Зов безумия - Джулия Дин Смит Страница 50

Атайя не могла поверить своим ушам. Услышанная ею история казалась ей невероятной, но, с другой стороны, очень походила на правду… Принцессе преподносили это совершенно по-другому. Говорили, что Фалтил являлся лорнгельдом, потому-то и довел государство до столь ужасного состояния. Она и понятия не имела о том, что этот человек страстно любил власть и получил свой дар при помощи обряда передачи волшебных способностей, что он был завистливым, подлым и жестоким человеком. Верили историки Кайта тому, что Фалтил являлся лорнгельдом, или нет, в любом случае они решили убедить потомков в том, что он — типичный представитель этого рода, и обвинить его во всех обрушившихся на страну бедах. С тех самых пор слово «лорнгельд» ассоциировалось у кайтских жителей со злом и угрозой мирному существованию на земле.

А сильно ли поведение Фалтила отличались от действий нынешней церкви? — подумала Атайя. — Он занимался массовым уничтожением ни в чем не повинных людей. А как назвать осуществляемую изо дня в день церемонию отпущения грехов? Разве это не одно и то же?

— Как повел себя друг Фалтила? — спросила Атайя. — Он не попытался что-нибудь предпринять?

Джейрен покачал головой.

— Сенал осознал свою ошибку, но было уже слишком поздно. Ему хотелось изменить ситуацию, но, утратив свои волшебные способности, он не мог бороться против короля. Фалтил отобрал у бывшего друга подаренную землю и лишил его присвоенных титулов, а также обвинил в измене и клевете, назвав откровения Сенала наглой ложью. — Лицо Джейрена помрачнело. — Вскоре Сенал был казнен.

— Он дорого заплатил за свой поступок, — сказал Хедрик. — После смерти Сенала Совет Мастеров наложил запрет на проведение подобных экспериментов. Обряд передачи появился на свет лишь за несколько лет до вступления Фалтила на престол. Тогда люди еще не понимали, к каким последствиям он может привести. — Старик задумчиво взглянул на мерцавшие за окном огоньки далеких звезд. — Надеюсь, ситуация не повторится.

— Я в полной растерянности, мастер Хедрик, — сказала Атайя, впервые обращаясь к старому колдуну подобным образом. — Мне говорили, что Фалтил скончался от сумасшествия. Если он не был лорнгельдом, что же тогда произошло?

— Историки Кайта предположили, что Фалтил являлся лорнгельдом, так как король действительно умер от сумасшествия. На протяжении нескольких лет он наслаждался своей огромной властью, спокойно наблюдая, как лорнгельдов, проживавших в его государстве, отлавливали и убивали. Людей, осмеливавшихся выступать против невиданной жестокости, тоже уничтожали. Их обвиняли в распространении ереси и предавали огню. Прошло двадцать лет, и магия стала давить на его мозг. Фалтил оказался не в состоянии бороться с этим. В его случае безумие наступило не постепенно, как оно бывает у лорнгельдов, а быстро и ужасающе бурно. С каждым днем ему становилось хуже, пока в конце концов магия окончательно не вырвалась из-под контроля. Фалтил сжег самого себя.

Атайя почувствовала, что у нее свело желудок. Страшно представить себе такую кончину. Воображение тут же нарисовало принцессе ужасную картину: огненные языки, обнимающие человеческую плоть, куски пылающей одежды, горящая кожа, тошнотворный запах, нестерпимая боль… У нее на лбу проступили крупные капли пота.

— По крайней мере эта история научила нас многим вещам, о которых раньше никто не знал. Мы стали лучше понимать устройство мозга и природу колдовства. На примере Фалтила мы увидели, что передать волшебные способности совсем несложно. Оказывается, колдун любого уровня может сделать это. Главная сложность состоит в подготовке принимающего чудесный дар. У человека, не являющегося лорнгельдом, мозг устроен по-другому. Поэтому, прежде чем передать ему свои способности, колдун должен кое о чем задуматься…

Хедрик прервался на мгновение и взглянул на Атайю. Она слушала его объяснения с большим интересом.

