Девчонка из Слезных трущоб - Ирина Матлак Страница 55

— Как все прошло?

— Как видишь, жива, — улыбнулась я, поняв, что подразумевается вчерашнее общение с адмиралом. — Слушай, Тэйн… спасибо. Правда, спасибо. Ты не был обязан за меня вступаться. Я бы поняла, если бы ты ушел.

Куратор недобро прищурился:

— Ты за кого меня принимаешь? Среди ловцов никогда не было трусов и предателей. Ты спасла Льео, так что мы в расчете.

В отличие от меня, Тэйн наказание все-таки получил — то самое, о котором говорил адмирал. Его нагрузили дополнительными работами, и теперь вместо продолжения празднований ему предстояло убирать ангары. По его словам, этот вариант был самым безобидным, но я все равно считала такое положение вещей несправедливым, поэтому без колебаний приняла решение.

— Тебе нужно идти прямо сейчас?

Получив утвердительный ответ, демонстративно поднялась с места и выразительно посмотрела на куратора:

— Мы вместе были в катакомбах дроу и вместе будем отбывать наказание. Среди кадетов, ловец Брогдельврок, трусов и предателей тоже быть не должно.

Возразить на такой аргумент Косичке было нечего, и ему не осталось ничего другого, кроме как принять мою помощь.

Быстренько попрощавшись с Крилл, я вместе с куратором отправилась отрабатывать свои ночные подвиги. Человеческий отдых отменялся, но, как ни странно, это вовсе не огорчало. За время обеда я набралась сил и в ангары входила, полная энтузиазма.

Мой энтузиазм жил ровно до тех пор, пока смотритель летунов не всучил нам лопаты и не отправил прямиком к дрыхнувшим грифонам. Следом за энтузиазмом на тот свет отправились и мои наивные представления о том, что летуны — прекрасные, изумительные и во всех отношениях возвышенные существа.

«Полночь, ну ты и…» — хотела было высказаться я, но все-таки промолчала.

Как вскоре выяснилось, пегасы ничуть не уступают в «возвышенности» грифонам, а судя по количеству того, что требовалось убрать, даже их превосходят.

Выкатывая из очередного стойла наполненную доверху тележку, я подавилась смехом, увидев, как Косичка справляется с ящерами. Закатав рукава, сосредоточенный, прекрасный в своей надменности, ундин работал лопатой с таким видом, словно присутствовал на аудиенции самого короля.

Смотритель тем временем отсиживался в сторонке, почитывал свежий выпуск столичной газеты и неспешно раскуривал трубку, явно наслаждаясь происходящим. Проходя мимо него, я машинально бросила взгляд на газету и вдруг задержалась на заголовке одной из статей.

— Простите, можно взглянуть?

Нехотя оторвавшись от чтения, смотритель выдохнул колечко белого дыма и красноречиво глянул на мои перепачканные рукавицы. Я тут же поспешно их сняла и, как только газета оказалась у меня в руках, быстро пробежалась взглядом по заинтересовавшей статье. В первой новостной колонке говорилось о том, что через две недели в Сумеречье прибывает принцесса Линария.

— «Хотя визит ее высочества позиционируется как неофициальный, есть основания полагать, что королевская семья обеспокоена происшествиями в Сумеречном море и желает контролировать ситуацию лично, — полушепотом зачитала я. — По этим же причинам продлено пребывание в Сумеречье адмирала Рея, который должен был вернуться в столичный корпус сразу после праздников алых рассветов».

Дочитав до конца, я вернула газету недовольному смотрителю летунов, машинально надела рукавицы и задумалась. Больше всего удивляло то, что в Сумеречье отправили именно Линарию — принцессу, к которой никто и никогда не относился серьезно. Она сторонилась политики, редко появлялась на людях, да и вообще при своем положении умудрялась вести уединенный образ жизни.

Если королевская семья желала наблюдать за ситуацией лично, почему не доверили это Калисте, которая уже находится в Сумеречье? Или кронпринцессе Оксаре? Или тому же принцу Дэрену, который везде стремится быть первым?

— Навоз сам себя не уберет! — выдернул меня из размышлений смотритель. — Работаем, работаем, не то сообщу вашему капитану, что от наказания отлыниваете!

Пришлось возвращаться с поднебесного к глубинному, браться за ручки тележки и продолжать трудиться на благо родного корпуса. Через несколько часов ангары блистали чистотой, да так ярко, что хоть торжественный прием здесь проводи!

— Я без сил, — сползая по стеночке, сообщила стоящему рядом Тэйну.

— Обычное состояние для кадета, — сложив руки на груди, хмыкнул тот. — Скоро привыкнешь.

Да я уже. За то недолгое время, что живу в корпусе, действительно привыкла и к его распорядку, и к устоям, и к тем, кто в нем служит. Вся жизнь стала суматошной, насыщенной, полной самых разных событий, и мне это начинало нравиться.

— Э-э, чего расселись? — задорно спросила входящая в ангар Агира.

— В комнате отдыхать уже не нравится? — поддакнул ей Аргар.

Увидев, как ящеры, которых они вели под уздцы, оставляют за собой мокрую дорожку талого снега, Тэйн взревел:

— Только ведь убрали!

Саламандры переглянулись, окинули взглядами все еще существующую здесь чистоту, одновременно щелкнули пальцами, и вода испарилась.

— Так-то лучше, — величественно кивнул ундин и, сделав ручкой, сообщил: — Я к себе.

Агира проводила его задумчивым взглядом и, дождавшись, пока отойдет достаточно далеко, обратилась ко мне:

— И с каких это пор он с тобой так любезен?

С ответом я не нашлась и за неимением оного мило улыбнулась.

Вообще-то была уверена, что после такого марафона захочу лишь последовать примеру куратора и вернуться к себе, но озвученное саламандрами предложение оказалось очень заманчивым. Уже через час они намеревались снова лететь в город, дабы как следует погулять, и пригласили составить им компанию. И хотя я особой выносливостью и неугомонностью не отличалась, да и праздно шататься по городу не хотела, но предложение все-таки приняла, попросив подвезти меня в центр. Слишком уж долго я оттягивала визит к лучшей подруге — пора наверстывать упущенное.

— Фрида, у тебя совесть есть?! — встретила меня воплем Далия, когда я появилась на пороге ее дома.

Предвидя такую реакцию, я заранее подготовилась: купила ее любимые пирожки в лавке господина Гринда и даже прихватила пару шоколадных пончиков.

Подруга мрачно смотрела на меня несколько долгих мгновений, явно преисполненная решимости как можно дольше не прощать, но запахи свежей выпечки были такими волшебными, такими притягательными и одурманивающими, что она сдалась.

Молча посторонилась, давая пройти, и, как только я оказалась внутри, мгновенно переменилась. Не дав переодеться, схватила за руку и в нетерпении потащила на кухню. Вытолкала оттуда ужинающих братьев, плотно закрыла дверь, медленно повернулась ко мне лицом и с горящим взором потребовала:

— Рассказывай!

Пока я честно и добросовестно делилась подробностями жизни в корпусе, благоразумно опуская некоторые моменты, в кухню заглянула госпожа Виана. Мама Далии тоже проявила интерес к моей службе, искренне порадовалась скромным успехам и, заварив нам свой фирменный чай, удалилась.