Алиса в Замужикалье - Евгения Халь Страница 56

Он тяжело вздохнул и сказал:

– Твоя беда в том, что ты все пытаешься просчитать, выгадать и проконтролировать. Включая собственные чувства. А они ведь контролю не поддаются. Как бы ты не закрывала свое сердце от любви, в один прекрасный день она придет, сядет напротив тебя и предъявит счет. Длинный такой счет, со множеством нулей.

Нистар говорил очень тихо, спокойно и даже убедительно. Но моя злость не отступала. Любовь-не любовь, но крутить собой я больше не позволю! Я ему задаю вопросы, а он молчит. И Доля инфу выдает дозированно, как доктор слабительное.

– Вот вы у меня где все сидите с вашими играми престолов! – я рубанула ребром ладони по горлу. – С Долей  ничего сделать не могу, а вот Азара заставлю всё рассказать. Хотите, чтобы я помогала? Положите все карты на стол. Если Азар видел мой танец, то он должен быть в академии. Что вполне логично. Как говорил один мудрый сенсей из американского боевика:

– Самое безопасное место при торнадо в его центре. Когда все сносит  к  чертям, внутри этой сумасшедшей воронки есть крошечное тихое местечко. Азар в академии, дракоша. Я чувствую.

– Я, конечно, не спорю, что влюбленные обладают повышенной чувствительностью и интуицией. К примеру, возьмем Шекспира, Ромео и Джульетту.

– Не грузи меня интеллектом! Иначе я тебя нагружу гравитацией! – зарычала я, надвигаясь на него, и замахнулась.

– Обойдёмся без травматизма! – взвизгнул Нистар и затрепетал крылышками, взлетая под потолок.

Я вскочила на кровать и подпрыгнула, а прыгаю я хорошо! Поэтому мне удалось зацепить его хвост и дернуть вниз.

– Ты меня завтра же проведешь в Зафеминье! Это единственно место в академии, где можно спрятать мужчину! В нашем Замужикалье они все на виду. А там он вполне может прикинуться студентом. Или ветошью.

– В Зафеминье? – дракоша закатил глаза и попытался хлопнуться в обморок.

Но я его хорошенько встряхнула и он быстро пришел в себя.

– Ни за что! – решительно сказал он и гордо вскинул подбородок, сложив лапки на груди. – Я не допущу, чтобы тебя наказали ссылкой в необитаемый мир на веки вечные! Ты забыла, что это строго запрещено? Все проходы между отделениями заблокированы, чтобы фатумы и фатальи друг в друга не влюбились по молодому делу, и не начался бы хаос в судьбах. И без влюбленных богов судьбы во всем Ковре Миров кавардак. Лучше убей меня сразу! Тогда обо мне будут слагать легенды и песни. Я войду в историю как пример неисчерпаемого мужества и преданности фамильяров. И, может быть, рыцари даже создадут Орден имени меня, – он всхлипнул и утер одинокую слезу, скатившуюся по щеке.

В этом маленьком существе было столько решимости защитить меня, что вся моя злость со свистом улетучилась, как  воздух из проколотого надувного мяча. Я ослабила хватку, поцеловала его в нос и прошептала:

– Ты ж моя радость! Ну пожалуйста! На десять минуточек. Я наложу Грим Судьбы, как там, на экскурсии в мире ящериц, и никто не узнает.

– А если ты нарвешься на Недолю или Горала? – вскинулся дракоша. – Им Грим Судьбы нипочем!

– А я осторожненько и быстренько. И потом ты же будешь с мной. Я-то туда точно одна не проберусь. А ты подскажешь, посоветуешь, ты же у меня умница! – я пощекотала его животик.

– Нет! – он скинул мою руку с живота.

Ладно, пойдём ва-банк! Эх, пропадать – так с музыкой!

– А я книжки буду читать из того списка, что ты мне составил. Раз в неделю, честно-пречестно! Клянусь "Форбсом"! – я посмотрела на него самым правдивым взглядом из своего большого запаса на все случаи жизни.

