Иные города - Нина Линдт Страница 50

— Мне плевать, что вы говорите, я не хочу больше работать в агентстве и не хочу больше вас всех видеть! — Она попыталась вырваться, но мужчина крепко держал девушку, его пальцы впились в ее плечи с такой силой, что она была уверена: снова останутся синяки.

— Прекрати этот детский сад.

От таких слов ярость и обида только больше вскипели в душе. В бешенстве от бессилия Настя рванулась посильнее, а когда он удержал ее, наступила на ногу, ударила в живот, попыталась отцепить от себя.

— Отпусти меня! Отпусти!

Он больно скрутил ей руки за спиной, плечом прижал ее голову к себе, так, что дышать она могла, только если не сопротивлялась. Силы покинули ее. И она стихла. Голос графа у самого уха звучал глухими грозовыми раскатами:

— Я тоже не в восторге от того, что ты всего лишь маленькая капризная девочка. Было бы куда проще, будь ты вещью. Мне тоже неохота тратить мгновения своей вечности на охрану вспыльчивой, эмоционально неустойчивой смертной, которая норовит ослушаться и сбежать, вынуждая искать ее и объясняться. Еще раз так сделаешь, Анастасия, и за тобой пойдет Итсаску. Тебе не нравится, но она говорит правду. Твоя жизнь в рамках спасения всеобщего равновесия не стоит ничего. Как и жизнь любого из нас. Если мы охраняем тебя, то потому что мы — команда. Но если ты думаешь, что умнее всех нас и сможешь в одиночку сражаться с тьмой, что собирается вокруг тебя, — ты ошибаешься. Все поняла?

Он отпустил ее. Она стояла, боясь поднять на него глаза. Ей было стыдно за все, что она успела подумать и почувствовать в эти минуты.

— Ты как-то привязал меня к себе? Цезарь сказал…

— Мне незачем это делать, — со вздохом нетерпения, как маленькой, объяснил он. — Ты сама привязалась ко мне. Я знаю, что думают остальные. Я захочу выторговать у тебя душу.

— Это так?

— Я думаю, ты сама мне ее отдашь, — небрежно пожал плечами граф.

— И не надейся!

— Настя, ты всего лишь ребенок. Пора повзрослеть. Интуиция у тебя неплохая, но твои страхи, сомнения, неуверенность ее глушат! — Граф Виттури слегка коснулся пальцем ее лба. — Ты ищешь во мне лишь отражение себя. Эгоистично, незрело и глупо. Я в тебе ищу тебя саму, но ты пока — лишь масса чужих страхов и сомнений. Ты стараешься соответствовать ожиданиям каждого. Вместо того чтобы заявлять о себе настоящей. Ищи себя в себе самой, а не в других. Будешь продолжать действовать, как сейчас, и влечение перекроет тебе все, а я смогу взять твою душу, как безделушку с полки в магазине. Пойдем, — чуть мягче сказал он. — Пойдем, смертная. Иначе Лика и Цезарь получат обширный инфаркт. Неизвестно, что они нафантазируют себе во время нашего отсутствия.

Он чуть подтолкнул ее, и она пошла впереди. Шаги демона позади нее, мурашки по спине… Мысли спутались в такой клубок, что не распутать. Возвращаться было стыдно. Но Диего ждал ее в холле, крепко обнял, отгородил от графа. Навстречу им вышла Лика.

— Давайте сначала поужинаем, — невозмутимо сказал граф Виттури, садясь за столик и делая знак официанту, чтобы разливал вино. — Поговорим обо всем после.

Настя ела, не поднимая глаз. Ей бы хотелось выпить как можно больше вина и забыться, но она не была уверена, что под действием алкоголя не разревется на плече у Диего, поэтому оставалась трезвой. Подумать только, ее куда больше ранили не слова графа и Итсаску, а его жест, поглаживание руки вампирши, что после танго выглядело двусмысленно. И как Серж это выносит? И почему не выносит она? Почему ревнует так, словно ее обманывают? Словно граф принадлежит ей?

Диего что-то говорил, она отвечала невпопад, рассеянная, обиженная. Словно мокрый нахохлившийся птенец, чуть было не выпавший из гнезда и злившийся на себя за то, что не может решиться взлететь, Настя сидела, уставившись в тарелку. Ей бы хотелось не быть смертной, не быть слабой.

Среди светского разговора и позвякивания приборов вдруг раздался голос графа Виттури:

— Ты тянешься ко мне, потому что у меня человеческий образ, я подобен мужчине. Красивому, мужественному, соблазнительному мужчине. Ты ощущаешь себя под защитой, потому что мой вид внушает тебе безопасность. — Настя вздрогнула и подняла на него взгляд. Просто не верилось, что он говорил это! При всех! Но губы графа не двигались, он пил вино из хрустального бокала и наблюдал за ней из-под опущенных век. Он и в самом деле был чертовски красив. Его голос, глубокий, бархатистый, нежный, звучал в ее голове, сердце билось так часто, что она не на шутку испугалась. — Но что, если я превращусь в насекомое? — продолжал голос. — Гигантского жука с жесткими рогами и в броне коричневых крыльев. Шесть моих лапок, черных, с острыми зазубринами, потянутся к тебе, и ты с ужасом отшатнешься. А если я стану змеем с ядовитыми клыками и раздвоенным язычком, который собирает свое чешуйчатое тело в упругую пружину, чтобы атаковать тебя? А если я стану львом с окровавленной мордой и нечистым дыханием, сможешь ли ты без страха смотреть на меня? Я чудовище. Я самое красивое, самое жестокое и бессердечное из чудовищ… я отбираю не только жизни, но и души. Еще никогда ты не была в большей опасности.

Холод пробрал ее. Она уже не знала, сходит с ума, или граф играет с ней и шутит нарочно.

— Кофе? — спросил официант, ставя перед Настей десерт.

Диего провожал ее на следующее утро на работу в кафе.

— Хочешь зайти? — спросила она, увидев, что парень замер на пороге.

— Я не против кофе. — Ей показалось, что он принюхивается к запаху заведения.

— Тогда проходи, сделаю тебе свой любимый.

Пепе вышел из-за стойки и приветливо пожал руку Диего.

— М-да, я так и думал, — довольно подмигнул он Насте. — Привкус перца и легкий аромат шоколада.

Девушка покраснела. Пепе решил, что ее любимый кофе навеян образом Диего. Но он ошибался. К сожалению.

— Спасибо, мне простой эспрессо, — не понял реплики Диего.

Он дождался, пока Настя разнесет кофе посетителям и сядет с ним за столик.

— Артефакты, о которых говорил граф, но большей части считались пропавшими, как и книга. Но теперь мы думаем, что, возможно, они спрятаны в городах-призраках, как в Иной Венеции. За остальными артефактами установлено постоянное наблюдение. Все агентства сейчас в основном занимаются этим делом. Наша задача — охранять тебя. Скорее всего, тебе ничего не грозит, но лучше перестраховаться. Занятия спортом, естественно, не отменяются.

— Я понимаю, — кивнула Настя.

Итсаску и Серж пришли за ней после работы, и она вместе с ними пошла на испанский. Они же забрали ее вечером с курсов и передали Джонни, ожидавшему около подъезда.

— Похоже, у наших соседей по квартире завязывается роман, — подмигнул Джонни. — Давай прогуляемся. Дадим им время. Перед выходом я заметил, как они обнимались на кухне.

— Юка и Мартин?! — Настя с удивлением уставилась на парня.