Командир - Павел Мамонтов Страница 5

И всё-таки Александр с болью смотрел на них, потому что сразу вспоминал жену. Наверное, поэтому он с ними и виделся так редко, даже в промежутках между работой. И ещё потому… Нет, он не винил детей в смерти матери, но боялся, что станет их винить. Ведь если бы Виктория не родила Виктора, она не слегла бы после тяжёлых родов. И ей не стали бы выдавать эти поганые белковые батончики, на которые у неё оказалась аллергия. Вот так, а вы думали: спецназовцы ничего не боятся и не чувствуют?

– В конце концов, я им сейчас не нужен, – успокоил себя Хром. – Забота, ласка, тепло – вот что им важно в этом возрасте. А как подрастут, тогда я ими займусь. Научу всему, что умею. Воспитаю достойными людьми.

Александр лежал на кровати, заложив руку под голову, и думал. Несмотря на усталость, сон не шёл.

«Как же это нас сюда забросило? – в который раз размышлял он. – Ладно, как именно, мне знать необязательно, от этого ни холодно ни жарко. Но что вокруг происходит? От чего это зависит и к чему приведёт?! Что нужно делать, чтобы не вляпаться в неприятности, или наоборот – не делать. Нечисть эта, магия ещё… С ней-то как быть? Как защититься от неё и использовать?! И, главное, что со мной опять случилось, когда та тварь на меня кинулась? Реакция на стресс, выброс адреналина? Рассказывали опытные бойцы, что такое бывает. Берсеркова болезнь. Или вот – „форсированный режим“. Тоже хорошее название. Хм… научиться бы это использовать, когда захочу. Только я не берсерк, и разум мне терять нельзя. Маги эти новоявленные тоже мозги треплют. Защиту прав им подавай. Профсоюз магов – звучит-то как глупо. Но что-то с ними делать всё равно придётся».

У многих колонистов после попадания в Новый Мир появились особые способности. Кто-то мог спичку зажечь, кто-то усилием воли коробок с этими спичками с места сдвинуть. А кто-то мог внушить отдать эти спички и продуктовые карточки в придачу. Одного такого шутника повесили неделю назад по прямому приказу Хрома. И тот ещё хорошо отделался. Пока его вели в тюрьму, милиции пришлось отбиваться от горожан, желавших пообщаться с мошенником. Те, у кого никаких способностей не появилось, на обладающих магией будут смотреть косо и при первой же возможности избавятся от них, как от потенциальной угрозы. На голом инстинкте. А если позволить магам создать свою организацию, то через некоторое время они возомнят себя сверхлюдьми и процесс чисток и геноцида обратится уже на простых колонистов. Обычные человеческие инстинкты, редко когда бывало по-другому.

Но Хрома эти проблемы занимали сейчас меньше всего. Пока перед колонистами стояли более насущные проблемы – голод, нечисть, а теперь ещё и аборигены – внутренней резни не будет. Серьёзной, по крайней мере. Хром за этим проследит. И ему действительно очень нужно было понять, что же с ним происходило во время «острых» ситуаций. Как и любой военный, он терпеть не мог ничего непонятного и недосказанного.

У него самого после попадания в Новый Мир все чувства обострились, как бывало только во время разведрейдов на Большой Земле. Восприятие окружающей действительности и даже самого себя изменилось, стало ярче, острее. Словно с глаз сдёрнули пелену, а из ушей и носа выдернули затычки. Хрому нравилось произошедшее с ним, но вопрос, почему это произошло и к чему приведёт, не давал покоя.

«Что же с нами дальше будет?» – комендант Города Александр Ахромеев сам себе задал не положенный военному философский вопрос. И уснул.

* * *

Проснулся Хром без будильника в начале восьмого. Сделал лёгкую гимнастику, сполоснулся под душем и принялся завтракать. Перекусив, отодвинул тарелки и заварил себе крепкий сладкий кофе. Это был своеобразный ритуал, как разминка перед спаррингом, как медитация. Утром, что бы ни случилось, выпить за десять минут кофе, в полной тишине и спокойствии. Молча обдумать предстоящий день, подготовиться.

Хром, как был – в тельняшке, сел за стол, отхлебнул кофе. Вспомнился сожжённый городок, убитые колонисты.

– Какие суки, всех убью, и щенков их тоже, – в ярости прошептал Хром.

Всё логично. Всё случилось так, как и должно было случиться. Два вида разумных существ не могут ужиться вместе в одном ареале обитания. Теперь колонисты и аборигены будут сражаться друг с другом насмерть. Просто потому, что аборигену оставить в живых кого-то из колонистов – значит отобрать еду у собственных детей. Аборигенов придётся вырезать всех, под корень, иначе никак.

Но тут же, когда ярость спала, мелькнула другая мысль: убью всех, а справедливо ли? Нет, это был не приступ благородства, а просто честная непредвзятая мысль ради той же справедливости, хотя бы перед самим собой.

Гуманоидов, которых можно назвать разумными, колонисты встретили двух видов. Одних назвали снежными людьми, вторых – неандертальцами.

Снежного человека Ахромеев полгода назад видел сам недалеко от Города на самой опушке леса. На Большой Земле снежный человек, если это, конечно, не фантазии бухих туристов, нечто вроде большой обезьяны. Но тот, кого видел Хром, на обезьяну мало походил, скорее на обросшего шерстью здоровенного мужика с выдвинутыми вперёд челюстями. В руке он держал длинное копьё с отполированным до блеска наконечником, что само по себе говорило о недюжинном интеллекте.

Представителей второго вида Ахромеев не встречал, но по рассказам очевидцев и останкам, найденным в паре могил, можно было судить, что они походили на вымерший подвид людей – неандертальцев. Коренастые, с выступающими надбровными дугами и очень сильные, раз могли конкурировать со снежными людьми.

После того как Александр увидел снежного человека (или снежный человек дал себя увидеть), он сразу приказал привести на это место ищеек. Псы брать след отказались. После этого Хром строго-настрого запретил любые попытки выследить аборигенов. Без собачек у коренных жителей будут все преимущества на своей территории, а копьё с каменным наконечником с тридцати метров ничуть не менее эффективно, чем автомат. А то и вовсе: заманят аборигены в болота или в яму с заточенными кольями на дне – и пиши пропало.

Весь прошлый год каждый месяц шли донесения, что видели то там, то здесь коренных жителей. Докладывали даже о нападениях, успешно отбитых конечно.

Месяц назад возле сожженного форпоста группа охотников встретила снежных людей. Колонисты открыли огонь и ранили аборигена. Ахромеев сам видел кровь на месте стычки. А потом снежные люди сожгли поселение.

По существу это их земля – снежных людей и неандертальцев. Они тут жили испокон веков. И вдруг появились колонисты. В чём винить аборигенов? В том, что без предупреждения напали на своей же земле? Или в том, что женщин убили? А что с ними ещё они могли сделать? К себе в племя взять да кормить, ну и пользовать время от времени, если, конечно, снежный человек может трахнуть женщину с Большой Земли? И то, что колонисток просто убили, могло оказаться большим везением. Хром знал нравы индейцев на Большой Земле, так что снежные люди вполне могли принести пленных колонистов в жертву крайне неприятным способом.

А может, женщин аборигенам стоило вернуть в Город? Мол, извините, а мужчин мы убьём. А Хрому следовало сказать: делайте что хотите, аборигены, раз это ваша земля, только женщин и детей не убивайте. Как будто женщины и дети долго проживут, если всех мужчин-охотников перебьют.