Тимьян и клевер - Софья Ролдугина Страница 52
Тимьян и клевер - Софья Ролдугина читать онлайн бесплатно
– Иди, отнеси пока эль, – сонно приказал Айвор. – Я тебя догоню.
Киллиану стоило немалых трудов отволочь вёрткий, тяжёлый бочонок порогу. На стук, правда, Энна открыл сразу и помог внести подарок священника в дом. А затем поинтересовался небрежно:
– А где там мои сапоги, кстати? А то колдовство Айвора уже час как рассеялось, – и он многозначительно переступил босыми ногами.
– Сапоги в кэбе, там же, где Айвор и горшок с мёдом, – вздохнул Киллиан и тоскливо оглянулся – компаньон и не думал слезать с нагретого сиденья и помогать с переноской подарков или хотя бы самого себя. – Что-то он задерживается…
– Задерживается? – нахмурил Энна тонкие брови. – Ну-ка, пойдём, посмотрим. Не нравится мне это.
Айвор обнаружился на мостовой – такой бледный и неподвижный, что его можно было бы принять за восковую фигуру. Одышливый кэбмен бегал вокруг, не зная, за что хвататься в первую очередь – за треснувший, истекающий мёдом глиняный горшок или за внезапно сомлевшего клиента.
– Ей-богу, я не виноват! – запричитал он, едва увидев Киллиана. – Он, понимаешь, расплатился со мной, шагнул – и тут как ба-абах! Повалился, что твоя кукла. Я тут ни при чём!
Энна оборвал его излияния одним резким жестом – кэбмен тут же замолчал, забрался на своё место и подстегнул лошадей. А колдун стянул с Айвора сапоги, сунул их подмышку и кивнул Киллиану:
– Бери его и неси ко мне домой. Я покажу, куда.
Айвор оказался удивительно лёгким, словно сделан он был не из обычной плоти, а из соломы или из птичьих перьев. Кожа у него на ощупь казалась холоднее воды в ключе, а слабое дыхание едва ощущалось. В дом Энны Киллиан влетел, не чуя ног под собой, послушно уложил компаньона на застеленную кровать и встревоженно спросил:
– Надеюсь, это не керб ему отомстил? Он ведь не болен?
– Он просто устал, – негромко ответил Энна, присаживаясь в изголовье, и протянул руку ко лбу Айвора. Лишь потом он взглянул на Киллиана, и выражение его лица смягчилось: – Ничего не бойся, добрый мальчик. То, что для фейри – миг, для человека – годы, а иногда и века. Айвор долго, очень долго не спал. Он отдохнёт и через неделю-другую вернётся к тебе и к келпи-полукровке. А пока он побудет у меня, потому что безопаснее места не отыскать во всём Дублине. Если хочешь, тоже отдохни здесь, – предложил Энна с улыбкой.
И Киллиан согласился.
Позже, когда он уже засыпал – прямо на огромной медвежьей шкуре перед жарким камином – его начало трясти от смеха, до колотья в груди, до рези в глазах.
– Вот же Айвор, подлец, – простонал Киллиан сквозь невольно выступившие слёзы. – Действительно, выполнил обещание. Нив – платье… А мне – целую неделю покоя… Только какой дурень решил, что я об этом просил всерьёз? Эх, Айвор… И кто теперь… хитрец…
Вскоре он уснул, измотанный ночными приключениями. Энна покачал головой, отодвинул в сторону полупустую кружку и укрыл его одним из своих бесчисленных пледов, по расцветке слегка напоминающих плащ невезучего шотландца.
…А вокруг зачарованного дома бродила неслышно огромная чёрная келпи, изредка грустно фыркая и откусывая веточку-другую шиповника.
