просто не могла поверить, что Пейтон собирался этим письмом все перечеркнуть. За этим должно было скрываться что-то большее. В конце концов, весь день он вел себя очень странно и после ухода Шона был глубоко погружен в раздумья.

Я вытащила ноги из воды. Кончики пальцев слегка покалывало, и я почувствовала себя немного лучше. Мне не хотелось верить, что Пейтон больше меня не любит. Всему этому должно быть объяснение, и я его найду.

С тяжелым, но полным мужества сердцем я вернулась домой и набрала номер единственного человека, который мог знать больше – моей двоюродной сестры Эшли Грин.

Я глубоко вздохнула, заплела свои темные волосы в свободную косу и осторожно пошевелила лодыжкой. К счастью, она уже почти не болела. Я пошла обратно, на этот раз гораздо осторожнее. Именно Эшли привела меня сюда. Так что если все это было не очень хорошей идеей, то, по крайней мере, она приняла в этом участие. Потому что сама я, со своим разбитым сердцем, полным гнева, не смогла бы сесть в самолет до Шотландии.

Когда Эшли рассказала мне, что Шон отменил свой визит к ней, объяснив это тем, что Пейтон срочно в нем нуждается и что ему срочно нужно вернуться в Шотландию, мои подозрения, что наше «расставание» было лишь предлогом, подтвердились. И то, что со мной никто не хотел это обсуждать, лишь усиливало плохое предчувствие.

Я беспокоилась за Пейтона, потому что в последнее время ему было очень плохо, хоть он и пытался скрывать это от меня. Это беспокойство и заставило меня приехать сюда – как всегда, импульсивно, без раздумий о последствиях. В конце концов я просто убедила себя, что найду их обоих здесь, мы все проясним и снова сможем быть вместе с Пейтоном.

Но теперь я ходила вокруг замка, который был явно заброшен, и никаких следов присутствия здесь двух шотландцев не наблюдалось.

Я как раз зашла за угол, когда послышался шум мотора. С моим везением это явно какие-нибудь убийцы-психопаты. Я осторожно подошла к воротам, чтобы посмотреть, кто это.

Мое облегчение от того, что я увидела белый внедорожник Пейтона, внезапно сменилось неуверенностью. Что, если он действительно больше меня не любит? Неужели, несмотря на мою надежду на «жили долго и счастливо», он больше не хочет меня видеть? Может, он уже давно забыл меня, что советовал сделать и мне.

Решительно отбросив все сомнения, я посмотрела в сторону Шона и Пейтона.

Водительская дверь открылась, и я не могла отвести взгляд. Как мог этот шотландец так глубоко залезть мне под кожу? Я не видела его всего несколько дней, и при одном взгляде на него мое сердце забилось где-то в горле. И я готова поклясться, что помимо удивления от моего появления на его лице коротко промелькнула радость.

Но когда он подошел ко мне, от радости не осталось и следа. Наоборот, он выглядел взбешенным.

Но ведь это у меня были все основания злиться!

Прежде чем он мог нависнуть надо мной и запугать меня своими размерами, я скрестила руки на груди и вызывающе посмотрела на него.

Тем временем из машины вышел Шон и выжидательно прислонился к пассажирской двери.

– Daingead, Сэм? Что ты здесь делаешь? – спросил Пейтон, слегка оттолкнув меня локтем от машины. Бросив на брата быстрый взгляд через плечо, он отступил на шаг назад.

Больше всего мне хотелось обхватить его руками, но он держался так отстраненно, что я пожалела, что вообще села в тот самолет.

– Что я здесь делаю? А как это, по-твоему, выглядит? Ты сбежал, не сказав мне ни слова! – воскликнула я. Все мои переживания о том, хочет ли он вообще меня видеть, любит ли он меня и мое беспокойство о его здоровье вырвались, и я занесла руку, чтобы ударить его.

Но, прежде чем кулаки достигли цели, он перехватил их. Я вырвалась и гневно сверкнула глазами. Не так я представляла себе нашу встречу.

– Я написал тебе письмо, – бесстрастно сказал Пейтон, по-прежнему не глядя мне в глаза.

– Ах да, письмо! Как я могла забыть эти поэтичные три строчки? – спросила я голосом, насквозь пропитанным иронией, изо всех сил сверля его взглядом. Ледяная отстраненность юноши поразила меня гораздо больше, чем мне хотелось себе признать, и я пыталась заглушить эту боль злостью.

– Сэм, послушай, на самом деле было бы гораздо лучше, если бы ты поехала домой. То, что было между нами… все кончено.

Нет, я не хотела этого слышать. Я покачала головой, пытаясь осознать услышанное. Слезы горячими ручейками побежали по моему лицу, а голос задрожал.

– Нет, – сказала я, пытаясь успокоиться. – Ты рисковал своей чертовой жизнью, чтобы защитить меня! Думаешь, я настолько глупа, что поверю, что все это просто так? Это не про тебя, и ты это знаешь!

Я вытащила из кармана скомканное прощальное письмо и бросила листок ему под ноги. Ошеломленное молчание было его единственной реакцией. Как он мог оставаться таким спокойным?

– Пейтон! – закричала я на него в отчаянии. – Черт бы тебя побрал, тупой шотландец! Все не может закончиться так!

Я не знала, что еще сделать. Медленно я подняла голову, вытерла слезы и посмотрела ему в лицо:

– Ты говорил, что любишь меня.

– Сэм, пожалуйста… – прошептал он.

– Пейтон, мы же любим друг друга… вот почему я здесь. Ты хочешь, чтобы я ушла? Ты не любишь меня? Тогда убеди меня в этом. Посмотри мне в глаза и скажи это! – Я шагнула к нему и взяла его за руку: – Скажи это, Пейтон. Просто скажи. Тогда, клянусь, ты больше никогда меня не увидишь.

Затаив дыхание, я ждала ответа.

– Я не могу, Сэм. – Он пытался освободить свою руку. – Ты не понимаешь, что…

– Ты прав! Я не понимаю! Так объясни мне! – Мой желудок мучительно сжался, поведение Пейтона причиняло мне физическую боль.

Юноша наконец поднял голову, которая до этого была опущена:

– Дело не в тебе, – пробормотал он, покачав головой.

– О, правда? Это самая жалкая фраза для расставания в мире! – прошипела я и сжала кулаки. – Разве после всего, что было, я не заслуживаю чего-то большего, чем это?