Огненные купола - Дэвид Эддингс Страница 58

– Никогда, моя королева, но мои собратья по ремеслунепременно меня прикончат, а в таком состоянии я вряд ли сумею быть вамполезен, не так ли?

***

Архимандрит Монсел был крупным, внушительного сложениямужчиной с пронзительными черными глазами и громадной черной бородой. Это быломогучее, напористое, во всех смыслах выдающееся украшение, и архимандритиспользовал его в качестве тарана. Борода предшествовала ему на ярд, куда бы онни шел. Борода встопорщивалась, когда архимандрит бывал раздражен – а этослучалось частенько, – и в сырую погоду завивалась крутыми завитками,точно полмили спутанной рыбачьей лески. Когда Монсел говорил, борода раскачиваласьв разные стороны, как бы подкрепляя его высказывания. Патриарх Эмбан былсовершенно зачарован бородой архимандрита.

– Это все равно что беседовать с ожившейизгородью, – сказал он Спархоку, когда они шли извилистыми коридорамидворца на личную встречу с архимандритом.

– Каких тем мне следует избегать в разговоре, вашасветлость? – спросил Спархок. – Я плохо знаком с доктринойастелийской церкви и не хотел бы ввязываться в теологические дебаты.

– Наши разногласия с Астелом, Спархок, лежат в основномв области церковного управления. Чисто теологические различия наших доктринневелики. У нас светское духовенство, а их церковь монашеская. Наши священники– просто священники, их – еще и монахи. Разница, уверяю тебя, невелика, но всеже она существует. Кроме того, у них намного больше священников и монахов, чему нас, – примерно десятая часть всего населения.

– Так много?

– О да. В каждом дворянском поместье Астела имеетсясвоя церковь и свой священник, и священник «помогает» прихожанам приниматьрешения.

– Откуда же они набирают столько желающих статьсвященниками?

– Из крепостных. Жизнь церковника имеет своинедостатки, но это лучше, чем быть крепостным.

– Да уж, церковь куда предпочтительнее.

– Намного, Спархок, намного. Монсел отнесется к тебе суважением, поскольку ты принадлежишь к религиозному ордену. Да, кстати,поскольку ты исполняешь обязанности магистра Пандионского ордена, формально тысчитаешься патриархом, так что не удивляйся, если он обратится к тебе «вашасветлость».

Длиннобородый монах ввел их в покои Монсела. Спархок ужезаметил, что все астелийское духовенство носило бороды. Небольшая комната былаотделана панелями темного дерева. Ковер был темно-коричневого цвета, а тяжелыезанавеси на окнах – черного. Повсюду валялись книги, рукописи и свиткипергамента с загнутыми уголками.

– А, – сказал Монсел, – это ты, Эмбан. Чтотебе здесь понадобилось?

– Сею зло и раздоры, Монсел. Я тут занялся просвещениемместных язычников.

– В самом деле? Где это тебе удалось отыскатьязычников? Я думал, что все они обитают в чиреллосской Базилике.Присаживайтесь, господа. Я пошлю за вином, и мы сможем потолковать о теологии.

– Ты уже знаком со Спархоком? – осведомился Эмбан,когда они уселись в креслах у открытого окна, где легкий ветерок колыхал черныезанавеси.

– Немного, – ответил Монсел. – Как поживаете,ваше высочество?

– Сносно. А вы, ваша светлость?

– Как ни странно, лучше, чем обычно. Зачем нампонадобилось разговаривать с глазу на глаз?

– Все мы духовные лица, ваша светлость, – сказалЭмбан. – Спархок по большей части облачен в стальную рясу, но тем не менееон принадлежит к духовенству. Мы хотели обсудить кое-что, касающееся вас в неменьшей степени, чем нас. Сдается мне, я знаю вас достаточно, чтобы заключить,что вы человек практический и не станете цепляться за то, что мы преклоняемколени перед Господом на свой лад.

– То есть? – удивился Спархок.

– Мы опускаемся на правое колено, – пожал плечамиЭмбан. – Эти бедные непросвещенные язычники предпочитают левое.

– Ужасно! – пробормотал Спархок. – Полагаете,ваша светлость, нам надлежит явиться сюда при оружии и силой вынудить ихперейти на правое колено?

– Видишь? – обратился Эмбан к архимандриту. –Именно об этом я тебе и говорил. Ты бы должен пасть на колени, Монсел, ивозблагодарить Господа за то, что Он не усадил тебе на шею рыцарей церкви. Яподозреваю, что втайне они поклоняются стирикским богам.

– Только младшим, ваша светлость, – мягко поправилСпархок. – Со старшими богами у нас некоторые разногласия.

– Он говорит об этом так небрежно, – Монселапередернуло. – Эмбан, если мы исчерпали тему коленопреклонения, почему бытебе не перейти прямо к делу?

– Это строжайший секрет, ваша светлость, но наш визит вТамульскую империю не совсем то, чем кажется. Это была, разумеется, идеякоролевы Эланы. Она не из тех людей, что отправятся куда угодно, стоит имприказать, – но вся эта тщательно продуманная кутерьма с государственнымвизитом служит не чем иным, как прикрытием нашей истинной цели – доставитьСпархока на Дарезийский континент. Мир трещит по швам, и мы решили, чтоСпархоку следует подлатать прорехи.

– Я всегда считал, что это дело Господа.

– Господь сейчас занят, и потом, Он полностьюполагается на Спархока. Впрочем, как я понимаю, и все остальные боги.

Глаза Монсела расширились, борода встопорщилась.

– Расслабься, Монсел, – сказал Эмбан. – Отнас и не требуется верить в существование других богов. Все, что нам надлежитделать, – выдвигать смутные предположения о возможности их существования.

– А, это другое дело. Если речь идет о предположениях,тогда все в порядке.

– Есть кое-что отнюдь не из разряда предположений, вашасветлость, – заметил Спархок. – У вас в Астеле неспокойно.

– А, так вы заметили. Вы весьма проницательны, вашевысочество.

– Возможно, вы об этом не осведомлены, потому чтотамульцы предпочитают держать эти сведения в тайне, но в других дарезийскихкоролевствах творятся весьма похожие дела, и мы уже столкнулись с той жепроблемой у нас, в Эозии.

– Порой мне кажется, что тамульцы скрытничают радисобственного удовольствия, – проворчал Монсел.

– У меня есть друг, который говорит то же самое о нашейэозийской церкви, – осторожно заметил Спархок. Они еще не до концавыяснили политические пристрастия архимандрита. Одно-два неверных слова не толькоисключат всякую возможность получить его поддержку, но и могут провалить всю ихмиссию.