Драконий коготь - Артур Баневич Страница 52

Он как раз исследовал блокаду, когда краем глаза увидел остальных. Они бежали вместе. Он не хотел прерывать работу, поэтому не стал возражать. Лишь закончив и достав ключ, бросил на Збрхла косой взгляд.

— Ты должен был ждать.

— Не платишь, так и не распоряжайся. Надо было выиграть у него.

— Или забрать у меня кошелек. — Венсуэлли, держась ближе к стене, проверял мечом оконную нишу. — Черт побери, окована. Здесь нам не войти. Может, через камин?

— А может, через дверь?

Дебрен пустил вперед световой шарик, послушал и вошел.

Если не считать слишком маленьких дверей, домик напоминал небольшой овин. Внутри тоже. Тут оказалось неожиданно просторно. Одна комната. Во весь дом.

Збрхл быстро запер дверь на засов. Венсуэлли высек огонь, зажег сальный светильник, а потом — одну за другой — все укрепленные по стенам лучины. Ронсуаза отворила ставни, впустив дополнительно остатки дневного света. Лишь потом они вышли на середину, стали осматриваться.

По правую сторону стояли шесть нар и одна приличная кровать. Перины и одеяла, лежавшие на них, не отличались ни чистотой, ни запахом, но скорее всего лежали здесь не со времен Гельвима Завоевателя. То же можно было сказать и о веревках, на которых сушились рубахи, брюки, портянки, и о столе и тарелках с остатками пищи, пепле в камине и всем остальном. Возможно, за одним исключением.

— Ай, мамочки, — шепнула девочка. — Какой же он огромный…

Череп висел рядом с камином. На двух специально вкопанных столбах. Он был величиной со свинью, клыки — как стрелы из мануфактуры Руппа и глазницы, сквозь которые прошло бы блюдо. Да, он был огромным. И почерневшим от старости.

— Не понимаю, — покачал головой Венсуэлли. — Дракон не стал бы держать у себя ничего похожего. Да и люди тоже. То есть — другие люди…

— Но головы убитых животных по-прежнему держат. — Дебрен подошел ближе, глянул снизу внутрь черепа. — Та-ак… Этот дракон мог полыхать огнем. У него есть нужный костный канал на нёбе, да и вообще он соответствует описанию пирозавра. Интересно.

— Я говорил, — напомнил без всякого бахвальства Венсуэлли. — Подох Полыхач. Никто не живет вечно.

— Череп пробит, — заметил Збрхл. — О, и два зубища выбиты. Плотно кто-то стрелял, да и не из ручного оружия. Вероятно, в конце концов один из снарядов угодил в глаз и проник внутрь головы. Любопытный это должен был быть бой. Дракон наверняка не стоял на месте, так что стреляли раз в десять больше, чем осталось выщербин в черепе. Огнем полыхал, значит, и часть машин наверняка уничтожил. Да… не меньше четырех батарей стреляли. И охраняли их четыре роты копейщиков. Куча людей. Не верится, что об этом никто в мире ничего не узнал.

— Может, меньше, — долетел из драконьей пасти голос Дебрена. — Кто-то ему разрушил костную перегородку в огнепроводе. А если это случилось в тот момент, когда он пламя метал… Не хотел бы я быть этим драконом. Изнутри загорелся. Жуткая смерть.

— Там, внутри? Как же ему ту перегородку…

— Чарами. По-моему, господин ротмистр, была всего-навсего одна батарея машин и одна рота. И — главное — команда боевых заклинателей. И дряхлый, больной дракон.

Что-то забренчало. Дебрен вышел из-под черепа и молча глянул на Венсуэлли. Адмирал еще раз потянул за железный обруч. Зазвенели примерно двадцать футов цепи, кольца в стенах, через которые были продеты звенья, замочки на кольцах. Венсуэлли потер обруч пальцем.

— Смазка, — сказал он тихо. — Кто-то не так давно его носил.

Ронсуаза молча взяла у него обруч. Натягивая цепь, подошла к камину с горшками. Потом прошла в угол, где стояло ведро и метлы. К большим деревянным колодкам с лежанкой, кандалами, подвешенными к потолочной балке, и богатейшим набором отверстий для запястий, лодыжек и шеи. Цепь доходила до кровати. До нар, угла с оружием и инструментами, а также шкафчика для провизии она не доходила.

— Он говорил, что у него есть приманка для драконов. — Венсуэлли не смотрел на Ронсуазу. — Девица из хорошей семьи, которую много недель пичкали выделениями драконьей самки, пахнущими так заманчиво, что ни один дракон не устоит. И что… что она больна. До зимы не дотянет. И, дескать, сама обратилась. Из патриотизма, ради блага рода, о котором княгиня не забудет. Ну и чтобы погибнуть за благое дело, а не подыхать в мучениях и язвах на пропотевшем ложе без всякой пользы.

Ронсуаза стояла перед колодками и, насупившись, глядела вверх. Збрхл отошел в угол, начал копаться в инструментах и оружии.

— Я не пустил бы тебя за частокол. — Только теперь Венсуэлли взглянул на девочку. — Я ему это сказал. Больная — не больная… Я так не дерусь. А та нора под палубой… Вендерк сказал, что о тебе позаботится. Сам будет носить вниз еду, а горшки — наверх. Потому что не хочет, чтобы заразился кто-нибудь из экипажа, а его самого те чародеи, которые девку готовили, иммунировали. Да и девчонка, с командой сталкиваясь, не пропитается солдатскими запахами, которые могли бы дракона отпугнуть. Ронсуаза… ты мне веришь?

Девочка не отрывала глаз от двух отверстий, расположенных выше остальных.

— Я все понимаю. Эту цепь. И почему она доходит туда, куда доходит. Но вот две эти дырки? Дебрен? Мне уже тринадцатый год, я не ребенок. Зачем они?

У Дебрена было каменное лицо.

— Это называется «хромые антиподы». Антиподы — потому что женщина висит ногами кверху, а хромые — потому что при таком положении суставы ног…

— Дебрен! Ей двенадцать лет! — проворчал Венсуэлли. Долгое время никто не произносил ни слова, не смотрел на других. Тяжелую удушливую тишину прервал Збрхл.

— Одно ясно, — проворчал он, позвякивая какой-то ржавой железякой. — Здесь живут не семеро симпатичных гномиков. И не семеро рыцарей из ордена святого Григи, покровителя охотников за драконами.

— Положи капкан, — сказал Дебрен. — Лучше поищи какой-нибудь арбалет. Я вижу ворот для натяжения тетивы, так, может, и арбалет…

— Это не капкан.

Ротмистр подошел ближе к свету. В руке у него было что-то такое, что когда-то скорее всего было элементом тяжелой противопанцирной метательной машины, возможно, даже устанавливаемой на легком основании, а сейчас больше походило на ложе обрезанного арбалета со спусковым рычагом и упором для носимого отдельно ворота, но без стальной дуги, канавки для болтов и тетивы. Вместо этого у устройства было две пары соединенных пружинами железных челюстей. В обеих — и той, что побольше, и внутренней, меньшей, — были укреплены желтые зубы какого-то крупного хищника. Между зубами проглядывало множество коричневых пятен, волокна засохшей ткани и два волоса.

— Я даже боюсь подумать, какого его назначение.

Дебрен взял у Збрхла инструмент, осмотрел, потом взглянул на адмирала.

— Ты знал? — спросил он. — Збрхл, ты мог бы это натянуть? Адмирал, я жду.