Северные призраки - Лаванда Риз Страница 52

— Ну, мне бы сейчас хотелось подойти к тебе, крепко сжать за талию обеими руками, приложиться губами к твоей шейке и с шумом втянуть запах твоей кожи, которая так сладко пахнет земляникой, — произношу я в ответ, подходя к ней всё ближе и ближе. Брук не двигается. Сто процентов уверен, она хочет ощутить прикосновение моих рук. Поэтому сжимаю её талию, слегка подтягиваю к себе, и целую, один раз, второй, медленно пробираясь губами к её маленькому симпатичному ушку:

— Начиная тот разговор, Брук, я так и не успел сказать, как ты мне нравишься. Не только внешне и это не связано с зовом. Мне нравятся те ощущения, которые я испытываю рядом с тобой. Ведь чего скрывать, каждому мужчине импонирует ощущение власти над его женщиной, её бездонная нежность и безграничная преданность. Это создаёт в душе мужчины покой и защищённость, как бы странно это ни звучало. Вот почему я так испугался, когда ты исчезла. Плюс ко всему мне невыносима была мысль, что тебя может кто-то обидеть, сделать больно, ведь …ты нечто особенное для меня. Теперь я уверен, что только ты своими маленькими ладошками и тёплыми губами сможешь согреть моё сердце. Только в твоих глазах я смогу купаться в искренней ласке, ведь я тоже для тебя нечто особенное и единственное. Не стоит думать, что я этого не ценю, нет, Брук, я цепляюсь за это, дышу, возрождаюсь и крепну, зная, что я настолько необходим и важен, что я любим тобой. Я не держусь за прошлое — я хочу до беспамятства влюбиться в настоящее, — говоря, я продолжал целовать её плечи, чувствуя, что завожусь. Хорошо, что мы никуда не пошли. Это девушка знает меня совсем не долго, но женская интуиция моего маленького воробушка безошибочно подсказывает ей, как свести меня с ума! Она думает, что до сих пор брежу Николь, но самом деле это не так. Николь никогда не стремилась добиться меня или возбудить одним лишь движением или шумным вдохом, как это делает Брук. Вот сейчас. С шумом втянув воздух, она прижимается ко мне сильнее, я понимаю намёк и обнаруживаю, что под сарафаном ничего нет и наш секс был запланирован заранее.

— Согласна отдаться на первом свидании? — игриво уточняю я.

— Такому парню сложно отказать. Особенно, если он занимает все мои мысли.

— Мне нравится твой план, но это не значит, что меня нужно удерживать сексом. Я хочу быть с тобой не поэтому. И не потому, что ты беременна от меня. А потому что быть любимым — это такой кайф! Прошу, не сомневайся во мне и больше никогда не уходи! Ты нужна мне, Брук! Без тебя мне не выжить, я это знаю. Оборотню важно быть любимым, быть чьим-то выбором. Пообещай! — мы уже не просто разговариваем, мы занимаемся любовью, стоя возле обеденного стола, в который Брук упирается руками.

— Обещаю, что больше не оставлю тебя, Эрик, — выдыхает она со стоном.

— Почему?

— Потому что люблю тебя всем сердцем! Ты тоже мне пообещай!

— Обещаю быть достойным твоей любви. Обещаю стать лучшим мужем, оставаясь верным в делах и помыслах, тебе, своей единственной, избранной женщине.

Волки действительно ценят преданность. Я больше не люблю Ники, после тех отношений осталась лишь боль, боль предательства из-за её выбора не в мою пользу. И я очень хочу, чтобы искренние чувства Брук уняли и полностью сгладили отголоски той сердечной неудачи, ведь только этой маленькой волчице это и под силу.

Брук умеет так загадочно улыбаться, глядя на меня после занятия любовью, что ты невольно теряешься в догадках, то ли это было невероятно круто, то ли от тебя ожидали большего. Она всегда трётся кончиком носа о мою щеку, коротко целует в губы и крепко обнимает, пряча своё лицо у меня на груди. А меня во время этого накрывает такое чумовое ощущение, будто крылья за спиной вырастают. И я до дрожи люблю эти моменты.