— Понимаете, — продолжал старик, — у лорнгельда примерно лет до двадцати с момента его появления на свет, то есть до периода наступления мекана, способность колдовать пребывает в латентном состоянии. Когда дар передают другому человеку, его можно использовать сразу. Обратный эффект проявляется лишь по прошествии тех же двадцати лет со дня получения способностей. Никто не может объяснить этого явления. Вероятно, так случается из-за несоответствия устройства головного мозга происходящим в нем процессам. Фалтил получил от друга дар, когда ему было двадцать семь. Безумие поразило его примерно в пятьдесят.

Атайя поежилась, как будто от налетевшего внезапно порыва ветра.

— Возраст моего отца…

— Я тоже об этом думаю. Когда Кельвин принял дар, срок пошел. Ты сказала, что это случилось примерно за год до твоего рождения, а тебе двадцать. Значит, мекан вот-вот проявится в нем. У тебя он уже наступил и находится сейчас где-то на средней стадии, если судить по тому, что рассказала Исел. Ты переносишь события из снов в свой реальный мир. Я имею в виду разбитое окно. Но у тебя есть шанс выучиться использовать дарованные тебе Господом способности. Кельвин не в состоянии это сделать.

— Нельзя ли как-то помочь ему? — в отчаянии закричала Атайя. — Если отцу суждено в скором времени пережить мекан, то неужели он не сможет пройти тренировку?! Она предотвращает сумасшествие, так ведь?

— В его случае это невозможно, Атайя. Его мозг устроен по-другому, не так, как твой. В нем отсутствует зона, отвечающая за обучение магии. Способность понять — по-настоящему понять, что такое колдовство, — не может быть передана от одного человека другому. Это дар Божий, шестое чувство.

Лицо Атайи было напряженным и расстроенным. Ей рассказали много нового: воспринять сразу столько информации, причем далеко не радостной, крайне сложно.

— Все ваши истории бессмысленные и непонятные. Если Кельвин не в состоянии пройти тренировку, то почему он не может воспользоваться колдовством сейчас, пока не наступил критический момент?

— Силы Кельвина никогда не являлись истинными, — объяснил Хедрик. — Ваш отец произносит заклинания, подобно ребенку, читающему заученное стихотворение, но не понимающему его смысла. Кельвину был передан инструмент для использования магии, но самим даром овладеть невозможно. Родри как будто подарил ему арфу и рассказал, как называются ноты. Но сами понимаете: если не умеешь сочинять музыку, то больших успехов никогда не добьешься. Способности Фалтила вряд ли отличались от способностей вашего отца. Сенал передал королю свою силу, но талант использовать ее остался при нем. К сожалению, талант этот не мог принести уже никакой пользы. Представляете, как больно было Сеналу наблюдать за выходками Фалтила и сознавать, что ничего нельзя изменить. Его состояние, наверное, можно сравнить с состоянием виртуоза-арфиста, которому отрезали руки.

Атайя опустилась на стул-дерево, наклонилась вперед и сильно сжала голову руками, словно боясь снова упасть в обморок.

— Не понимаю… — пробормотала она. — Родри постоянно твердил, что отец не сойдет с ума, потому что не является лорнгельдом.

— Родри переоценил свои возможности, — ответил Хедрик, в отвращении кривя губы. — Он был уверен, что обратная реакция в мозгу Фалтила произошла лишь потому, что Сенал не обладал достаточной компетентностью и не подготовил короля должным образом к обряду передачи. Этот умник решил повторить страшный эксперимент, чтобы доказать несправедливость наложенного на ритуал запрета. В том письме, которое вы мне привезли, он написал именно об этом. По прошествии двадцати лет, мол, с Кельвином ничего не случилось. По его мнению, я должен подать петицию в Совет Мастеров, чтобы там пересмотрели решение о запрете на обряд передачи. Естественно, я и не подумаю заниматься такими глупостями. Боюсь, Родри уверовал в свой успех слишком рано…