Адские каникулы - Алиса Дорн Страница 56

– Когда лишишься места в редакции, будешь работать на нас.

Вообще-то я не собиралась увольняться из студгазеты… В остальном все звучало довольно дешево. Можно было и рискнуть. Узнать о Дизе. Или…

– Если я лишусь места в редакции, я буду работать здесь, в библиотеке, – уточнила я формулировку. – Не дольше, чем до получения диплома. В должности ассистента библиотекаря с адекватным рабочим функционалом, какой может быть в любой нормальной человеческой библиотеке. И с конкурентоспособной зарплатой! На уровне среднерыночной на аналогичной должности в Евросоюзе, а не Центральной Африке.

Первое правило факультета демонологии: обговаривай любую мелочь, плевать, насколько по-дурацки это выглядит. Иначе имеешь все шансы оказаться в вечном бесплатном рабстве.

Вроде бы все упомянула, но меня не оставляло чувство, что я что-то упустила… Еще одна хищная полуулыбка-полуоскал, и библиотекарь подали мне руку. Я ее приняла.

– Слово?

– Я, Наталья Николаевна Соколова, клянусь своим именем и своей жизнью… – Последнее в нынешних обстоятельствах мало стоило, но чем могла. – Да будут оба мира мне свидетелями.

Только я произнесла последнее слово клятвы, как сердце пропустило удар, а невидимая сверкающая нить связала нас отныне и до того момента, как я заплачу названную цену. Я дотронулась до нее: горячая. И, если вздумаю обмануть Бертрама, она тотчас затянется на моей шее. Я не знала всего этого, когда по глупости заключила сделку с Дизом – когда сама напрашивалась на следующие. Даже не могла всего почувствовать. Теперь мне было известно: даже у мироздания имелись принципы. И того, кто позовет его в свидетели и отступится от клятвы, оно не прощает.

– Ладно, что я забыла?

– График работы, – невозмутимо откликнулись Бертрам, правильно понимая вопрос. – Тебя ждет ненормированный рабочий день.

Точно. Но на меньшее в ГООУ я и не рассчитывала.

– Задавай свой вопрос. Один. Выбери его с умом, – предупредили меня библиотекарь.

Где-то я слышала эту фразу. В каком-то фильме? «Звездные войны»?

– Почему один? Это не вопрос, если что. Обсуждение условий.

– За остальные тебе нечем расплатиться.

Я снова вздохнула. И ведь не переубедить их. Итак. Один вопрос. Я уже собралась его задать, но остановилась. Не могла.

– Любой вопрос?

– Именно.

Мне было необходимо знать, жив ли Диз. Но не только он меня волновал. Письма не прекратились. Диз так и не успел выяснить, кто их отсылал, поэтому я могла только сидеть и ждать следующего.

«Скоро все начнется».

«Знаю, – набрала я в ответ на одно из них. – Кто ты? Что мы можем сделать?»

Но кем бы ни был таинственный отправитель, вступить со мной в переписку он не пожелал.

Только предупреждал, что времени все меньше и меньше.

Прости, Диз. Но не ты один сейчас в беде.

И двадцать жизней все-таки важнее, чем одна. Тем более Диз мог быть мертв – и тогда ему уже ничем не помочь.

Только как это сформулировать?

Вероятно, в этом году – в ходе ритуала, в котором, возможно, замешано руководство университета, – умрут двадцать студентов. У меня есть список имен, я в нем почти уверена. Как их спасти?

– Сэкономлю тебе время, – хмыкнули Бертрам. – Никак.

– Не верю. Неужели нет…

– Один вопрос, – напомнили они, перебивая. – Никто не обещал, что ответ тебе понравится.

– Но остального вы не отрицаете? Это ГООУ. Они запланировали…

– Один вопрос.

– Это утверждение. Университету нужны жертвы, – я поняла все, когда однажды вечером сидела в библиотеке, а за окном закрытой секции занимался рассвет. – ГООУ находится в подпространстве. Все, что нас окружает, – один большой карман. А карманы очень энергоемки. Чтобы университет продолжал стоять между мирами, нужно огромное количество магии…

В отличие от многих, я могла сказать, что знаю цену своей жизни. Тогда, в лесу, смешивая свою кровь с драконьей, я видела ее. В определенный момент времени количество магии, доступной одному индивиду, было, как правило, невелико. Но если его убить… Помножьте все эти отдельные моменты на почти вечную жизнь, и вы увидите… Бесконечность возможностей. Силу, которую сложно даже осознать. Масштабы которой восхищали и ужасали…

Двадцати жизней вполне могло хватить на век существования университета.

– Так что? Я права?

– Это утверждение. Утверждения не требуют ответа.

Черт бы побрал этих демонов! Нельзя хоть раз нормально поговорить? Подхватив сумку, я резко отодвинула стул, оставляя царапины на паркете.

– Ты пришла за «Географией Пандемониума», верно? Подожди.

– Сама найду. Я видела ее в открытой секции на втором этаже.

Голова от быстрого движения закружилась, пришлось сесть обратно. Еще один пафосный момент смазан.

– В твоем состоянии только подниматься туда, – библиотекарь потянулись к ближайшей полке и не глядя достали оттуда увесистый справочник в кожаной обложке. – Держи.

Осторожно поднявшись, я убедилась, что на этот раз пол все-таки решил остаться на своем месте, и, опираясь на дубовую столешницу, направилась к лестнице.

– Эй! – окликнули меня Бертрам. – Твой второй вопрос…

Я не стала оборачиваться.

– Мне нечем за него платить. Вы сами сказали.

– Считай авансом к первой зарплате, – не дали сбить себя с толку библиотекарь. – Он жив.

Я остановилась перед первой ступенькой.

Тогда почему он не отвечал?

– Мне нравится смотреть на твой анализ крови, – поприветствовал меня Сереш, когда я зашла к нему в очередной раз. – Чистый Пикассо. Кубический период, разумеется.

Я плюхнула рюкзак на его стол и уселась напротив.

– Надеюсь, ты имеешь в виду не «Авиньонских девиц». С борделем мою кровь еще никто не сравнивал. С чего вообще такая честь?

– Мы с Анн летали на выходные в Париж. Бродили по музеям… Как обмороки? – безо всякого перехода спросил он.

– Лучше.

– В самом деле? Это хорошо. Значит, переливания действуют.

– Хочешь сказать, немного тормозят процесс, – проворчала я, наматывая шарф на шею.

К апрелю в ГООУ решила прийти осень. После жары температура опустилась до плюс десяти, и в воздухе витал запах прелых листьев, хотя кроны деревьев оставались зелеными. А мое тело решило, что красные кровяные тельца ему больше не нужны. Жаль, оно не подумало, что драконья кровь не спасет от низкого гемоглобина и анемии.

– Отсутствие сильного регресса – уже прогресс, – наставительно заявил Сереш. – Меня больше интересует другое. Знаешь, какова норма содержания железа в организме?