(не) девственница для дракона - Мария Люта Страница 57

— Ну что ты теперь скажешь о прикосновении дракона? Мне прекратить, Анна?

В этот момент его палец проник под мое белье и надавил на клитор…

У меня перехватило дыхание, а перед глазами заплясали пятна.

— Ненавижу! — пискнула-простонала я, с трудом удерживаясь, чтобы не притиснуться к мужчине поближе, напрашиваясь на ласку, желая плотнее почувствовать его ладонь.

— Неправильный ответ, адептка, — и Арденс потянул мою рубашку вверх, оставляя меня в одних трусиках.

Мужчина отстранился на секунду, снова опаляя взглядом мое тело, любуясь. Потом уже ртом начал исследовать каждый его миллиметр, то облизывая, то целуя, то слегка прикусывая.

— Моя девочка… Я хочу тебя! — прорычал Арденс, приближаясь к моей груди.

Ох, его голос, его слова действовали на меня не хуже прикосновений, вызывая очередную волну сладкой дрожи.

Я хотела сказать, что все еще его ненавижу, но поостереглась открывать рот, опасаясь не удержать разрывающие меня стоны. Желание становилось почти болезненным. Я уже понимала, что проиграла, ведь я просто умру, если не ощущу его внутри себя.

Но, как оказалось, это еще не предел. Арденс обхватил губами мой сосок, одновременно с этим сжимая ладонь там, внизу…

И я не удержалась. Сдалась. Мои глаза были влажными от слез, а голос срывался всхлипами:

— Арденс, прошу! Я… Ох! — мужчина снова проник пальцем ко мне под трусики. — Я хочу тебя!

Арденс издал то ли стон, то ли рык… Но резко остановился и убрал от меня руки, расставив их по обе стороны моей головы. Я же едва не взвыла от разочарования. Посмотрел мне в глаза — долго, испытывающе, словно впитывая мой затуманенный желанием взгляд. Поцеловал. Да, теперь это действительно был поцелуй — страстный, но в то же время нежный.

У меня покосились ноги, я была готова зарыдать. Я бы упала, но мужчина меня словил и бережно отнес на постель, наваливаясь тяжестью своего тела.

Я продолжала всхлипывать, а Арденс быстро прошелся по моей груди и животу губами, пока не спустился в самый низ. Единственная преграда — мои трусики — тут же улетели вон. И мужчина прикоснулся ко мне языком… Словно прошелся жидким пламенем..

Всевидящий, я была так возбуждена, что каждая клеточка моего тела жаждала его касаний, а когда их получала — взрывалась от удовольствия, потом же умирала, когда его язык или руки покидали ее.

Язык мужчины дарил несравнимое удовольствие. Мне точно было бы ужасно стыдно, если бы я все еще могла осознавать себя… Сейчас же я будто перестала существовать, расплавилась под его лаской и превратилась в комок оголенных нервов, все мое бытие ограничивалось лишь этими касаниями, я жаждала их, горела ими.

— Прошу, Арденс, пожалуйста… — снова всхлипнула я, не в силах больше выдержать ни мгновенья этой сладкой муки.

И Арденс сжалился. Он погрузил в меня два пальца — и я тут же взорвалась миллиардами звезд, крича имя мужчины и с силой сжимая его плечи, оставляя на них красные царапины.

Арденс снова заглушил мой крик поцелуем. И когда ко мне уже начало возвращаться зрение, он вошел в меня полностью, наполняя собой до краев. Двигался сильно, но неспешно, целовал мою шею, грудь. Я же достигнув пика наслаждения, теперь смогла смотреть на мужчину — тайком, скрываясь от самой себя — любоваться его телом, и снова сходить с ума от моря желания, плескавшегося в его взгляде. Я уловила ритм и задвигалась в такт мужчине, поглубже вбирая его в себя. Скоро во мне поднялась новая волна наслаждения. Вот только если первая была яростным всепоглощающим пожаром, то эта была словно цунами — мощное неумолимое, сносящее все на своем пути… Я даже не могла помыслить, что может быть так… так волшебно, так хорошо, так испепеляюще приятно.

Еще некоторое время мы лежали в объятиях друг друга, тяжело дыша, не понимая, как мы не сгорели дотла, не зная, что мы отдельные существа.

Однако реальность была неумолимой, она надвигалась вместе с тяжестью в голове, вместе с мыслями и чувствами. Слезы рекой покатились из моих глаз. Я не могла их сдерживать.

Что Арденс хотел доказать этой близостью? Что я хочу его? Да, это у него получилось. Что я люблю его? Да, это тоже было правдой. Все еще было. Вот только я не собиралась подчиняться этому чувству, а желала избавиться от него.

— Зачем ты это сделал? — спросила тихо.

Арденс хмуро посмотрел на меня:

— Чтобы доказать, что ты любишь меня.

— Люблю, Арденс! Да! Но это не дает тебе на меня никаких прав, слышишь? Я сама презираю себя за эту любовь. Я искореню ее, даже если для этого мне придется вырезать часть сердца.

— Проклятье, Анна! Это несправедливо! Я ведь по-прежнему тот же мужчина.

— Ты лгал мне.

— Я отвечал честно на все твои вопросы.

— Лишь формально. Ты же видел, что я не воспринимала твои слова всерьез. И Отбор… Ты выбирал кандидаток себе в жены все это время, — я надрывно засмеялась. — И еще говоришь, что был честен?

Арденс взлохматил себе волосы и темным взглядом взглянул на меня:

— Забудь об Отборе, Анна, — мужчина твердо отчеканил каждое слово, словно внушал мне. — Если все дело лишь в нем одном… Представь, что его не будет.

— Ты не можешь отменить Отбор невест, — грустно улыбнулась я, отбрасывая его слова, не позволяя им зайти дальше ушей, попасть в сердце, вгрызться в разум. Не позволяя себе поверить мужчине. Ведь даже дураку ясно, что отменить Отбор не может даже император — это ведь вековой закон, а в нынешних обстоятельствах это еще и прямой повод для Гершандта ввести войска. Ведь если аратские аристократки утратят статус невест, их тут же объявят пленницами. Да и Арденс не может на такое пойти, ведь все наши возможные дети окажутся вне закона, не станут законными наследниками, а значит — Арденс не сможет претендовать на титул императора. Ведь в Загорье не старший сын занимает трон, а тот, в которого первыми появятся законные наследники…

— Это мои проблемы. Так что, Анна? Скажи сейчас, до того, как я покину эту комнату. Или больше мы не возвратимся к этому разговору. Если я выйду за порог, мы перейдем точку невозврата. Я не могу переубеждать тебя больше.

Мужчина медленно встал с кровати и принялся надевать брюки.

Я же склонила голову и улыбнулась, позволив себе напоследок любоваться этим прекрасным телом, впитать в себя его образ. Позволив себе эту маленькую слабость, так как больше такой возможности не будет. Позволив себе им пленяться… на прощание.

Арденс вдруг застыл, поднял на меня взгляд — и все понял. Он с силой ударил в массивную опору балдахина, так что по дереву пошли мелкие трещины, а на его костяшках выступила кровь. Отвернулся от меня и переплел пальцы на затылке.

Я уже знала, что когда он повернется вновь ко мне, на его лице будет царить непробиваемая безмятежность и спокойствие. Я не могла видеть эту маску, поэтому легла на живот, пряча лицо в локте.