Башня над пропастью - Ян Ирвин Страница 51

— Не имеет значения! Но мне надо туда вернуться и встретиться со старейшинами. И лучше было бы мне повидаться с Мендарком.

— Я узнаю, каким образом тебе сделать то и другое. Это все?

— Еще один, последний вопрос, но он в высшей степени конфиденциален. — Улиса, конечно же, ничего не сказала на это: все дела ее клиентов были конфиденциальны. — После Тайного Совета пропала женщина по имени Карана Ферн. — На минуту он замешкался, но решил, что Улисе надо говорить все. — Она чувствительница, совсем особенная. — Он описал Карану. — Важно, чтобы я знал, кто именно ее ищет.

— Вывози ее немедленно! Иггур уже схватил почти всех чувствительников в городе. И половину из них погубил.

— Ее могут искать и другие.

Старые глаза Улисы буравили Шанда, открывая ей все секреты старика.

— Я наведу справки, — сказала Улиса. — А теперь, если с делами покончено…

— Покончено, — ответил Шанд. — Ах, как хорошо снова увидеть старого друга. Я был в отчаянии всю эту неделю, но ты дала мне надежду.

— Я рада. Ведь ты был моим самым первым клиентом, Шанд. Ты единственный поддержал меня тогда, и я никогда этого не забуду! — На глаза навернулись слезы.

— Да, хорошие были денечки, — сказал Шанд, тоже расчувствовавшись.

— Перебирайся поближе к огню да захвати кружку. Это будет моя прощальная, старый друг. Сердце пошаливает, и пора передавать дело. Давай прикончим эту бутылку и после разобьем стаканы, швырнув их в камин.

Ранним утром хлюн пробрался мимо Оссейона и потряс Мендарка за плечо:

— Пошли! Посетитель!

— Кто? — с раздражением спросил Мендарк. Всю ночь он лежал с закрытыми глазами, погруженный в безрадостные размышления, и только под утро заснул.

Не отвечая, хлюн продолжал тянуть его за рукав, пока Мендарк не встал и не последовал за ним на пристань, где было еще довольно темно. Они шли минут десять и вдруг оказались на открытом месте. Тут было ветрено, накрапывал дождь. На скамье сидела какая-то фигура в плаще и шляпе.

Человек встал и снял шляпу. Он был невысокий, крепкого сложения, с волосами стального цвета и седой бородой, которую, очевидно, не подстригали несколько недель. Мендарк был сильно удивлен.

— Шанд! — воскликнул он. — Должно быть, дела обстоят еще хуже, чем я представлял, если война добралась даже до твоей деревушки. Что напомнило тебе о твоем долге? Разве тебя плохо снабжают?

Шанд проигнорировал эту ядовитую насмешку.

— Неудивительно, что тебя свергли уже второй раз за несколько недель, если ты так обращаешься со своими союзниками. Вообще-то я говорил Таллии, когда она была в Туллине пару месяцев тому назад и просила от твоего имени у меня помощи, что приеду в Туркад. И вот я здесь.

— Если ты пришел увещевать меня, то напрасно. Слишком поздно.

— Нет, я намерен просто поговорить — поделиться с тобой тем, что известно мне, и узнать что-нибудь у тебя. Или не узнать. Как тебе угодно.

Снова появился хлюн, неся на подносе маленький медный чайник, спиртовку и чашки. Поставив все это возле Шанда, он отступил в тень. Шанд зажег огонь и поставил чайник.

— Как тебе стало известно, что я здесь? — поинтересовался Мендарк, боязливо озираясь, словно был разглашен его секрет.

Шанд издал смешок:

— Я не выдаю свои источники. А куда еще ты мог отправиться без бота? — Теперь он был совсем не похож на того испуганного старика, каким был несколько дней тому назад.

— Очень хорошо, — вымолвил Мендарк. — Мне нужен твой совет. Вот какова вкратце ситуация. — И он поведал печальную историю о Тайном Совете, войне и своих собственных бедах. Шанд молча слушал.

Пламя загудело на ветру. Мендарк присел на корточки, ожидая, когда закипит чайник. Наконец вода забулькала, и он щедрой рукой швырнул туда водоросли. Когда чай настоялся, он налил себе и Шанду.

— Я не знаю, как быть, — резко произнес Мендарк. — Я не могу найти бот, а завтра хлюны собираются вышвырнуть нас на улицу. Шанд, я не знаю, куда кинуться.

Шанд сделал глоток и, найдя чай слишком горячим и крепким, осторожно поставил чашку на поднос. Он молчал. Всех этих бед можно было избежать, если бы он помог, когда Лиан просил его об этом в Туллине в начале зимы. Шанд догадывался, зачем всем нужно Арканское Зеркало. Он отказал Лиану не из-за апатии, усталости и бесплодности борьбы с превратностями судьбы. Нет, они, даже вместе взятые, значили для него меньше, чем пробуждение горьких воспоминаний, от которых Шанд спрятался в Туллине столетие тому назад.

— Интересно, не направился ли Тензор на север, — сказал он.

— На север? — рявкнул Мендарк. — Восток — вот где находятся остальные города аркимов.

— Будут ли аркимы рады тому, кто приносит только сражения и вероятность погибели? Нет, Тензор теперь отверженный, без чувства долга и чести. Что еще ты знаешь о Лиане?

— Какое это имеет отношение к моей проблеме? — удивился Мендарк.

— Сделай мне одолжение, — попросил Шанд. — Мы еще доберемся до тебя.

— Ну что же, он в один день зачеркнул все, что сделал хорошего в течение месяцев.

И Мендарк рассказал обо всех грехах и промахах Лиана.

— К несчастью, после Тайного Совета потерялась Карана, — сказал в заключение Мендарк. — Я мог бы ее использовать.

Не забыв о страхе Караны перед Мендарком, Шанд не стал вводить его в курс дела.

— Почему Лиан пошел с Тензором? — удивился он.

— Пошел с ним! Лиан ужасно его боялся, и не без оснований. — Мендарк поведал о выступлении Лиана против Тензора на суде в Шазмаке.

Шанд был изумлен:

— А в нем больше… чем я думал.

— Больше глупости! А теперь займемся более важным вопросом. Если Тензор все же направляется на север, то почему? И куда именно?

— Любое место подходит, если он задумал шутить с Ночной Страной.

— Я не могу обыскать полмира.

— Тогда ступай в Зиль, в Великую Библиотеку, и поговори с мудрецом Надирилом.

— Ты прав. Мне уже приходила эта мысль в голову. Где еще я найду то, что мне нужно? Кто лучше, чем Надирил, знает об этом? Я непременно поеду в Зиль — если только когда-нибудь отсюда выберусь.

Чай Мендарка остыл, пока они беседовали. Он выплеснул его и налил свежий. Прежний был цвета соломы, а этот — красный и очень крепкий. Он отпил, сделал гримасу, отхлебнул еще.

— Расскажи мне о Феламоре, — попросил Шанд. — Ее появление сильно меня беспокоит.

— Ее речь на Тайном Совете звучала очень правдиво, — начал Мендарк, глядя в чашку. Он рассказал Шанду о падении Шазмака и словах Феламоры относительно Зеркала: она утверждала, что в нем совсем нет силы, лишь секреты. — Я был абсолютно убежден в том, что все так и есть, как она говорила. Но Феламора — мастерица всех форм иллюзии. История о падении Шазмака оказалась ложью. Это она предала Шазмак, а не Карана. Я проверил детали обеих версий.