Преследуя восход - Майкл Роэн Страница 5

— Может, никто не сказал об этом волкам, — пропыхтел Мирко.

— Может быть… — эхом отозвался Джип, но по голосу чувствовалось, что это его не убедило.

Я как раз собирался спросить, что это за товары с такими диковинными названиями, но мое внимание отвлекла Катика — да еще как отвлекла! Я дернулся и едва не опрокинул стол. Ощущение было таким, как будто она, осторожно промыв рану, внезапно развела ее края, вонзила туда зубы и с силой стала отсасывать кровь. Я бросил взгляд вниз и понял, что именно так она и поступила. Более того, она продолжала это осуществлять. Я, дрожа, откинулся назад и увидел улыбающегося мне Джипа.

— В ране может быть грязь, понимаешь? Пакостная вещь — клинки волков, никогда нельзя знать наверняка. А Катикин народ — они у себя на родине все сплошь вампиры!

Катика подняла глаза и выплюнула мою кровь точно на кожаные штаны Джипа. Тот фыркнул и стер кровь.

— Вспомни, с каким сбродом ты водишься! Так и не задавайся, штурман! Сейчас уже не так больно, нет, мой Стефан!

Я умудрился выдавить некое подобие улыбки, а Катика взяла бутыль со сливовицей и стала промывать рану.

— Если уж быть съеденным, так только тобой, лучшей кандидатуры я не знаю, — выдавил я, и девушка хихикнула.

— Особенно под маринадом? Хорошо! Тогда я положу сюда немного бальзама, вот так, и забинтую. И через день-два ты будешь совсем как новенький.

Я с силой выдохнул и вновь изобразил полуулыбку. Джип протянул мне бутыль, но я покачал головой:

— Спасибо, но мне хватит. Надо ехать домой.

— С такой-то рукой? Думаешь, доберешься? Лучше оставайся-ка ты здесь. Попробуешь разбойничий бифштекс Мирко с французским гарниром и стаканчик-другой старого «Вара Орсино» — от него волосы на груди растут и чресла наливаются свинцом, вот так-то! А потом покувыркаешься с Катикой, она тебе покажет чудеса, это уж точно! А ты уж не подведи меня, слышишь, девушка, — устрой ему настоящий моряцкий праздник! Быть бы мне сейчас волчьим мясом, если бы не дружище Стив…

Я слегка заморгал и украдкой бросил взгляд на Катику. Похоже, слова Джипа ничуть ее не взволновали, скорее наоборот.

— Ну-у… — сказал я, и Катика обратила на меня свои большие серые глаза. У меня возникло подозрение, что они лишили многих моряков покоя, если не чего-нибудь и похуже. Тем не менее я потянулся за рубашкой.

— Ты ведь не уходишь? — обиженно, словно не веря своим глазам, сказала Катика. Очевидно, это была хорошо отработанная манера поведения; похоже, она говорила искренно. У Джипа и Мирко вид был тоже растерянный.

— Э, погоди, — запротестовал Джип, и его лицо сморщилось. — Я же собирался устроить тебе вечеринку — я твой должник, ты не забыл? Ты же не можешь уйти просто так, чтоб я чувствовал себя неблагодарной свиньей, правда? Катика вон уже разминается. Сядь! Оставайся! Ты среди друзей!

Последнее чуть не убедило меня. Среди друзей — да, я ощущал это, едва ли не впервые в своей жизни. Я заколебался. Передо мной снова замигал тот самый светофор, и всем своим существом я рвался нажать на педаль до отказа и проскочить его — умчаться в призрачный закат, в погоне за не менее призрачной грезой. Это было бы тем, что заполнило пустую скорлупу, но…

Натягивая рубашку, я почувствовал резкую боль в руке. Я ударил по тормозам. Нечего рыпаться, во всяком случае не сегодня.

— Я знаю, но извините меня. Мне надо ехать. Может быть, в другой раз. Вот только найти бы машину, я припарковал ее на улице Тампере, не знаю, как это далеко отсюда.

На какое-то мгновение я испугался, что сейчас они спросят, что такое машина. Однако Джип, хотя и был явно обижен и разочарован, небрежно бросил:

— Ладно, Стив. Я понимаю. В другой раз, так в другой раз. Мне и самому надо бы вернуться на склад. Тампере — это прямо за этим домом, вперед и за угол, мимо большого старого таможенного склада, сначала налево, потом направо, еще раз направо и вперед — там ты ее и увидишь. Понял? Впрочем, я покажу тебе дорогу.