— Ну что, угостишь меня теперь своим фирменным блюдом? Предупреждаю, аппетит у меня волчий!

Брук довольно улыбается и важно задрав носик ставит передо мной подогретый, дымящийся и ароматно пахнущий омлет.

— М-м-м, вкуснотища! — начинаю уплетать за обе щёки под этим обожающим взглядом. — Я, кстати, тоже умею готовить. Правда-правда, не смейся.

И мы начинаем жарко обсуждать любимые продукты и то, что терпеть не можем. Оказывается, она не ест рыбу, а я на дух не переношу сельдерей. Но всё-таки выясняем, что между нами, больше общего, чем различий. Затем незаметно переходим на другие темы, перескакивая с цветов на фильмы, затем с книг на места, где хотелось бы побывать и заканчиваем именами, которые подойдут нашим детям, выбирая отдельно мальчикам и отдельно девочкам.

— Спасибо, — усаживаясь ко мне на колени, Брук сжимает мою руку двумя своими ладошками, — Сегодня один из лучших дней в моей жизни. Сегодня мы, наконец, стали по-настоящему близки. Я очень счастлива, Эрик. Прогуляемся немного? Хочу показать тебе одно место, мне очень хочется изучить одну пещеру, но я боюсь идти туда одна.

— С удовольствием! Изучать тёмные загадочные пещеры конечно же нужно только в компании оборотней, — хмыкаю я, тоже кое-что ощущая. То, что влюбляюсь. Или уже влюбился, просто процесс закрепляется. Иногда парни влюбляются внезапно, как громом поражённые, а иногда медленно, с полным погружением и уже навсегда, потому что успеваешь срастись каждым сантиметром кожи и частицей души. И вот это «медленно» значит, что ты будешь любить до конца своих дней, только её и всё, то с ней связано. А внезапная влюблённость чаще всего так же внезапно и исчезает.

В пещере мы обнаружили разбитую керосиновую лампу, колесо от велосипеда, парочку летучих мышей, которых, как оказалось, до ужаса и моего безудержного смеха боится Брук, и надпись на стене, в самом дальнем углу «Милая, я буду любить тебя вечно!».

— Какая прелесть, — освещая пространство фонариком, бормочу я. — Прямо намёк судьбы. Жаль, краску с собой не прихватили. Но ничего, выйдем из положения иначе. Подай-ка мне вон тот камушек, — и я начинаю царапать свою надпись, а Брук читает её вслух.

— Брук, ты выйдешь за меня замуж? …Ох, Эрик, конечно же! — восклицает она, светясь от радости, подпрыгнув на месте.

— Тогда пиши ответ! — киваю ей на стену, и она выводит на камне своё согласие. — Всё, вот теперь мы впечатали себя в вечность! Не станет нас и наших ближайших потомков, а эта надпись останется свидетельством нашей любви, напоминанием об одном из счастливых дней в жизни двоих.

Внезапно запрыгнув на меня, своими поцелуями Брук буквально топит меня в своей страсти, одновременно пытаясь стащить с меня футболку:

— Давай прямо здесь, под этой надписью! — горячо шепчет она, покусывая меня за шею от нетерпения. — Скорее, Эрик! — и мне нравится, как она меня подгоняет, как нас будоражит это желание. Как сливаются наши тени в свете валяющегося на полу фонарика, как эхо разносит наши стоны по всей пещере, как звучит мой голос, в возникшей тишине после:

— Я люблю тебя, Брук…

***

Я снова привёз её в своё логово, в свой навороченный трейлер, только уже насовсем, разобравшись со всеми обидами и недомолвками. Вернувшись поздно вечером, мы уснули измотанные любовью, но счастливые, как никогда раньше. Я очень чётко для себя это отметил, что никогда раньше я не млел от подобного состояния счастья. Ни с одной из девушек, даже с той, которая разбила мне сердце. А вот та, что смогла его склеить — подарила мне это блаженство.