Наследник Новрона - Майкл Дж. Салливан Страница 55

— Это же мой Убийца! — вскричала Амилия, с ужасом представив себе, что стала виновницей гибели лучшего сокола леди Женевьевы.

Забыв обо всем на свете, она пришпорила лошадь и галопом пронеслась через поле к реке. Подскакав к берегу, она увидела обеих птиц, которые беспомощно бились в воде, вздымая вокруг себя облако водяной пыли. Одна из собак уже плыла к ним в ледяной воде. Амилия направила своего скакуна в реку, однако Бректон успел его перехватить.

— Стоять! — крикнул он, беря лошадь под уздцы.

— Но там мой сокол! — торопливо возразила Амилия, не отрывая взгляда от трепыхавшейся птицы.

— Смотрите, с ним все в порядке, — заверил ее рыцарь.

Первая собака уже добралась до Убийцы и осторожно схватила его зубами. Держа птицу над водой, она поплыла к берегу. Между тем вторая собака бросилась подбирать жертву Убийцы. Перепелка сопротивлялась, но Амилия с удивлением обнаружила, что сокол даже не дернулся, когда оказался в зубах у громадного пса.

— Вот видите, — сказал Бректон, — собаки и птицы обучены доверять и защищать друг друга. В точности, как солдаты.

Собака выбралась из воды на берег, держа в зубах сокола. Амилия и Бректон спешились. Собака принесла им птицу, осторожно разжала челюсти, Убийца тут же вспорхнул на запястье Амилии. Он расправил крылья и встрепенулся, разбрызгивая воду.

— С ним все в порядке! — восхищенно воскликнула Амилия.

К ним подбежал слуга и подал ей висевшего на ремешке вниз головой перепела.

— Ваша добыча, миледи, — произнес он почтительно.

Когда Адриан среди дня вернулся на кухню, Ибис Тинли устроил для него настоящий пир: на столе красовались блюда со всеми мыслимыми и немыслимыми сортами мяса, сыра и хлеба. Комнату привели в идеальный порядок, лишние мешки убрали, пыль с полок стерли, пол вымыли. На столе стояли только что зажженные свечи, а вместо обычного стула появилось большое мягкое кресло. Адриан догадался, что это дело рук не одного только Ибиса. Очевидно, среди слуг разнеслась весть о том, что он появится здесь снова. На кухне собралось вдвое больше народа, и многие просто глазели на него, забыв о делах.

На этот раз Ибису было не до разговоров с Адрианом. Повар, точно безумный, носился по кухне, готовил дичь, добытую аристократами, вернувшимися с охоты. Служанки ощипывали перепелов, фазанов и уток, и длинная гирлянда обезглавленных птиц занимала чуть ли не всю кухню. Работы было так много, что даже Ибису пришлось свежевать кроликов и белок. Несмотря на свои заботы, повар отвлекся, как только на кухне появилась Амилия в чудесном белом платье и меховой накидке.

— Ибис, смотри, я добыла целых двух перепелов! — крикнула она, держа птиц над головой.

— Неси их сюда, девочка. Давай посмотрим на твои сокровища.

На каждом пиру Адриан видел Амилию издалека, но сейчас впервые находился рядом, и она показалась ему гораздо привлекательнее, чем раньше. Да и одета была лучше. Возможно, это объяснялось исходившей от нее энергией или румянцем на щеках от холода, но она выглядела более живой.

— Ну, эти самые лучшие из всех, — заявил повар, осматривая ее трофеи.

— Пусть они тощие и маленькие, но зато они мои! — крикнула она и радостно рассмеялась.

— Могу я сделать вывод, что ты охотилась не одна?

Амилия лишь улыбнулась в ответ. Сложив руки за спиной, она прошлась по кухне, покачивая бедрами.

— Ну, ладно, девочка, не дури мне голову.

Она снова рассмеялась и повернулась к Ибису.

— Он провел со мной почти весь день. Он — настоящий рыцарь, и мне кажется… — Тут она осеклась и замолчала.

— Что тебе кажется? Давай не томи, девочка.

— Я думаю, он ко мне неравнодушен.

— Ба! Какие тут могут быть сомнения. И что он говорил? Какие слова произносил? Он читал тебе стихи? Поцеловал посреди чистого поля?

— Поцеловал меня? Он слишком хорошо воспитан для таких вульгарностей, но он очень нервничал… Даже иногда вел себя глупо. И не мог отвести от меня глаз!

— Глупо? Сэр Бректон? О, девочка, он у тебя на крючке. Да, достойный улов, вот все, что я могу сказать.

Амилия не удержалась и залилась смехом, закинув назад голову, и закружилась на месте. Тут только она заметила Адриана и замерла на месте.

— Извините, я зашел перекусить, — сказал он. — Через минуту я уйду.

— О нет, вам не нужно уходить. Просто я вас не заметила. Однако я тут часто бываю, и кроме тех, кто здесь работает, никого раньше не видела.

— Здесь я чувствую себя спокойнее, чем в главном зале, — заметил Адриан. — Я и так постоянно вступаю в поединки с рыцарями. Мне совсем не хочется соревноваться с ними еще и за трапезой.

Амилия подошла и с легким недоумением посмотрела на Адриана.

— Вы говорите не так, как другие рыцари.

— Это сэр Адриан, — сообщил ей Ибис.

— О, вы помогли сэру Бректону и моему бедному Нимбусу, когда на них кто-то напал, — воскликнула она. — Это очень благородно с вашей стороны. И вы участвовали в поединке без шлема. Вам удалось выбить всех своих противников из седла с первой попытки, и много копий было сломлено о ваш щит. Вы знаете в этом деле толк, верно?

— И завтра он сойдется с сэром Бректоном в схватке за звание победителя, — напомнил ей Ибис.

— Верно! — воскликнула она, прижав руку к губам. — А вас когда-нибудь выбивали из седла?

Адриан пожал плечами и смущенно признался:

— Нет, с тех пор, как я стал рыцарем.

— О, я не хотела… Я не имела в виду… Просто… Можно вас спросить, это очень больно, когда падаешь на землю? Думаю, это ужасно неприятно, несмотря на стеганый кафтан под латами. Когда тебя на полном скаку сбивают с коня, это, наверное, страшно? — В ее серых глазах появилась тревога. — Но с другими рыцарями все в порядке? Я видела, как сэр Муртас и сэр Элгар принимали сегодня участие в соколиной охоте. Они скакали вместе и смеялись, поэтому я уверена, все будет хорошо, кто бы ни победил. Я знаю, что завтра последний поединок, и победить в таком турнире большая честь. Теперь я понимаю, что всем хочется показать себя с лучшей стороны, когда на них смотрят. Но я прошу вас учесть, что сэр Бректон хороший человек — очень хороший. Он бы никогда не причинил вам вреда сознательно. Надеюсь, вы испытываете такие же чувства? — Она пожала плечами и улыбнулась.

Адриан положил на стол хлеб, чувствуя, как к горлу подкатывает тошнота. Он решил, что, пожалуй, ему не стоит больше питаться на кухне.