— Да нет, если это так просто, я и сам найду, спасибо. Ты иди занимайся своими делами. И спасибо — спасибо за спасение руки, Катика… И тебе за выпивку, Мирко… Спасибо вам всем. — Все это звучало вполне по-идиотски. Я нервничал, мне не хотелось обижать этих странных и добрых людей. Мирко только что-то проворчал, но Катика улыбнулась.

— Хорошо, Стефан. Приходи поскорее, да?

— Да уж, — засмеялся Джип, — пока у меня еще есть кое-что в кошельке.

— Есть или нет, все равно, — спокойно сказала Катика.

Джип повернулся к ней, его челюсть отвисла; Катика погрозила ему кулаком, и он снова обернулся ко мне. С минуту он оглядывал меня сверху вниз, словно заново оценивая:

— Да, ты уж приходи еще. Да что там, держу пари, что придешь. И вот еще: если будешь искать меня и не найдешь, спроси Джипа-штурмана, ладно? Просто Джипа-штурмана. Спрашивай любого, меня здесь все знают. Ну, до скорого, Стив. — Он порывисто шагнул вперед и стиснул мою руку с неожиданной силой. — И спасибо, парень, спасибо!

Я помешкал у двери и оглянулся. На улице было темно и холодно, и мне не хотелось, чтобы этот призрачный очаг жизни так скоро пропал навсегда. Ибо много ли шансов есть на то, чтобы вернуться в грезу? Мирко растворился в тени. Джип положил голову на колени Катике, но смотрела она на меня. Она улыбнулась и медленно вздохнула. Я поднял дверной крюк. Дверь дважды скрипнула, и я был изгнан на волю морского ветра, пронизывающего и тяжелого от смрада. Я торопливо поднял воротник, а ветер словно в насмешку хлестал меня по ушам. Булыжники мостовой теперь блестели и мерцали под ясной молодой луной, и я без труда различал дорогу. Лишь однажды я обернулся, но ветер тут же швырнул мне в глаза колючей солью и невидимыми руками стал подгонять вперед.

Указания Джипа оказались достаточно ясными. Что было хорошо, поскольку спросить было бы не у кого, улицы по-прежнему были безлюдны. Свернув за угол, я сразу увидел таможенный склад: мрачное здание, огромное, как гора, когда-то выглядевшее весьма внушительным. Теперь же окна нижнего этажа покрывали заплаты из ржавеющего железа, а вдоль разбитых бойниц по стенам вилась колючая проволока. Первый поворот налево тоже оказался рядом, но его вид и запах отнюдь не располагали; аллея была вся усыпана мусором. Я заколебался: может быть, Джип имел в виду какую-то иную дорогу, чуть дальше? Но когда я отступил на шаг и огляделся, то убедился, что никакого другого пути нет: дорога резко сворачивала вправо. Задержав дыхание, я приготовился к броску через эту помойку, как вдруг услышал слабый скрип и краем глаза уловил какое-то движение за углом, откуда только что вышел. Но когда я заглянул за угол, там никого не было, и я перестал об этом думать. Аллея оказалась именно такой, как я и предполагал; вода, плескавшаяся вокруг моих злосчастных ботинок, кишела бледными бесформенными предметами, наполовину погруженными в нее, и ее поверхность издавала страшное зловоние, когда я ее тревожил. Когда бесконечная лужа все-таки закончилась, я остановился, чтобы хоть чуть-чуть очистить от грязи ботинки. И тут я снова услышал знакомый уже звук, тихонько отдававшийся в аллее. Я резко обернулся и посмотрел назад. Мне показалось, что на мгновение дальний конец аллеи заполнила огромная нависающая тень. И тут же исчезла. Я сглотнул. Кто-то явно не хотел, чтобы я его увидел. Но почему? Потому что он преследовал меня — вот почему. Но кто это мог быть? Может, Джип следил за тем, чтобы его гость отбыл восвояси в целости и сохранности? Правда, я легко мог бы это выяснить. Стоило только вернуться назад, свернуть за угол и встать лицом к лицу с… ним? С ними? Или… с чем?