Звездный отбор. Как украсть любовь - Юлия Шкутова Страница 5

Он сказал «нас», значит, тоже является эмоциональным начальством. Такой мужчина, а еще и начальник. Где ж ты был пятьдесят лет назад?

— Скажите, а вы женаты? — не смогла сдержать любопытства.

Он удивленно посмотрел на меня своими прекрасными янтарными глазами и ответил:

— Нет.

А во мне ничегошеньки не дрогнуло. Возраст-возраст…

— Хорошо, с этим все ясно, но как вы собираетесь заставить нас родить? Наше тело не сможет зачать, — заметила Клава.

— Я уже говорил, это не проблема, — отмахнулся инопланетянин. — Мы вернем вам молодость.

И вот тут во мне проснулся огромный интерес к беседе. Сразу вспомнилась сентенция: «Если бы молодость знала, если бы старость могла».

Такого я не ожидала, но после открывшейся правды была настроена пересмотреть свое отношение к предложенным условиям. Мельком глянув на своих соотечественниц, увидела, что они тоже заметно оживились.

Молодой никогда не поймет старого, ведь старость еще не познал. А я, уже познавшая ее, многое бы отдала, чтобы опять стать юной, и если ради этого нужно выйти замуж за серого мужика — значит, я выйду! Судя по лицам остальных компаньонок, они со мной были солидарны.

— Когда начнем?

* * *

Тиан Анрасер

Моим самым любимым местом на корабле была смотровая площадка. Большая, в форме овала, она тонула в полумраке, чтобы свет не мешал любоваться просторами космоса через огромные ниши, сделанные из прозрачного прочнейшего сплава.

Невероятная красота далеких звезд манила и очаровывала.

Я любил приходить сюда, чтобы посидеть в тишине, поразмыслить или просто отдохнуть. Сейчас действительно требовалось многое обдумать и решить. Последняя партия земных женщин, подходящих нам в пару, оказалась маленькой.

Трое. Всего лишь трое дангуров смогут обрести свое счастье, как только выбранные невесты укажут на кого-либо из представителей нашей расы. Это так мало и в то же время много. Главное, чтобы их союз был благословлен хотя бы одной дочерью.

Такой шанс упускать нельзя! Слишком многое поставлено на карту.

Привычно поднеся руку к левой стороне лица, я слегка потер свой архион — татуировку, которая заключала в себе всю необходимую информацию о дангуре. В минуты волнения это помогало успокоиться и систематизировать мечущиеся мысли.

— Зэр Анрасер, я не помешаю? — раздался голос за спиной.

Оглянувшись, я заметил своего слугу, неуверенно переминающегося около входа на площадку.

— Проходи, Индар, я всегда рад твоему присутствию, — благосклонно ответил я. — Кстати, почему ты не зовешь меня по имени?

Индар гэр Куор уже долгие века служил мне верой и правдой. Более того, мы вместе росли, поэтому я и позволял ему намного больше, чем другие высшие дангуры своим слугам.

— Ты же знаешь, я всегда осторожен, — ответил Индар, присаживаясь на широкую скамью напротив меня.

Посмотрев на друга, я отметил, что по сравнению со мной он выглядит более худым и стройным. Так изначально распорядились гены, когда создавалась наша раса.

Императорская семья всегда отличалась мощной комплекцией и большой эмпатической силой. Нам сложно противостоять, и уже многие тысячелетия власть императора была незыблемой.

На ступень ниже по положению стояла знать. Несмотря на многочисленность ее представителей, по силе они все же уступали правящей семье, и это не раз демонстрировалось за долгую историю нашей цивилизации.

В прошлом бесчисленное количество попыток переворота и захвата власти раз за разом проваливались, а императорская семья как правила изначально планетой, а со временем и всеми открытыми галактиками, так и продолжала править.

И наконец, самая последняя ступень — простые граждане, к коим и относился Индар. Они были значительно мельче и слабее знатных дангуров, но сильнее обитателей других миров или же равны им по силе.

А еще архион моего друга имел те линии, которые никогда не появятся у меня. Линии судьбы, связанной с женщиной.

— Расскажи мне о последней партии. Ты их видел? — нетерпеливо поинтересовался Индар.

— Более того, разговаривал. — Я еле заметно улыбнулся в ответ на любопытство, сверкнувшее в светло-янтарных глазах. — Они… подходят как нельзя лучше для нас. Спокойные, уравновешенные, сильные и в меру любопытные. Особенно одна из них!

— Она тебе приглянулась? — поинтересовался Индар.

— Ее сложно было не заметить, — нейтрально ответил я. — Землянка постоянно задавала вопросы, стараясь выведать как можно больше о нас и о своем будущем. И это совершенно не удивительно, учитывая, в каком положении они оказались. Даже интересно, как она будет выглядеть, когда мы вернем им молодость.

— Не понимаю я их. Эти женщины должны быть просто счастливы, ведь выбор дангуров пал на них. А они по большей части боятся нас до ужаса, поэтому приходится прикладывать максимум усилий, чтобы изменить их отношение, — нахмурился Индар.

— В этом нет ничего удивительного, мой друг. Их цивилизация еще слишком юна и не сталкивалась с представителями других рас. А те, кто контактировал, молчат об этом. Вспомни то, что они называют фильмами. В них же инопланетяне в основном нападают на планету с целью порабощения или уничтожения!

— Зато самомнение у землян просто огромно! — усмехнулся собеседник. — В этих фильмах они всегда выходят победителями, тогда как на самом деле…

— Всегда нужно верить в лучшее, — недовольно перебил его я.

Сам не знаю почему, но мне хотелось защитить и оправдать людей этой расы. Чем-то они мне импонировали. Возможно, огромным жизнелюбием и верой в лучшее будущее.

Когда-то давно и я был таким.

— Скажи, а ты станешь куратором? — покосился на меня друг.

— Если меня назначат кому-нибудь из них, конечно, стану. Это мой долг.

— Это хорошо. Можно сказать, даже замечательно!

— Индар, прекрати. Я понимаю, что ты надеешься на лучшее, но мое время уже прошло. Пора дать шанс молодым дангурам. Возможно, им повезет больше. — Я усмехнулся, почти уже смирившись с этим фактом.

Пора. У землян есть прекрасная поговорка: перед смертью не надышишься. Вот и мне пора перестать оттягивать неприятный момент.

— Нет, я никогда с этим не смирюсь! — возмутился мой наперсник, недобро прищурившись. — Не знаю никого более достойного, чем ты! Ну и наш император еще.

— У императора в отличие от меня еще четыре века до последней черты, и я надеюсь, что он найдет себе пару.

Говоря так, я не кривил душой, искренне веря в свои слова. А вот для меня все уже кончено. Закон был един для всех, и кому как не мне, одному из представителей правящего рода, блюсти его неукоснительно. В моем сердце уже давно не осталось сожалений из-за утраченной возможности, лишь твердая уверенность в правильности своего пути. Пришло время дать дорогу молодым, а я…