Любава - Кай Вэрди Страница 55

По дороге в деревню Илия просчитывал в голове различные варианты, каким образом добиться опеки над девочкой. Конечно, идти против епархии не стоило, но отдать Любаву в детский дом… Ну нет! Перебрав в голове кучу различных вариантов, Илия решил воспользоваться помощью и поддержкой мэра Алуханска — он рассчитывал, что по команде Сергея Николаевича ему отдадут девочку под опеку.

Но и здесь он наткнулся на непонимание и сопротивление. Сначала Сергей Николаевич никак не мог понять, откуда в Ивантеевке взялся ребенок. Потом долго убеждал его, что детей-бомжей, тем более неучтенных, во вверенном ему районе в принципе быть не может. Наконец, глядя на непробиваемого священника, разозлился.

— Я вообще не понимаю, что происходит в этой вашей Ивантеевке! Была деревня как деревня, сидели там старики тихо, никому ничего не нужно было! А сейчас? То у вас трупы, то вам автобусы подавай, то вам лавка понадобилась, теперь еще выясняется, что там бомжи обосновались и детей неучтенных плодят! Вас зачем прислали? Церковь восстанавливать? Вот и восстанавливайте! Что вы лезете везде? — став бордового цвета от ярости, кричал на Илию Сергей Николаевич.

— С бомжами мы разберемся, не волнуйтесь. Все, что я прошу — помогите оформить опеку над ребенком, — спокойно проговорил в десятый уже раз священник.

— Как? Ну как, по-вашему, я должен ее оформить? Откуда она взялась? Вы предлагаете мне признать, что у меня по деревням Маугли разные скачут? — ярился мэр.

— Так я же вам и предлагаю выход. Давайте оформим меня отцом девочки, — пытался убедить его Илия. — Просто получится штраф за позднее сообщение о рождении ребенка. Я его выплачу.

— А мать? Вы же не женщина, чтобы родить этого ребенка! — всплеснув руками, высказал ему Сергей Николаевич.

— А матерью настоящую мать, Зоську, запишем. А потом я лишу ее родительских прав, — убеждал его Илия. — И потом, это проще, чем усыновление. И не будет никаких беспризорных детей.

— Вы меня что, на преступление толкаете? — зашипел мэр. — В тюрьму посадить захотели? Ну нет уж, на подобное я не пойду! Есть служба опеки, вот пусть они и занимаются! А я еще им и вопрос задам, каким образом они беспризорного ребенка проморгали! — снова повысил голос мэр. — И вообще! Мне надоело! Я вплотную займусь вашей Ивантеевкой! Развели там, понимаешь! И знаете что, уважаемый? — мэр Алуханска, опершись двумя руками на стол и нависнув над ним, злобно уставился на Илию. — Готовьтесь к отъезду! Я добьюсь вашей отставки! А сейчас вон отсюда!

Илия вышел от мэра весьма озадаченным. Он искренне не понимал, почему отправить ребенка в детский дом можно, а отдать его на усыновление — нет? Почему ребенку в детском доме должно быть лучше, чем в семье, пусть даже и без матери?

Выйдя из администрации, Илия отправился по магазинам. Покупая все необходимое для девочки на первое время, он заглянул и в отдел игрушек. Взяв пазлы и несколько развивающих игр, он зацепился взглядом за красивую фарфоровую куклу в длинном платье. Первым порывом было взять ее, но, внезапно представив Любаву с этой куклой в руках, он содрогнулся — слишком явным получилось сходство с той, погибшей, Любавой. Быстро пройдя мимо куклы, он направился на кассу.

Закончив с покупками, Илия поехал в больницу. Там его уже ждали довольные Гречко и Алексей Александрович с бумагами.

— Добрый день, батюшка! — капитан просто лучился от удовольствия. — А мы вот вас ждем. Все готово. Запрос от больницы через почту отправлен в наше отделение. Через дней десять он туда доберется. Там его ненадолго, на недельку-две, потеряют — отнесут по ошибке не в тот кабинет, и там он полежит, ожидая своей очереди на рассмотрение. Потом еще неделю порешают, кому заняться этим делом. Дело важное, ребенок все-таки. Постараюсь взять себе, ибо уже был ознакомлен, и на место выезжал, да и ребенок где, знаю. Еще неделю совещаний, а после, если за это время не сможете добиться хоть чего-то, почтой же отправлю запрос в областную службу опеки. Ошибусь адресом, бывает. Пока разберутся, что к чему, пока отправят по месту назначения… В общем, думаю, месяца три мы выиграем. Вот как-то так, — довольный Гречко потирал руки, явно напрашиваясь на похвалу.

— Спасибо большое, — улыбнулся Илия. — Вы просто волшебник!

— Ну а мы со своей стороны уведомляем отдел полиции по делам несовершеннолетних, что к нам попала беспризорная девочка. Так как держать ребенка в больнице не имеем возможности по причине дефицита койко-мест, девочка временно передается под опеку иерею Илии в деревню Ивантеевка. Характеристика прилагается, — улыбаясь, протянул бумаги Илии Алексей Александрович. — Тут не хватает только вашей подписи, и можете забирать Любаву. Разумеется, все бумаги будут отправлены в отдел по несовершеннолетним самым надежнейшим способом — почтой России. Лично отнесу завтра на почту. Естественно, если не случится срочного вызова к ребенку, которому стало хуже, — судя по хитрой улыбке заведующего отделением, в ближайшую неделю буквально всем детям, находящимся на лечении, внезапно сильно поплохеет, и несчастному завотделением грозят ранние побудки по срочнейшим вызовам.

Тепло распрощавшись с докторами и капитаном, Илия забрал Любаву и отправился домой.

Остаток недели мужчина наслаждался домашним покоем и размеренной жизнью. Девочка легко приспособилась к его графику, охотно помогала с домашними делами, даже старалась что-нибудь сделать самостоятельно до его прихода — лишь бы он быстрее освободился и они сели играть вместе или читать. Сказка на ночь стала для нее необходимостью. Умывшись и переодевшись в пижамку, Любава хватала книжку, садилась на кровать и ждала, пока он вернется из душа. Ложиться спать без очередной сказки она не собиралась.

Илия пока не позволял ей выходить из дома, да она и сама никуда не рвалась — у мужчины было стойкое ощущение, что девочка отогревается домашним теплом и отсыпается в спокойной обстановке за все годы бродяжничества.

Единственное, от чего у него не получалось отучить Любаву — это спички. Они лежали у нее во всех карманах, даже в пижаме, и при попытке забрать их он натыкался на серьезный тревожный взгляд серых глаз, внимательно следящих за тем, куда он их денет. Едва он убирал их, Любава вставала, брала спички и клала их обратно в карман.

— Любава, зачем они тебе? — устало спрашивал Илия каждый раз, и каждый раз получал исчерпывающий ответ: