Мерцающие врата - Дженна Блэк Страница 57

— Ты так решила потому, что уже всему научилась, или потому, что решила, что сегодня на тебя не нападут?

— Теперь ясно, почему ты не пошел в Рыцари, — сказала я, — тебя могли бы случайно убить раньше, чем ты успел бы повзрослеть.

Ни выражение его лица, ни поза не изменились, но я все-таки поняла, что попала в точку: взгляд его остановился, а на щеке дернулся мускул. Будь я поковарнее, я торжествовала бы победу. Но мне стало неловко.

— Извини, — пробормотала я. — Я не должна была хамить только потому, что хамишь ты.

Возможно, это было не лучшим извинением, но он немного расслабился.

— Я хотел, чтобы ты сражалась любым доступным оружием, — сказал он, и я с удивлением прочла в его глазах одобрение. — Если я ранил тебя словом, логично, что ты тоже отбиваешься словами.

Он криво улыбнулся мне, и что-то внутри у меня потеплело. Кажется, я покраснела, отвернувшись от него и ставя чайник на плиту.

Эх, не надо было поворачиваться к нему спиной. Когда я протянула руку, чтобы включить плиту — словом ли, делом ли, он не мог отвлечь меня от приготовления кофе, — он захватил меня сзади. Я попробовала работать локтями, как он учил меня вчера, но нападение было неожиданным, и я растерялась.

Кин скрутил меня в жгут и согнул пополам, а потом перекинул через плечо. Он крепко прижал меня и обхватил за ноги, так что отбиваться я не могла. Единственное, до чего я могла бы дотянуться, было место между ног, но туда я его бить не собиралась даже при самом плохом раскладе.

Я потянулась, пробуя ткнуть ему пальцами в горло, но он перехватил мою руку и еще сильнее пришпилил к себе, вынося из кухни прочь. Я подняла голову и увидела Финна, который равнодушно прошел мимо.

— Оттащи от меня своего щенка! — крикнула я, но он и бровью не повел.

— Я обещал ему не вмешиваться, иначе он не согласился бы заниматься с тобой, — развел Финн руками.

— Разве это было бы плохо? — спросила я, но к этому времени мы уже спускались по винтовой лестнице, так что Финн вряд ли услышал меня.

Кин отнес меня на конюшню, где пол был устлан матами. Там он сбросил меня с плеча. Я ударилась так больно, что дыхание перехватило. С минуту я лежала неподвижно, хватая ртом воздух, а Кин возвышался надо мной.

— В следующий раз выставляй вперед руки, вот так, — показал он. — А потом работай ими, когда тебя обхватывают за ноги. Будь я врагом, у тебя бы сейчас были крупные неприятности.

Я наконец смогла сделать вдох.

— Я начинаю тебя ненавидеть, — сказала я.

— Рад слышать, — ответил он с кривой ухмылкой. — А теперь объясни, почему ты не врезала мне по яйцам, когда я перекинул тебя через плечо? Я специально свесил тебя достаточно низко, чтобы ты могла дотянуться.

Я рывком села и опустила голову, скрывая румянец, заливший щеки.

— Даже не мечтай, что я дотронусь до тебя в этом месте, — буркнула я.

Он рассмеялся и протянул мне руку, чтобы помочь встать на ноги.

Я встала сама, решив, что он опять задумал какой-то трюк. Все мышцы болели; они болели и до того, как Кин обрушил меня на маты, а уж теперь…

— А если на тебя нападет враг, ты тоже будешь деликатничать, только бы не дотрагиваться ни до чего такого? — спросил он насмешливо.

Щеки у меня горели, но я встретилась взглядом с его зелеными глазами.

— Врезать незнакомцу — это одно, а тому, с кем мне потом общаться и кому смотреть в глаза, — другое.

Я высоко подняла подбородок и наградила его своим самым упрямым взглядом. Он на многое спровоцировал меня, но заставить меня ударить его туда у него не выйдет.

Кин с минуту размышлял над тем, что я сказала, и на лице его было неудовольствие. Но потом он кивнул.

— Ладно. Пожалуй, я тебя понимаю. А теперь давай повторим захваты, которые мы проходили вчера.

* * *

Странное это было утро. Кин захватывал меня и учил вырываться, то есть то и дело прижимал меня к себе. Да, он был хулиганом, но очень обаятельным и привлекательным, и я не могла не заметить этого, когда его руки касались меня. Он двигался с грацией дикого животного, а его пристальный взгляд говорил красноречивее слов, как ему нравится это занятие — то ли потому, что он любит учить, то ли потому, что любит драться, то ли потому, что ему прикольно снова уложить меня на лопатки.

Я была приятно удивлена, когда поняла, что я — хорошая ученица. Кин все еще легко справлялся со мной, но по сравнению со вчерашним днем это стоило ему усилий, и над его бровью я заметила поблескивающие капельки пота. Будь он классическим хулиганом, от него уже воняло бы потом, а запах, который исходил от Кина, был приятным — запах кожаной одежды и каких-то трав.

Раз он повалил меня на спину, заведя мне руки вверх. Его тело полностью накрыло меня, черная челка падала на лоб, я вдохнула его запах, наши взгляды встретились. Я увидела, как расширились его зрачки, как дернулся кадык на шее, когда он сглотнул.

Теперь уже не похоже было, что происходящее просто забавляет его. Или что это его раздражает. Выражение его лица изменилось. Теперь он был скорее удивлен. Он лежал на мне, глядя мне в глаза, и, кажется, хотел спросить, что же я не отбиваюсь, но почему-то не спросил.

— Давай просто притворимся, будто я двинула тебе головой по зубам, — выпалила я на одном дыхании ему в лицо. — У меня и без этого голова раскалывается.

И это было правдой. Я уже бессчетное количество раз била его головой сегодня утром, и еще одного раза, боялась я, мне не выдержать.

Руки, сжимающие мои запястья, ослабили хватку. На губах появилась чуть заметная улыбка.

— Зато честно, — сказал он и скатился с меня.

Мне тут же стало холодно и захотелось все вернуть, как было. Конечно, это просто переутомление. Мне был совершенно неинтересен этот задавала, такой самоуверенный и грубый. И не важно, что он жутко красив.

Правда, сейчас он не выглядел ни самоуверенным, ни грубым.

— Можно спросить тебя кое о чем? — сказала я, глядя в потолок, чтобы не засматриваться на Кина.

— Конечно, — ответил он, и голос его звучал значительно приветливее, чем раньше.

— Твое скверное отношение ко мне — это тоже часть твоей методики, или ты и правда что-то имеешь против меня?

Он молчал довольно долго. Он сел и обвил колени руками, не глядя на меня, с задумчивым выражением лица.

Я лежала, не шевелясь. Мне казалось, что одно мое движение — и он снова станет тем противным Кином, с которым я познакомилась вчера.

— Дело не то чтобы в тебе, — сказал он наконец. — Я просто не люблю, когда мной командуют, — на его лице появилась сардоническая улыбка. — Это одна из причин, почему меня не взяли в Рыцари.

Я нахмурилась, глядя на него.