Взгляд был опробован на московских коллекторах и промашки не давал. Дракоша колебался. Он искоса глянул на меня и сказал:

– Каждый день чтения, по полчаса перед сном. А чтобы исключить возможность жульничества, будешь пересказывать, что запомнила. Начнешь с Шекспира и прочтешь его полностью.

– Ибица сердце перестало… то есть, как же я напугана! Ты что меня убить хочешь? Одну книгу для ознакомления, и хватит.

– Всё собрание сочинений!

– Половину, – неохотно уступила я, тяжело вздохнув.

– Три четверти полного собрания сочинений, и дальнейший торг неуместен, – дракоша поджал губы, что у него означало крайнюю степень решимости.

– Ладно, садюга. Три четверти.

– Продано! – в лапках Нистара появился крошечный золотой молоточек, которым он стукнул по воздуху, словно заправский аукционист. – Нам нужен гениальный план действий.

Судьбоносный этикет считался самым скучным курсом в академии. До меня доходили слухи, что руководительница курса странная, но я не думала, что настолько. Столы в классе этикета были сдвинуты в круг. Я села между Дейной и Акавишей, стараясь на нее не смотреть. После отбора отношения между нами ухудшились. Я с трудом выносила ее. А она хлопала глазами, изображая невинность. И всё пыталась мне угодить. Знает, паучишка, чью муху пытается сожрать! Просто конфликтов не любит. В тихом омуте иногда зубастые крокодилы водятся.

Прямо напротив меня расположилась Шамтара в окружении подружек. Вся эта зеленомордая компания буравила меня взглядами и беспрерывно шепталась, громко и глупо хихикая. Я демонстративно скривилась и едва сдержалась, чтобы не показать рептилоидам язык.

Дверь класса вдруг распахнулась, и в проеме показался огромный сундук, который тащили по воздуху два домашних гоблина каждый размером с трехлетнего ребенка. Надрываясь от натуги, они трепетали огромными ушами и шмыгали длинными носами.

Вслед за ними в класс влетело белое облачко, зависло в воздухе, вспыхнуло искорками и превратилась в полупрозрачную старушку, одетую в строгий английский костюм и изящную шляпку. У меня аж  дыханье сперло.

– Это что с ней такое? – шепотом спросила я Дейну. – У нее папа рентгеновский аппарат?

– Она призрак, – едва слышно ответила Дейна. – И… – договорить она не успела.

– У меня великолепный слух! – отчеканила преподавательница. – Так что давайте я сама расскажу вам некоторые подробности своей биографии, дабы избежать ненужных вопросов. – Меня зовут Миссис Пампкинс, и я – призрак. Прежде, чем стать таковой, я жила в Букингемском дворце и воспитала два поколения английских королей. Но меня погубила любовь к вишневым пирогам. Я умерла, подавившись косточкой.  Мой опыт в воспитании был так велик, что Ангел Смерти, отобрав у меня земную жизнь, оставил мне ипостась привидения. И мои огромные знания не пропали. Будучи  призраком, я воспитала еще десять поколений британских монархов. После чего заслужила от Ангела Смерти повышение в должности и была переведена в академию, так как в Букингемском дворце меня донимали ужасные сквозняки, – она замолчала, оглядела класс и щелкнула пальцами.

Крышка на сундуке резко откинулась, и сидевшие на ней гоблины, с визгом шлепнулись на пол. Из сундука вылетели тарелки, бокалы, чайники, ложки, вилки и прочие столовые принадлежности. Вся эта утварь плюхалась на столы перед нами, выстраиваясь в строгом порядке: маленькие закусочные тарелочки на больших блюдах для горячего, вилки и ножи, как дворцовый караул, с двух сторон от тарелок. Последними посреди каждого стола гордо приземлились высокие бутылки из фиолетового стекла.