Ведьма и живая вода - Ника Веймар Страница 55

Рик замер, нехотя, через силу, отстранился, прижался лбом к моему лбу и тихо выдохнул:

— Ведьмочка, я не каменный. Ты слишком соблазнительна. Нам лучше остановиться, пока я ещё могу это сделать.

Его глаза потемнели от тягучего, почти болезненного влечения и жажды обладания, а пылающий страстью взгляд стал почти физически обжигающим. И от ощущения власти над ним, истинно женского могущества меня снова опалило волной жара. Сейчас, в этот момент ничего не имело значения, кроме переполняющего меня желания и странной потребности в этом язвительном, недоверчивом, невыносимом и таком необходимом мужчине.

Обвила руками его плечи, пробежалась пальцами по напряжённым мышцам и, глядя снизу вверх, тихо спросила:

— А нужно ли останавливаться? Я же не требую потом на мне жениться.

Ожидала, что теперь он точно сорвётся, даже на миг испугалась собственной смелости, но Родерик тяжело вздохнул, с сожалением убрал ладонь с моего бедра, склонившись, запечатлел на моих губах еще один быстрый и жаркий поцелуй, после чего всё-таки сделал шаг назад. Закрыл глаза, потёр ладонями виски и криво усмехнулся:

— Ты достойна лучших условий для инициации, чем мой рабочий стол.

Эта фраза обожгла меня, точно удар хлыста. Щёки моментально вспыхнули от обиды, горло перехватило спазмом. Только и смогла выдавить:

— Да при чём тут вообще инициация?

Крепко зажмурилась, пытаясь сдержать рвущиеся наружу злые слёзы. Самым гадким было то, что обижаться я могла только на себя: это не архимаг выдумал, что я исключительно ради инициации и в поисках сильного мага явилась в горный котовник, я сама неоднократно это заявляла. Но сейчас отчего-то было горько, что Рик считает, будто я и впрямь целовалась с ним исключительно из желания поскорее соблазнить, полностью обрести силу и черпать из полноводной реки, а не быстрого, но неглубокого ручейка.

И когда меня молчаливо и непреклонно снова притянуло в такие уютные, тёплые объятья, изрядно потрёпанная за последние несколько недель выдержка всё-таки дала трещину. Нет, я не прокляла архимага, даже не влепила ему пусть несправедливую, зато благородную пощёчину. Я просто замахнулась, насколько могла, и принялась самозабвенно лупить кулачками по широкой груди, по плечам, по рукам, бережно и осторожно прижимающим меня всё ближе. Места для замаха было немного, мои ладони соскальзывали, не били, а почти что гладили, а потом оказалось, что я и вовсе уже не могу пошевелиться, потому что макушку придавило тяжёлым подбородком, а спину поглаживает горячая ладонь, почёсывает между лопатками, проходит вдоль позвоночника и снова поднимается наверх. Стоило притихнуть, как вторая ладонь ласково коснулась моего лица, заставляя вскинуть голову, и в этот же миг Ρик снова поцеловал меня. Удивительно мягко, осторожно и настойчиво. И я, соскользнув со стола и привстав на цыпочки, отвечала ему, пусть не слишком умело, зато искренне, чувствуя, как с каждой секундой ослабевает уже которую неделю живущее внутри напряжение. И когда он наконец оторвался от моих губ, я не упала без сил лишь потому, что он продолжал крепко держать меня. Зато плакать больше не хотелось.

Не сопротивлялась, когда архимаг легко подхватил меня на руки и, сделав несколько шагов, опустил в кресло. Затем перед носом появился стакан с водой. Благодарно кивнув, сделала несколько глотков и озадаченно нахмурилась, ощутив на языке лёгкий сладковатый привкус.

— Здесь несколько капель успокоительного настоя, — верно истолковал моё замешательство Родерик. — Пей, ведьмочка, не отравишься. Я неплохо разбираюсь в зельях.

