Приют изгоев - Инна Кублицкая Страница 50

— Какие оригинальные у вас украшения, — любезно заметила Императрица.

— Мне подарил их князь Сабик, ваше величество, — ответила та учтиво.

— Мне ты не дарил ничего подобного, — с укором сказала Сабику великая княжна Меисса.

— Что это за металл? Я такого не видела, — перебила Императрица.

— Это киммерий, — ответил Сабик. — Его привезли из окрестностей Ар-и-Дифа.

— Откуда? — Императрица встревоженно посмотрела на Эйли. — И вы… вы не боитесь носить это на себе?..

— Нет, ваше величество. — Эйли улыбнулась. — Мне даже пришлось заявить госпоже Шауле, — Эйли указала на Шаулу, которая в это время снова что-то внушала Адхафере, — это дама, которая присматривает за мной, что если она не разрешит мне надеть их на этот бал, то я сюда вовсе не пойду.

— Да? — почти с восторгом переспросила Меисса.

— Только не подумайте, ваше величество, что я действительно решилась бы отказаться от вашего приглашения, — наивно, не обращая на нее внимания, сказала Эйли, — однако на госпожу Шаулу это произвело должное впечатление.

Пока продолжался этот разговор, Императрица то и дело кивала представляемым ей особам; в этот раз, как всегда в начале нового бального сезона, было очень много молоденьких девушек.

— Я хочу такое же украшение, из этого, как его… империя, — продолжая разговор о драгоценностях, сказала великая княжна.

— Киммерия, — поправил Сабик.

— Пока ты находишься под моим попечением, ты к этой гадости прикасаться не будешь, — вдруг твердо сказала Императрица.

— Вы так строги, ваше величество, как будто я подарил княжне Сухейль ожерелье из скорпионов и пауков, — улыбнулся Сабик.

— Я скорее позволю своей дочери носить ожерелье из пауков, — проговорила Императрица, — чем из… м-м-м… киммерия.

— У меня в Таласе был ручной паук, — простодушно объявила Эйли. — Вот такой. — Она показала свой кулачок. Меисса уважительно посмотрела на Эйли.

— Он был ядовитый? — спросила она с надеждой.

— Нет, ваше высочество, — с сожалением ответила Эйли, — Но он пребольно кусался.

Однако ее высочество была покорена.

— Называй меня просто Меисса, как и Сабик, — улыбнулась она.

— О, я не смею, — присела в реверансе Эйли и глянула на Императрицу. Императрица чуть заметно кивнула. — Это большая честь для меня… Меисса.

— Мы же сестры… — решительно сказала Меисса.

В это время шагах в тридцати от них княгиня Морайя мрачно смотрела на вереницу представляемых и чуть слышно цедила слова стоящему рядом сыну:

— Ты можешь оказать мне любезность?

— Матушка, — вздохнул князь Алараф Сегин, — я всегда боюсь, что вы попросите у меня слишком многого. Можно, я не буду давать обещания заранее?

— Я всего лишь прошу, чтобы ты пригласил на танец невест одну девушку, — раздраженно сказала Морайя. — По-моему, ничего чрезвычайного в этом нет.

— Матушка, но ведь я женат, — напомнил князь Сегин.

— Это не важно. Девушка, о которой я тебе говорю, совсем еще ребенок и после первого танца ее отправят спать. Я хочу, чтобы ты танцевал с дочерью Сагитты.

Сегин посмотрел на Эйли.

— Матушка, зачем это вам?

— Если бы у Сагитты тогда родился сын, Император усыновил бы его и назвал Наследником, — раздраженно объяснила Морайя. — Сагитта боялась этого и молилась, чтобы у нее родилась дочь.

— Она не хотела стать Матерью Наследника? — Сегин действительно был удивлен.

— Она хотела вернуться к себе, — презрительно сморщилась Морайя, — в эту глухую дыру, которую называют Талас, и знала, что сына у нее отберут…

— А что вам надо от ее дочери?

— Ничего мне от нее не надо! — вспылила Морайя. — До меня дошли слухи о ее украшениях. Ты можешь посмотреть, из какого они металла?

— Всего-то, матушка? Вы же и сами можете к ней подойти…

— Я много чего могу!..

Сегин понял, что спорить с матерью бесполезно, проще покориться.

Когда был объявлен танец невест, он подождал, пока великая княжна Меисса не была приглашена ее женихом, потом подошел, поклонился Императрице и, испросив ее позволения, попросил у Сабика разрешения потанцевать с княжной Сухейль.

Эйли сначала даже не поняла, что этот красивый, знатный — иначе как бы он посмел так близко подойти к Императрице? — кавалер приглашает ее танцевать.

— Меня? О нет!..

Сабик укоризненно покачал головой:

— Это неучтиво, сестрица.

Тогда Эйли сделала быстрый реверанс и, протянув Сегину руку, застенчиво поглядела на него снизу. Князь принял ее руку, и только ее пальцы коснулись его ладони, повел ее в круг танцующих.

— Премилая девочка, — заметила Императрица, когда они отошли.

— Ваше величество… — завороженно проговорил Сабик.

Императрица услышала в тоне юноши что-то необычное и оглянулась, чтобы посмотреть на него; Сабик смотрел в центр зала, где среди нескольких наиболее знатных пар Эйли танцевала с Сегином.

Туда уже были устремлены взгляды многих — внимание всех привлекали серьги в ушах Эйли. Они вспыхивали и переливались всеми цветами радуги — от рубиново-красного до глубокого аметистового, излучая волны самых тонких и благородных оттенков, нюансов, переливов, — казалось, по всему огромному залу пошли гулять разноцветные сполохи небесных зарниц, отражений морских вод, солнечные блики, вспышки молний, радуги…

— Ого! Это все твой киммерий, — укоризненно произнесла Императрица. Ее эти переливы цвета, казалось, не восхитили, а скорее напротив — насторожили.

— Благие Небеса! — восхищенно воскликнул Сабик. — Вот это фейерверк!.. Нет, ваше величество, это не киммерий. От киммерия сверкали бы и браслеты с диадемой. Это камни из серег.

— Они тоже из Ар-и-Дифа?

— Я не знаю, откуда они, — ответил Сабик, не отрывая взгляда от игры цвета. — Я думал, что это простой горный хрусталь.

— Сабик! — сказала Императрица. — Пожалуйста, намекни Сухейль, чтобы она больше никогда не надевала киммериевый гарнитур в присутствии Высочайшей Фамилии.

— Она очень огорчится, — заметил Сабик. Ему и вправду было жалко свою милую сестренку, и Императрица, возможно, неверно истолковав его слова, чуть сжалилась:

— Когда ты придешь ко мне завтракать, я передам тебе для нее утешительный подарок. Пусть вместо киммериевого гарнитура она носит бирюзовый.

Эйли и Сегин даже не подозревали, что стали центром внимания всего бала.

— Почему вы пригласили меня? — спросила Эйли, отнюдь не млея от восторга. Сейчас ее более беспокоила правильность выполняемых ею па.