За право летать - Ирина Андронати Страница 5

«Легионер» захлопал глазами:

– Пап, ты чего?

– Макс, – вмешался издатель, – не хочу тебя огорчать в преддверии нового тысячелетия…

– Опять торможу? – догадался академик.

– Натюрлих! Особенно кайфово это звучит на фоне твоей теории о компьютерном будущем…

Адам не выдержал и закашлялся.

– Молодой человек, а вы почему все время молчите? Я же с вами собирался поговорить, а не с этими крокодилами. Я им всю жизнь пытаюсь втолковать элементарные истины – вы думаете, есть какой-то эффект? Ошибаетесь! Моя последняя надежда – на эту юную особу. Кстати, вы познакомились? Это моя дочь. Эви…

– Папа!!! – возопил «легионер».

– Вита. Конечно, Вита.

– Очень приятно, – щелкнул «каблуками» Адам. – Адам Липовецкий, капитан морской пехоты, мастер спорта по метанию томагавков, к вашим услугам.

– Чингачгук Вахтангович Рабинович? – мрачно поинтересовался «легионер».

– Вита, как тебе не стыдно?

– А я что? Я этого анекдота все равно не знаю… А как правильно – Адам или Адам? – «Легионер» быстренько сменил тему.

– Вообще-то, конечно, Адам… но на службе этого никто запомнить не в состоянии. Душераздирающее зрелище…

– Я запомню.

В глазах «легионера» действительно мелькнуло понимание. Адам хотел что-то спросить, но тут оказалось, что посреди кухни уже давно призывно размахивает руками хозяйка дома.

– За стол, за стол, за стол! – командовала она. – Уже без десяти конец света! Все пропустим!

И действительно – чуть не пропустили. Пока толкались в коридоре, пока расселись – хорошо еще, что Адам догадался захватить из кухни табуретку для Виты, – пока открыли шампанское, пока вытерли всех, кто сидел рядом с открывавшим шампанское Колей, пока разлили то, что осталось… Начали бить куранты – у соседей. В доме Людмилы Михайловны телевизор принципиально не включали: мало ли кто вылезет с поздравлениями…

– Пора! – объявил директор водочного завода, назначенный ответственным за точное время как обладатель швейцарских часов «Тиссо». – Встали и пьем!

Все перечокались, перецеловались, покричали всякую праздничную ерунду, выпили… И ощутили странную пустоту. Все подсознательно ожидали чего-то такого, тысячелетнего. А – ничего…

Медленно и неуверенно зазвякали бокалы – о стол, о края тарелок, о вилки. Зашаркали ножками придвигаемые стулья. Заскрипели сиденья. Несмело зашевелились ложки в салатницах…

– А чего молчим-то? – радостно спросил Коля. – Пронесло ведь! Ничего не упало. Все живы. А мне – вон того салата, с омарчиками, можно?

И, как в детской игре после команды, «отомри», все разом задвигались и заговорили.

– …передайте, пожалуйста…

– …мясо жарится до хруста, а потом – грецкие орехи и сырая свекла… – отчетливо выделился голос Катерины.

– …никакого коннекта, что ты ему ни выставляй. То бизи, то свист…

– …нет, рождаются они не голые, вот в чем беда, так что теперь она сидит и ждет, когда же её кот облысеет. Шутка дело? Штука баксов – псу под хвост. Тьфу, коту!

– …это разве тиражи?..

– …а тебя будут сбрасывать с парашютом? Ой, правда?..

– …двадцать один год! И – никаких девушек! Все ночи напролет, как вурдалак, сидит под компьютером и пялится, и пялится…

Прямо напротив окна грохнул фейерверк, стекла задрожали.

– С неба звездочка упала… – пьяно проворковала завлитша.

Леночка хихикнула. Мужчины заржали.

Под обильную выпивку и голубцы в виноградных листьях общий разговор снова стал разваливаться на отдельные разговорчики и расползаться по углам. Издатель Коля принялся рассказывать «легионеру» Вите о Пунических войнах, демонстрируя с помощью ножа и вилки приемы обращения с мечом и трезубцем. Академик Макс некоторое время прислушивался, потом удовлетворенно вздохнул, отложил прибор и наконец-то без опаски вцепился в Адама.

– Так что вы говорили о войнах в Интернете, молодой человек?.. Простите, Адам.

– Я? – искренне удивился тот.

– Ну да, – поощрил академик. – Вы сказали, что победа достижима и без процесса собственно военных действий, я вас правильно понял? А значит, мы переносим конфликт целиком в информационное пространство…

Затосковавший токарь уловил знакомое сочетание слов.

– …замусоренное картиночками, баннерами, рюшечками, плюшечками, ссылочками… – подхватил он. – Только эта дрянь в Интернете и водится. Ненавижу!

– Вы просто не в состоянии осознать глобальный переворот, который произвел в массовом сознании Интернет! – размахивая вилкой, возвестил митек, спьяну перешедший на «вы». – Вы придираетесь к частностям, каковые, возможно, на данный момент и имеют место быть. Да, не грузится! Но надо же смотреть в корень событий, в их, мать, так сказать, перспективу!

– Так туда или туда? – на рефлексе переспросила завлитша.

– Не важно! – Митька было не остановить такими пустячками, как здравый смысл. – Да, коммерциили… али?.. зируется. Не важно! Зато это – обретение человечеством собственной всеобщей, памяти, это установление гиперсвязей между каждым и каждым, а значит – создание общего мыслительного поля, где достигается общая полная личная свобода и…

– И мать порядка, – пробурчал Адам.

– И в этом новом котле, где бурлит и пузырится живая человеческая мысль, рождаются и будут рождаться новые идеи, которые при других обстоятельствах так бы и померли в тине… втуне… да… Елы-палы, – добавил он, подумав.

– Ага, Батхед умнее, зато Бивис симпатичнее, – саркастически сказал токарь. – Ты же не статью диктуешь, старичок, ты же с друзьями базаришь. Ну, будут идеи, Которых иначе ни при каких. А если так разобраться, то и хрен бы с ними, с теми идеями. Потому что рождаются они от совокупления – мозгов, которые ни при каких иных обстоятельствах никаких идей родить не смогли бы. Понимаешь, да? Уж очень привлекательная игрушка, эта глобальная сеть… да только для дебилов она, потому как не трэба много ума, чтобы мышкой пимпочку ткнуть и тюрьку прожеванную ссосать…

– Да много ты понимаешь, фидошник недокачанный!.. – протрезвел от обиды митек.

И спорщики удалились на кухню – с помощью армреслинга выяснить наконец, что лучше для человечества.

В ожидании результата поговорили о коллективном бессознательном Юнга и примитивной сексуальности Фрейда (разговор о Пунических войнах мгновенно подох, поскольку Коля остался без собеседника), а заодно о хепенинге и саспенсе как феноменах переживания и о покосившемся парнике на дачном участке Людмилы Михайловны…

Минут через пять токарь вернулся и, воздев над головой тельняшку, провозгласил:

– Интернет мертв!

И все дружно выпили. Леночка побежала утешать побежденного. Адам с облегчением вздохнул.