Я хотела было возразить, что ничего такого и не думала, но вовремя поняла, что он шутит. Ещё бы архимаг плохо разбирался в эликсирах! Да и успокоительное, если уж начистоту, было весьма кстати.

— Так почему тебе показалось, что я изменил решение? — поинтересовался Родерик, присаживаясь на свободный стул. — Наша договорённость в силе, ты можешь провести свой ритуал.

Я заёрзала в кресле, понимая, что сорвалась зря. Не разобралась, не выяснила досконально, а сразу ринулась высказывать претензии. Но ведь ситуация казалась вполне однозначной…

— Сегодня утром за завтраком нейса Радмила сказала, что после прогулки по столице мы вернёмся во дворец, но буквально на полчаса, а потом отправимся к леднику, — нехотя начала я. — И заночуем неподалёку от него на постоялом дворе, потому что сегодня полнолуние и ледник будет сверкать, точно живое серебро, а лунные лучи, отражаясь от острых граней, расцветят всё вокруг радужными бликами.

— И? — подбодрил меня архимаг.

— И я подумала, раз она ничего не сказала про меня, значит, это объявление касается всех, — призналась я. — А потом нейса Радмила упомянула, что ты… вы остаётесь во дворце, пока мы будем гулять по городу, и я решила, что это мой единственный шанс высказать всё, что думаю про подобный обман. Я бы не стала скандалить при всех, дей архимаг.

— Это я уже понял, — отмахнулся Родерик. — Но у меня два вопроcа. Первый тебе уже знаком: почему ты решила, что я нарушил нашу договорённость? Пока я так и не услышал ответа.

Умеет же он задавать неудобные вопросы! Ох, и не отвертеться ведь.

— Мне тяжело понять вас, дей Родерик, — тихо произнесла я. — Вначале я думала, что вы едва меня терпите и подозреваете во всех смертных грехах, потом показалось, что неприязнь сменилась интересом. Признаюсь, я искренне считала, что вы со мной флиртуете. Но после некоторых событий, имевших место в Иггле, вы снова отстранились и в последние дни вели себя крайне холодно. — Помолчала и закончила едва слышно: — И сегодня я решила, что это была лишь игра… Как вы сказали вчера, тщательно выверенная месть. Дать мне разрешение на магическую практику, а потом отозвать его.

— Я был занят, ведьмочка, — спокойно пояснил архимаг. — Как уже говорил тебе, у меня предостаточно обязанностей, которые никто не отменял. И хоть я постарался свести угрозы к минимуму на то время, что сопровождаю гостий Монтариуса, иногда моё вмешательство необходимо. Что же касается твоего предположения про месть, то не в моих правилах шутить подобными вещами. К тому же, я знаю, что тебе это необходимо. Не хотелось бы, чтобы из-за чужой подлости ты начала бояться высоты.

Дважды ох! Такого обстоятельного и подробного пояснения я не ожидала. Собственный эмоциональный взрыв и истерика выглядели теперь совсем некрасиво. Ворвалась, понимаете ли, в кабинет, как демон мести, выгнала какого-то важного собеседника, судя по виду, родственника, учинила скандал и обозвала двуличным. Стушевалась окончательно и пробормотала:

— Прости…те. А второй вопрос?

Родерик склонил голову к левому плечу, а на его губах мелькнула едва заметная улыбка.

— В постели ты меня тоже будешь на вы называть и обращаться исключительно официально?

— Рик! — возмутилась я.

Щёки снова горели от смущения. Я говорила, что предыдущий вопрос был неудобным? Нет, он был нормальным!

— Вот так-то лучше, — усмехнулся оборотень. Хищно потянулся, не сводя с меня пристального взгляда. — Кстати, раз уж ты сама заглянула, возьми. — Передо мной легла тонкая серебристая монетка, выпуклая с одной стороны. — Насколько помню, речь шла про лес. Это маячок. Когда закончишь свою волшбу и решишь вернуться, выйди к дороге и активируй маячок. Дежурный водитель получит сигнал и прибудет за тобой. Если твой ритуал займёт немного времени, он тебя подождёт.