Невыносимая невеста, или Любимая студентка ректора - Ольга Обская Страница 55

Рядом с распахнутой дверью экипажа материализовался мужчина в стильной бордовой ливрее.

— Рад приветствовать Вас в нашем клубе, лерра Валерия, — поставлено радушным голосом произнёс он.

То есть экипаж прибыл всё-таки в клуб? Никаких неожиданностей? Лера поднялась с диванчика, чтобы выбраться наружу. В голове до сих пор был лёгкий туман. Тяжело ей далась репетиция неофициального обращения к Тоцкому.

— Мы всегда бесконечно счастливы принимать в нашем клубе представителей уважаемого семейства Ольшанских, — выдал новую порцию елея швейцар и протянул руку, чтобы помочь Лере спуститься по ступеням экипажа. — Ваш отец уже ожидает вас.

Он так старался, что у Валерии невольно создалось впечатление, что ей здесь действительно несказанно рады. Хотя умом она, конечно, понимала, что чрезвычайное гостеприимство вызвано ни чем иным как тугим кошельком Ольшанского.

Она ступила на землю, услужливо поддерживаемая швейцаром. Тоцкий выпрыгнул следом, явно недовольный, что его обязанности по проявлению повышенного внимания к Лере взял на себя обладатель ливреи.

Тот в свою очередь поглядывал в сторону Тоцкого достаточно равнодушно. Видимо, оплачено было только радушие в адрес Леры. Да оно и понятно. Ольшанский ведь не в курсе, что она будет на ужине не одна. Валерия не стала его предупреждать.

Швейцар отвёл её и Тоцкого на летнюю террасу, которая полностью была выкуплена Ольшанским на весь вечер. Уютная, светлая, утопающая в зелени и абсолютно безлюдная.

Лера заметила Алена за одним из столиков. Тот тоже обратил внимание на вошедших, и Тоцкий тут же решил, что самое время начать спектакль — галантно взял Леру под локоток и повёл к Ольшанскому.

— По именам и на «ты», — напомнил он, склонившись к уху.

Лицо Алена всё больше и больше вытягивалось от удивления по мере приближения пары. Вернее, так: когда он смотрел на Тоцкого, оно вытягивалось, а когда смотрел Леру, то оно приобретало нормальные пропорции за счёт расплывающейся улыбки.

— Какая же ты красавица, девочка моя, — зелёные глаза лучились теплом.

— Доброго вечера, дьер Ален, — в Лере шевельнулось что-то ответное тёплое, но назвать Ольшанского отцом пока не получалось.

Тоцкий, сама вежливость, тоже поздоровался.

— Не ожидал вас сегодня увидеть, дьер Ян, — ответил Ольшанский фразой, больше похожей на вопрос.

— Я взял за правило везде сопровождать свою невесту, — невозмутимо пояснил Тоцкий, отодвигая для Леры стул.

Ах, как играет! Оскар по нему плачет. Ольшанский выглядел оторопелым. И это был хороший знак — значит, актёрское шоу движется в правильном направлении.

Как только Лера и Тоцкий уселись, официанты принялись носить блюда. Одно изысканнее другого. Соблазнительно аппетитно с тарелок на Леру смотрели запеченные овощи и филе речной форели, расстегаи и фаршированные блинчики. Вот только она не поняла, почему было велено подавать яства, если ещё один гость не прибыл?

— Дьер Ален, вы говорили, что хотели меня с кем-то познакомить…

Наверное, это была просто уловка, чтобы заманить Леру на ужин. Ольшанский — редкий интриган. В его характере хитрить и лукавить, чтобы добиться своего. Странно, но сегодня Лера думала об этом без малейшего раздражения. Сложно винить отца в том, что он готов пойти на всё, чтобы отыскать подходы к дочери.

— Хотел, девочка моя. Но знакомство откладывается на пару дней.

Что и требовалась доказать. Никакого таинственного незнакомца не существует.

— Но нам всё равно будет о чём поговорить, — оживился Ален. — И, кстати, хорошо, что дьер Ян тут. Этот разговор и его касается.