Алмазная академия - Катерина Полянская Страница 5

– Скажи, я похожа на маму? – И повернулась к няне, чтобы она лучше могла рассмотреть.

На морщинистом лице показалась умиленная улыбка.

– Еще и как! Такая же красавица. Только она, когда появилась здесь, лет на десять старше была.

Ого… Это мне сейчас девятнадцать, а ей, получается, целых двадцать девять было, когда она за папу вышла? Странно. Женщины редко остаются свободными так долго. Разве что…

– Она была из магов, да? – После случившегося папа даже упоминать о беглянке запретил. Даже думать. И я не заговаривала о ней даже с няней, только сейчас преодолела какой-то внутренний барьер и осмелилась.

– Ни разу не видела, чтобы она колдовала, – покачала головой Мерседа. – Но госпожа Асторья точно из необычных была.

Я взяла из рук няни вещи и начала одеваться.

– В каком смысле?

– Глаза у нее иногда блестели, как драгоценные камни, – принялась вспоминать старая гномка. – И… может, это просто совпадение, но Гвуны, вся семья, переживали тогда плохие времена. Их шахты давно оскудели, многим ювелирам они были должны, почти никто не хотел иметь с ними дел, и порой даже рабочим платить было нечем. Потому старшее поколение и спихнуло это на твоего отца, себе оставили только несколько магазинов, которые более-менее еще держались на плаву.

Подловато. С другой стороны, чем не проверка для наследника?

Я влезла в тонкую белоснежную сорочку, которая на этот раз была моего размера, бросила косой взгляд в зеркало и не без удивления отметила, что и у этой моей фигуры есть какие-то формы. Непривычно, но… пожалуй, не так уж все и плохо.

Тем временем няня продолжала рассказ:

– А как он из одной из своих поездок твою маму привез, сразу и шахты заработали, и алмазов там стало столько, сколько никогда не было, и деньги появились, партнеры новые нашлись… Когда ты родилась, они были уже сказочно богаты. Ох, и взбесилась родня, когда Милохор отказался вернуть старикам бразды правления! Они несколько лет не разговаривали.

Штаны непривычно льнули к ногам, но я решила не обращать на это внимания. Дальше пришла очередь удлиненной блузы, потом – короткого пиджака с жемчужными узорами.

– Ох, и любил он ее… – Няня прижала кулачки к пышной груди, взгляд ее стал мечтательным.

– Если бы он иногда отрывался от дел и уделял ей немного внимания, может, мама сейчас была бы здесь, – буркнула я себе под нос.

Странно, но маму я не возненавидела. Первое время очень скучала и плакала каждую ночь. Потом боль от потери превратилась в какое-то горькое чувство. Было обидно, что она сбежала, и еще обиднее, что не взяла меня с собой. Но с годами все затихло, а в памяти остались только руки, которые нежно гладили меня по волосам, и голос, читающий сказки перед сном каждый вечер.

– Милохор на руках ее носил, – отмахнулась Мерседа. – Каждый вечер домой с подарком приходил. Но ей все это было в тягость… Бывало, он ее поцелует, а ее прямо передернет. А в последнее время они ругались часто. Помню, за несколько дней до исчезновения Асторьи страшный скандал вышел. Милохор кричал, что запрет ее дома и будет под замком держать, пока дурь из головы не выветрится, а твоя мать ему заявила, что стоит ей только захотеть, в этих землях не найдут больше ни единого самого мелкого алмаза, угрожала его нищим сделать. Потом они вроде бы помирились… Ну а скоро она пропала.

Надо же. Я не помню, чтобы родители ругались.

Может, ей здесь было совсем невыносимо и поэтому она ушла?

– А тот мужчина? Ну, с которым она сбежала. Знаешь что-нибудь о нем? – Если знает, я могла бы, когда устроюсь на новом месте, попытаться отыскать маму…

Надежда была такой глупой, что даже жаль не стало, когда ее задавили. Почти.

– Представить не могу, кто бы это мог быть, – развела руками няня. – Все, кто тогда был вхож в дом, работают с твоим отцом и по сей день. И по твоей маме ни за что нельзя было сказать, что у нее кто-то есть. Она всегда или с Милохором, или с тобой время проводила. До сих пор с трудом верится, что она тебя бросила. Она же души в тебе не чаяла! Мне кажется, если бы захотела сбежать, точно бы забрала с собой.

Но почему-то оставила…

Нужно перестать об этом думать. Было бы слишком хорошо, если бы в придачу к свободе я смогла получить еще и маму.

К незнакомке в зеркале удалось притерпеться довольно быстро. Отдельным плюсом ситуации служила возможность в таком виде беспрепятственно покинуть дом. Даже прятаться не придется. Скорее всего, дорогие родственники понятия не имеют, как я выгляжу на самом деле.

Следовало бы радоваться, но я ощутила горечь досады.

Няня повесила мне через плечо еще одну маленькую сумочку из приятной на ощупь коричневой кожи. Там были документы, деньги на первое время и некоторые мелочи из тех, что лучше иметь под рукой.

– Удачи, деточка! – Мерседа крепко прижала меня к груди. – Пусть твой путь будет усыпан алмазами.

Пожелание пришлось кстати, но вот формулировку я бы поменяла:

– Предпочитаю любые другие камни. Алмазов с меня уже довольно!

Гномка потискала меня еще немного и подтолкнула к двери.

– Будь осторожна.

Я кивнула и выскользнула в коридор.

Сумка приятно оттягивала руку. Тяжелая получилась, от ее веса уже начинало ныть плечо, но это и хорошо. Лишнее доказательство, что все происходит на самом деле, а не является бредом перепуганного воображения. Впереди стлалась предрассветная темнота, она же царила за высокими стрельчатыми окнами. Дом замер в тишине, и в ней каждый шаг казался оглушительным. Я старалась двигаться предельно осторожно, но все равно вздрагивала даже от собственного вздоха. Когда же по стенам вдруг рассыпались яркие блики, вообще чуть не завизжала.

Но стоило моргнуть – видение пропало.

Фу ты, померещится же!

Кухонная дверь запиралась изнутри массивным засовом, так что выйти из дома труда не составило.

Маг уже стоял на условленном месте.

– Доброе утро. – Волнение было таким сильным, что голос осип.

Мужчина недоуменно приподнял брови, лишь воспитание заставило его ответить:

– Приветствую, леди. Тоже решили отбыть еще до рассвета? Простите, спросонья соображаю с трудом, никак не могу вспомнить вашего имени…

Проказливо улыбнувшись, я откинула капюшон легкого плащика, надетого поверх дорожного костюма. И замерла, давая как следует себя рассмотреть. Признаков понимания на холеном лице не отразилось. Отлично! Значит, я на верном пути.

– Ассони Деркволд Гвун. Это меня вы здесь ждете. Кстати, своего имени вы вчера так и не назвали.

Обычно невозмутимое, отстраненное или слегка ироничное лицо ошарашенно вытянулось.

– Решительно невозможно, – пробормотал маг. – Ты же гномка, в конце концов! Ну, вчера ты ею точно была.