Воин Пустоши - Алексей Бобл Страница 51

В глазах охранника был такой страх, что Макота удовлетворенно осклабился.

— Боишься меня? — спросил он.

Юнец, еще недавно вооруженный ружьем с длинным штыком, двумя пистолетами и топориком, считавший себя очень крутым и грозным, быстро закивал. Стволы его были теперь в руках Кабана, Бирюзы и Лопасти, а сам он стоял на коленях, переплетя пальцы на затылке, возле дощатого помоста, где красовался ряд харьковских сендеров. Макота помнил это место, когда-то именно здесь фермерский шакаленок неудачно — то есть очень удачно для Макоты! — стрелял в него из обреза и затем попытался смыться на сендере, да Крючок его остановил. Атаман тогда еще размышлял, а не угнать ли пару машин, но передумал… и, выходит, не зря, теперь все они ему достанутся!

Он показал на плетеный домик с темными окнами позади помоста.

— Хозяин там?

Охранник снова кивнул:

— Гангрена, Лопасть — разберитесь с хозяином.

Лопасть тоже был здоровяком хоть куда, но все равно поменьше не по-человечески громадного Гангрены, к тому же бандит не излучал такую животную агрессивность, как бывший охранник. Но все-таки они были похожи: оба долговязые, большерукие и большеногие, не толстые, но с очень широкими костями и длинными пальцами, отчего ручищи напоминали лопаты. Ну, или лопасти весел, это уж как поглядеть.

Великаны разом повернулись и широко зашагали к дому хозяина автолавки. У Лопасти был пороховой самострел в чехле на спине и тесак, который он снял с ремня, а у Гангрены длинный нож и дубинка.

— Один там хозяин? — спросил атаман. Охранник кивнул. Сглотнул, провожая взглядом бандитов, потом добавил:

— Наверно. Может, шлюху какую привел. Он… это дядя мой родной.

— А тебя как звать?

— Беня.

— Так вот, Беня, знаешь ты, кто я такой?

Охранник не ответил.

— Я — новый хозяин Моста. Всего Моста. Звать меня Макотой, но ты можешь называть меня просто: Большой Хозяин. Все ясно тебе?

Гангрена саданул ногой по двери, своротил ее с петель и нырнул внутрь. Лопасть подступил к окну, ударом кулака сломав ставню, тоже полез в дом. Донесся возглас, потом такой звук, словно бревном саданули в стену, женский визг, быстрые шлепки босых ступней по полу, хриплый окрик Лопасти, удары, снова визг… Он перешел в задушенный клекот и бульканье.

Кабан переступил с ноги на ногу, а Бирюза отвернулся от домика. Макота подбоченился и огляделся. Очень они удачное время выбрали для нападения — почти все на Мосту спали беспробудным пьяным сном, а те, кто не спал, с шумом и гамом догуливали свое по кабакам, им тоже не было никакого дела до происходящего в полутьме снаружи. Недавно прибежавший со стороны восточных ворот Дерюга доложил: посланные туда дикари с охраной разобрались, половину убили, другая валяется оглушенная и связанная. Дом Пузыря тоже захватили, хотя торговца там не оказалось, он, как и предупреждал Гангрена, веселился у Рюрика, а еще бандиты сумели без лишнего шума ворваться в самый крупный местный постоялый двор под названием Квадрат. Туда Макота приказал загнать машины, там же в одной из стоящих вертикально больших цистерн, разделенных на этажи и служащих жилищами для постояльцев Квадрата, решено было устроить командный центр. Но прежде Макота должен был разобраться с двумя главными своими противниками: Пузырем, недавно подмявшим под себя всю торговлю знаменитыми местными арбузами, и владельцем притона «Под Мостом» Рюриком. Он, кроме прочего, содержал большую, хорошо обученную бригаду наемников, которых часто посылал в Пустошь грабить караваны, и потому тоже представлял собой немалую силу.

Беня, часто моргая, наблюдал за тем, как из дома вышли Лопасть и Гангрена с забрызганной кровью рожей. В руках он держал большую тыквенную флягу. Зажав дубинку под мышкой и на ходу вытирая лицо рукавом, здоровяк хорошенько приложился к ней.

— От послала Пустошь еще одного Захара! — воскликнул Макота. — Эй, малый, мы пока дело не сделали! Погоди лакать!

Гангрена с Лопастью подошли к ним.

— Я от выпивки тока быстрее становлюсь, — пояснил бывший охранник. — Быстрее и злее.

— Пить потом будешь, дай сюда! — Макота забрал у него флягу, понюхал и вылил остатки пойла на голову Бени. Тот съежился, втянул голову в плечи.

— Ну что, хлопец, вот и нет у тебя больше дяди. Будешь новому хозяину служить?

— Буду, — прошептал Беня.

— А вот я не уверен, что мне такой служака нужен. Как-то легко ты слишком с прежним хозяином попрощался, да к тому же с родным дядькой своим… Зачем мне такие люди в клане?

— Я буду… — зашептал Беня, едва шевеля губами, мокрыми от пролившегося из фляги пойла. — Я буду верным.

Макота в ответ без замаха ткнул его кулаком по уху, и Беня повалился на бок.

— Здесь до утра лежи, не вздумай шевелиться. Утром решу, как с тобой быть.

Он развернулся и зашагал в сторону, где находился притон «Под Мостом». Лопасть, догнав хозяина, прогудел:

— Может, связать?

— Кого, доходягу этого? Нехай лежит, никуда не денется, разве что с Моста вниз сиганет. Ну, где там этот притон?

До здания оказалось недалеко. Оно напоминало лежащую на боку очень большую бочку с окнами в выпуклых стенах и круглой дверью в торце. Над дверью горел вполнакала прожектор, а из окошек лился свет, который то и дело пересекали тени. Слышались голоса, смех и звон. Под стеной возле двери лежал мертвый охранник, рядом присели на корточки Дерюга, Вышиба с арматурным копьем в руках и еще трое дикарей. Когда Макота с остальными подошли, вождь и помощник выпрямились.

— Что тут? — спросил атаман.

— Только один охранял, — шепотом доложил бандит. — Я в окно поглядел — на первом этаже человек двадцать, не меньше, но половина с ног уже валится.

— Как они там сидят? Как обычно?

— Не, столы составили таким длинным рядом, во главе Пузырь и Рюрик. Но когда я глядел, Рюрик как раз какую-то девку, ну, разносчицу, схватил и поволок на второй этаж.

— Девок много?

— Да почти нет. Наверное, всех наверх уже по комнатам растащили.