Кровь нынче в моде - Валери Стиверс Страница 51

— Алекса! — В дверях появляется Аннабел с «соком» каждой руке. Никогда я еще не была так рада видеть ее. — Вспомни, что сказала Лиллиан!

Алекса отступает на несколько шагов.

— Мерзавка испортила мою кожу, — шипит она.

— Однако Лиллиан взяла ее под свое крыло, — резко говорит Аннабел. — И потом, ты хочешь получить повышение, не забыла? — Аннабел закатывает глаза, повернувшись ко мне. — Алекса, конечно же, в бешенстве от твоей выходки, — говорит она умиротворяюще. — А чего ты ожидала? — Она сует один стакан так называемого «сока» в руку Алексе, а другой ставит на стол.

Та отрывисто отдает ей распоряжения, делая глоток за глотком:

— Достань мне образец извещения о вызове на съемку. Дай указания двум другим стажерам, чтобы они встречали моделей в аэропорту. И дозвонись до Джады. — Потом ее взгляд снова останавливается на мне. — Когда-нибудь я буду мучить тебя, медленно и очень долго, а потом убью, — злорадствует она.

Аннабел успокаивающе похлопывает ее по плечу.

— Может, сходим после работы на йогу? Ах да, Кейт, я только что столкнулась с Шарлоттой. Лиллиан ждет тебя в своем кабинете.

На сей раз никаких СПА-процедур. Лиллиан сидит за своим столом. На ней темно-красное платье с широкими плечами, выдержанное в таком строгом стиле, что напоминает рыцарские доспехи или «Армани» восьмидесятых.

— Закрой за собой дверь.

Мое тело покрывается гусиной кожей.

— Я слышала о твоей безобразной выходке, дорогая, — после минутного молчания произносит она. — Это совсем на тебя не похоже.

— Лиллиан… — Несмотря на все, что я знаю о ней, мне ужасно неловко.

— Ты неблагодарная, — с горечью говорит она. — Совсем как твоя мать. — Ее холодный взгляд пронзает меня насквозь и уходит куда-то вдаль. — Я объявила твои наряды креативными, когда все остальные считали их просто убогими.

Да, ощутимый удар по моему самолюбию.

— А ты отплатила мне святой водой? Грубо и примитивно.

Лиллиан встает и выходит из-за стола. Оказывается, она босиком, и между пальцами ног у нее специальные валики — судя по всему, ей только что сделали педикюр.

— Знаешь, — говорит она, — я бы простила тебе даже это. Я думала: «Молодая девочка. Конечно, она любопытна».

Странное безразличие, апатия охватывают меня, моя воля парализована.

Лиллиан наклоняется ко мне.

— Поэтому вчера вечером я отправилась к тебе домой. Я хотела поговорить с тобой после инцидента с Алексой. Помочь тебе смириться с тем, что тебя ждет.

Я прекрасно осознаю приближение опасности, но настолько слаба, что не могу пошевелить и пальцем. И у меня ужасное предчувствие — я знаю, что произойдет дальше.

— Но кое-кто прибыл туда раньше меня.

Джеймс! Она все-таки узнала про Джеймса.

— Лиллиан, — хриплю я. — Я никак не ожидала…

Она резко дергает головой. Ее движения быстры, отвратительны и не похожи на человеческие.

— Ты отняла у меня единственное, что делало скучнейшую череду гламурных вечеринок и дорогих новых нарядов более или менее сносной.

— Нет…

— Мне все осточертело с тех пор, как он ушел, — шипит Лиллиан. — Как бы мне еще развлечься?

Я знаю, что сейчас произойдет. Она укусит меня. Вот она берет мою безвольную руку, лежащую на коленях. Мой рукав-«тюльпан» соскальзывает, обнажая бледное предплечье с редкими веснушками. Ее глаза теперь горят красным, как тлеющие угли. Губы растягиваются все больше. Рот перекашивается, и обнажаются клыки. Лиллиан переворачивает мою руку тыльной стороной кисти вверх и опускает свою темную голову. Ее острые зубы прокусывают кожу и вонзаются в мою плоть на запястье. Я чувствую острую боль, но не могу закричать. Я содрогаюсь от отвращения, ощущая ее ледяные губы, сухой рот и острые-острые зубы. Жизнь уходит из меня с каждым сокращением моего сердца.

Кажется, это длится целую вечность, хотя, вероятно, прошло лишь несколько секунд.

Лиллиан вскидывает голову, потом облизывает рану и отбрасывает мою руку, как ненужную вещь.

По моему лицу струятся слезы. Я хватаюсь за запястье и зажимаю ранки, чтобы остановить кровотечение. И защититься, если она захочет продолжить.

— Это не причинит тебе серьезного вреда, — говорит она и отвратительно улыбается. — За исключением того, что теперь ты будешь менее желанной для своего нового приятеля. Ты нравилась ему, потому что отличалась от других девушек. Интересно, как он поведет себя, когда узнает, что ты одна из нас?

«Я не одна из вас», — мысленно кричу я.

— Разве ты не знала, дорогая моя, — глумится надо мной Лиллиан, — что мы предпочитаем подпитываться от людей, которые похожи на нас? Ты действительно одна из нас. Ты навсегда станешь моей!

Она хлопает в ладоши.

Я начинаю чувствовать свои руки и ноги. Покачиваясь, встаю.

— Все ясно, дорогая? — спрашивает она.

Я киваю и, шатаясь, выхожу из ее кабинета.

— На твоем месте я бы чем-нибудь прикрыла это, — бросает она мне в спину. — Я слышала, бархатные ленточки нынче в моде.

Взглянув мне в лицо, Аннабел быстро уводит меня в дамскую комнату. Я опускаюсь на безукоризненно чистый пол под автоматом с тампонами, которым никто не пользуется, и прижимаю колени к груди. Аннабел участливо обнимает меня. Ее тело холодное, как у покойника, но ее объятие, как ни странно, утешает. Потом она начинает поглаживать меня по спине, совершая круговые движения своей ледяной рукой. Непонятно почему, но ее прикосновения не вызывают отвращения.

— Дай посмотрю, — говорит она, беря мою руку. — Ничего страшного! Она лишь попробовала твою кровь. Прикупи себе какую-нибудь стильную вещицу, вот и все. И ты отлично выглядишь. Анемия — это шикарно!

— Я умру? — Я не уверена, что хочу услышать ответ.

— Всего от одного укуса? Ты доживешь до старости. Хотя, разве ты не хочешь…

— А сколько надо укусов, чтобы убить? Трех достаточно?

— Ерунда. Существует много таких… как мы, не отражающихся в зеркалах. Нет, не верно. Те вампиры вышли из моды давным-давно — тысячу лет назад. Брэм Стокер [31]вряд ли узнал бы нас в тех, кем мы стали. Стильные. Продвинутые. Хотя до сих пор терпеть не можем чеснок. Кстати, ты отвратительно воняешь.

— Спасибо за комплимент.

— В стародавние времена, если бы тебя укусила какая-то вампирша, она бы не отстала от тебя до самой смерти. Но теперь это не модно. К чему столько трупов? Приходится адаптироваться к современной действительности. Мы только кусаем разок и находим следующую жертву. — Она хмурится. — Хотя, если тебя укусили, ты становишься более привлекательной для вампиров. И тогда тебя, вероятно, будут кусать снова и снова. Ты становишься «донором». Иногда несчастные умирают. Однако это не одобряется.