Вместе с осенью в город приходили ярмарки, холода и – Киллиан не желал признаваться в этом даже самому себе – грустные мысли. Не возвышенная печаль, свойственная фейри и поэтам, но постыдное уныние. Особенно тяжко становилось, когда улицы Дублина окутывались туманом вперемешку с запахом фабричного дыма. И в том густом и липком мареве далеко разносились только звуки ругани, проклятий или плача, а смех и добрые пожелания вязли, точно бабочки в меду.
В такие дни Киллиан забывал о родственных разногласиях и звал вечерком дядюшку О’Рейли пропустить пинту-другую тёмного эля в «Счастливчике», благо мистер Барри давно позабыл обиду, удовлетворившись тем, что в паб вернулась удача.
– Что-то кислая у тебя физиономия, дорогой племянничек, – сочувственно констатировал О’Рейли аккурат после второй кружки. – Никак, опять компаньон у тебя девицу умыкнул? Так найди новую. Вон, сколько красавиц на тебя заглядывается, – и он кивнул на лестницу, с верхних ступенек которой таращились, хихикая, младшие дочери славного семейства Барри.
– Вот только малолетних невест мне не хватало, – скривился Киллиан и нарочно уставился в окно. Темень снаружи стояла непроглядная – что смоляная бочка в угольной шахте, как, бывало, говаривала матушка Флаэрти. – Нет, дело не в девицах.
– Может, ты в карты проигрался? – хитро сощурился дядюшка.
От неожиданности Киллиан даже рассмеялся:
– Я? Да никогда. Долго бы я протянул в столице, если б не научился оплачивать долги компаньона своими выигрышами…
– Стало быть, компаньон виноват?
Киллиан подавил вздох. По правде говоря, профессиональный нюх не обманул старшего констебля О’Рейли. Дело было в Айворе. Нет, на сей раз несносный фейри вовсе не проигрался в пух и прах в «Дохлом кролике», не соблазнил единственную дочку угрюмого и мстительного капрала и даже не привёл под крышу «Тимьяна и Клевера» проблемных клиентов.
Дела обстояли гораздо хуже.
После случая с кербом Айвор на целый месяц присмирел и затих, ведя себя исключительно примерно. Всё чаще он проводил вечера дома, у камина, играя со старинным медальоном, на крышке которого был выгравирована тисовая веточка. Однако на все попытки докопаться, что же происходит, компаньон с истинно королевской небрежностью выгибал бровь и насмешливо интересовался, когда это Киллиан успел наняться к нему в няньки.
Но дядюшке об этом, разумеется, знать не следовало.
– Нет. Айвор тут ни при чём.
– Значит, тебя сглазили! – радостно заключил дядюшка и, подмигнув, поднял повыше свою кружку. – И за это непременно надо выпить. Эль, знаешь ли, любой сглаз снимает.
– Только до утра, – фыркнул Киллиан, однако тёмный эль наконец-то пригубил.
– Пусть бы и до утра. Всё лучше, чем день-деньской киснуть, – пожал плечами дядюшка. И вдруг искоса посмотрел с тем лукавым прищуром, который появлялся у него всегда перед очередной попыткой разрешить свои затруднения за счёт других. – Кстати, о сглазе, племянничек. Сегодня, представь себе, явилась ко мне мамаша с дочкой. Обе со странностями, – и он со значением повертел рукой у виска. – И, не поверишь, мамаша попросила заключить её ненаглядную кровиночку в самую крепкую камеру под замок. Под любым предлогом. Даже деньги мне сунуть пыталась. И не сколько-то, а цельных десять фунтов.
– Богатая дама? – удивился Киллиан.
– Скорей, наоборот. Боюсь, это все семейные сбережения и были… Да не смотри на меня так, не смотри. Это каким же безнравственным сребролюбцем надобно быть, чтобы лишить девчушку свободы, да ещё все денежки у её матушки отобрать, – смущённо уткнулся в кружку дядя О’Рейли. – Как ни крути, а я старший констебль. Моё дело – перво-наперво расспросить, как бедняжки до такой жизни дошли.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии