Глубже - Брайан Уильямс Страница 56

То был гигантский кот, пришедший ей на выручку на поверхности. Остановившись, чтобы осмотреться, он чуть понюхал воздух и в мгновение ока прыгнул в сторону Сары, тут же принявшись ласково тереться о ее ногу так энергично, что стул под женщиной зашатался из стороны в сторону.

— Ты! — воскликнула женщина.

Сара была и поражена, и рада видеть кота вновь. Она-то была уверена, что стигийцы убили его еще в подземелье. Но, очевидно, дела обстояли совсем наоборот: кот уже совсем не походил на то несчастное, измученное животное, какое встретилось ей в Верхоземье.

Уже по одному тому, как кот двигался, когда тот стремглав бросился в угол, чтобы что-то там обнюхать, Сара могла сказать, что тут следят за тем, чтобы зверь всегда был накормлен. Да и внешне он выглядел куда лучше, причем о гноившейся ране на его плече позаботились. На нее наложили повязку с корпией, тщательно прикрутив ее множеством серых бинтов, пересекавших грудь кота. Кроме того, его украшал новенький кожаный ошейник — которые обычно на этих животных не одевали, и Сара сразу пришла к выводу, что о коте заботятся стигийцы, а не колонисты.

— Его зовут Бартлби. Мы подумали, он может быть нам полезен, — пояснил стигиец.

— Бартлби, — повторила Сара и взглянула на немолодого стигийца по ту сторону стола, ожидая объяснений.

— Естественно, животное с радостью отправится на поиски своего старого хозяина — вашего сына, используя свое острое обоняние, — пояснил стигиец.

— Да, точно, — кивнула Сара, — вы совершенно правы.

Кот-охотник станет бесценным помощником во время поисков в Глубоких Пещерах, а то, что ему придется искать по запаху не кого-то, а Кэла, станет для животного важным стимулом.

Сара улыбнулась стигийцу в ответ, а потом позвала:

— Бартлби, ко мне!

Кот послушно вернулся к Саре и сел рядом, глядя на нее в ожидании следующей команды. Она помассировала шершавую кошачью голову, такую плоскую и широкую:

— Так вот как тебя зовут… Бартлби?

Кот моргнул, уставившись на нее глазами-блюдцами, и из его горла вырвалось громкое мурлыканье, после чего он переступил с лапы на лапу.

— Мы с тобой вернем Кэла, верно, Бартлби? — Улыбка исчезла с лица Сары. — И в придачу выкурим из пещер большую крысу.

По соседству с цветником в Хамфри-Хаусе несколько голубей приземлились на кормушку для птиц, где повар регулярно оставлял кусочки черствого хлеба и другие объедки с кухни. Отвлекшись от лежавшего перед ней журнала, миссис Берроуз взглянула вверх, изо всех сил стараясь сфокусировать на птицах свои красные, воспаленные глаза.

— Черт побери! Ни хрена не вижу, и уж тем более буквы! — проворчала она, прищурив сначала один глаз, а потом другой. — Паршивый, мерзкий вирус!

Еще неделю назад на телевидении начали появляться новостные репортажи о таинственной эпидемии, которая, судя по всему, началась в Лондоне и, словно лесной пожар, мгновенно охватила остальную часть страны. Она добралась даже до США и Дальнего Востока. Специалисты говорили, что хотя болезнь, нечто вроде мега-коньюктивита, продолжалась недолго (в среднем по четыре-пять дней), темпы ее распространения вызывают серьезную тревогу. Средства массовой информации постоянно называли ее «супервирусом», поскольку она обладала уникальным свойством: распространялась не только по воздуху, но и по воде. Идеальное сочетание для микроба, мечтающего попутешествовать. По словам все тех же экспертов, даже если бы правительство и решило заняться изготовлением вакцины, процесс полной идентификации нового вируса и все остальное, что необходимо для производства лекарства для всего населения Великобритании, занял бы месяцы, если не годы.

Но все эти научные тонкости не волновали миссис Берроуз — ее раздражали создаваемые болезнью неудобства. Опустив ложку в миску с пшеничными хлопьями, она вновь принялась тереть глаза.

Еще прошлым вечером с ней все было в порядке, но когда она проснулась утром под звуки будильника за дверью комнаты, ее ждал сущий ад. Миссис Берроуз сразу почувствовала, как щиплет в пересохших носовых пазухах и как болят покрывшийся язвочками язык и горло. Однако все это перестало иметь значение, едва она попыталась открыть глаза и обнаружила, что приподнять их невозможно. Только после долгого промывания теплой водой над рукомойником в ее комнате под аккомпанемент ругательств, которые смутили бы и бравого вояку, миссис Берроуз удалось чуть-чуть разлепить веки. Несмотря на такое долгое умывание, по-прежнему казалось, будто они покрыты коркой, которую удастся содрать только пальцами.

Теперь, сидя за столом, миссис Берроуз издала печальный стон. Она постоянно терла глаза, но от этого, видимо, становилось только хуже. Утирая струившиеся по лицу слезы, миссис Берроуз зачерпнула щедрую порцию хлопьев и одним налитым кровью глазом снова попыталась прочитать «Радио Таймс», лежавший перед ней на столе. То был новый выпуск, доставленный этим утром, который она сумела похитить из Комнаты счастья прежде, чем у кого-либо появился шанс присвоить его себе. Но толку не было: она лишь с огромным трудом различала крупные заголовки наверху страниц, а уж про более мелкий шрифт телепрограммы и говорить нечего.

— Что за вонючий, мерзкий вирус! — вновь громко пожаловалась она.

В столовой для этого времени суток было на удивление тихо; в любой другой день даже в первые часы завтрака сюда приходило много пациентов.

В раздражении заскрежетав зубами, миссис Берроуз сложила салфетку и ее уголком аккуратно промокнула оба слезившихся глаза. Несколько раз издав глубокое мычание в неудачных попытках прочистить нос, она наконец громко высморкалась в салфетку. Затем, часто мигая, попыталась еще раз сфокусировать взгляд на страницах журнала.

— Никакого толку, ни черта не вижу. Будто в них песка насыпали! — произнесла она, оттолкнув в сторону миску с хлопьями.

Закрыв глаза, миссис Берроуз откинулась на спинку стула и потянулась за чашкой чая. Поднеся ее к губам и пригубив, она громко сплюнула, отчего коричневые капельки разлетелись по всей поверхности стола. Чай оказался ледяным.

— Фу! Какая гадость! — вскрикнула она. — Обслуживание в этом местечке позорное. — Миссис Берроуз с размаху опустила чашку на блюдце.

— Все замерло, — пожаловалась она в никуда, отлично зная, что большая часть персонала сегодня на работу не пришла. — Можно подумать, что война началась.

— И правда началась, — раздался необычно тонкий голос.

Миссис Берроуз приподняла одно распухшее веко, чтобы посмотреть, кто с ней разговаривает. За другим столиком человек в твидовом жакете, лет сорока пяти с виду, короткими и точными движениями макал кусочек тоста с маслом в яйцо, сваренное в мешочек. Как и она, он, казалось, предпочитал оставаться в одиночестве, поскольку сел за небольшой столик в другой оконной нише. Кроме нее и этого посетителя в комнате не было ни одного человека. Последняя пара дней и впрямь выдалась странной: измученный персонал с воспаленными и слезящимися глазами делал все возможное, чтобы помочь пациентам, которые в основном предпочитали сидеть по своим комнатам.